По ту сторону чуда. Фантастико-юмористический детектив - Андрей Буторин

– А-а… это что?!.. – вытянул он трясущийся палец в сторону экрана, на рабочем столе которого маячил майкрософтовский логотип. – Что это за уродство? Где моя «Держава»?! Олег Константинович… вы… Россию предали?..

Брок медленно попятился к своему столу и осторожно потянулся к телефону. Он старался изображать дружелюбие и радушие, но кривая улыбка на дрожащих губах, казалось, так и кричала: «Караул! Спасите!» То же самое хотел закричать в телефонную трубку и сам Брок, которому только сейчас стало со всей очевидностью ясно: перед ним сбежавший из дурдома псих.

Но позвонить сыщик не успел – звякнул колокольчик над дверью. От этого невинного звука Брок подпрыгнул, метнулся к шкафу и нырнул бы, наверное, внутрь, если бы его не остановил родной до кома в горле голос:

– Что с тобой?!

Брок стремительно развернулся на пятке и метнулся к застывшей у порога девушке в белой пушистой шубке.

– Саша, назад! Беги! Зови!..

– Куда? Кого? – не тронулась с места девушка. Она уже заметила в глубине кабинета бледного взлохмаченного юношу и убегать откровенно не хотела.

Юноша, кстати, тоже во все глаза рассматривал девушку, и бледность на его лице вполне можно было принять за проявление неких вспыхнувших чувств.

Брок закрутился вьюном вокруг дочери.

– Это сумасшедший! – прошипел он, размахивая руками. – Скорее беги отсюда и вызови милицию! Или врачей!

– Может, пожарных? – хмыкнула Саша, не отводя взгляда от незнакомца.

– В крайнем случае – да. Они сильные! И смелые.

– А ты, значит, слабый? И трус? – посмотрела наконец на отца Сашенька. Ее синие глазки прищурились, на пухленьких губках заиграла усмешка.

Брока от подобной мимики, и тем более слов, передернуло. Он перестал метаться и замер как вкопанный. С лица его медленно сползала паническая гримаса, уступая место маске отчаяния и скорби.

– Да как ты… – дрогнули побелевшие губы.

– А что я? – кокетливым жестом отбросила Саша с плеча прядь волос цвета белого золота. – Я женщина. Мне можно быть слабой. И трусить иногда дозволяется.

– Как раз сейчас – именно тот случай, – скрипнул зубами Брок, силясь проглотить обиду. При иных обстоятельствах он бы, конечно, поговорил с дочерью по-другому, но теперь было не до уязвленного самолюбия.

– Да какой же? Какой же тот-то? – вновь распахнула глаза Сашенька во всю их синюю ширь. Длинные ресницы захлопали густым опахалом. – Тебя так напугал этот милый молодой человек? – Она перестала моргать, снова взглянула на юношу и ободряюще улыбнулась.

Броку показалось даже, что дочь чуть заметно тому подмигнула. Подозрения, что Мирон и Саша знакомы, вновь стали заползать в душу сыщика, но растерянный, немигающий взгляд парня, направленный на девушку, был лучшим доказательством обратного.

– Когда ты услышишь, что несет этот милый… – начал Брок, но Сашенька уже направилась к своему столу, за которым соляным столбом застыла долговязая юношеская фигура. Сыщик от неожиданности не успел ничего предпринять, как дочь уже присела перед психом в легком реверансе:

– Александра.

Сумасшедший вытянулся в струну, коротко мотнул растрепанными вихрами и щелкнул каблуками высоких изящных сапог (только теперь Брок обратил внимание, что одежда на парне совершенно непривычного фасона, не менее странная, чем он сам):

– Мирон Игоревич Андратов.

– А можно просто Мирон? – показала белые зубки Сашенька.

Лицо парня стремительно поменяло крайность на крайность, став вместо бледного пунцовым.

– М-можно, – промычал он.

– А чем вы так его напугали? – кивнув на отца, с подкупающей непосредственностью спросила девушка.

– Не могу знать. Тем, вероятно, что объяснений потребовал, почему здесь такие изменения произошли. И куда российская оргтехника делась. – При последних словах неуверенный голос Мирона окреп, и он стрельнул неприязненным взглядом в сторону Брока.

Сыщик тут же подпрыгнул и засеменил к дочери. Встал за ее спиной и горячо зашептал на ухо:

– Вот! Видишь? Видишь?! Я же говорил, он ненормальный, псих законченный! Типичный, можно сказать, случай.

– Что вы такое говорите, Олег Константинович! – взмахнул руками Мирон и тут же, прижав их к груди, с жаром принялся объяснять Сашеньке: – Не слушайте его, Александра! Господин Брокалев не в себе сегодня. С ним что-то случилось! Определенно… – Юноша медленно вышел из-за стола, сделал шаг к девушке и перешел на шепот: – Вероятно, вам следует пойти за помощью, а я его пока отвлеку…

Но договорить он не успел. Только что мило улыбающаяся, Саша внезапно набросилась на него разъяренной львицей:

– За помощью?! Вы что, сговорились? Решили поиздеваться надо мной?! Ладно папа, я к его штучкам привыкла уже, но вы-то, молодой человек!.. Ведь таким приличным мне сначала показались…

Глаза Мирона округлились. И без того бледный, он стал белее листа бумаги, лежащего на столе. Но привел его в такое состояние вовсе не Сашенькин натиск. Похоже, он даже не понял, о чем именно кричала сейчас эта светловолосая красавица. Лишь одно слово из гневной тирады вонзилось в его сознание и торчало сейчас оттуда инородной, нелепой занозой.

– Папа?.. – безголосо прошептал юноша. – Позвольте, но как же? У Олега Константиновича нет детей…

– Что?! – мгновенно обернулась к отцу Саша. – Ты сказал этому молодому человеку, что у тебя нет детей? Может, ты еще наплел ему, что не женат?

– Олег Константинович не женат… – эхом откликнулся Мирон, а Брок лишь развел руками:

– Вот видишь!..

– Я вижу, – прищурилась Сашенька. – Я все-о-о вижу, папочка! Подбиваешь клинья к Мироновой мамочке?

– А-аа!.. – будто раненный словами дочери, схватился за сердце Брок. – Я не знаю никакой его мамочки, что ты несешь! Я и его самого-то первый раз вижу.

– Первый раз видишь, а уже успел навешать лапши на уши! «Я не женат, у меня нет детей!..» Постой-ка… – Саша резко подняла ладонь, словно защищая лицо от удара. – А ты часом… не на самого Мирона запал?..

Брок от возмущения раздул щеки так, будто собрался надувать резиновую лодку, не менее. Но сказать ничего не успел, на его защиту неожиданно встал юноша.

– Вам должно быть стыдно, Александра! Вы сказали сейчас непристойность. Девушке это не к лицу. Тем более, Олег Константинович действительно годится вам в отцы.

– Насчет «годится», я бы еще поспорила, – фыркнула Сашенька. – Но то, что является – факт. Скоро уж девятнадцать лет как. А непристойностей от меня вы еще не слышали. Но если не прекратите немедленно этот балаган – услышите. Это я вам обоим обещаю.