В чём дело, Полли? - Марьяна Иванова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
С задней стороны пансионата не было забора. За клумбами и зарослями ежевики сразу начинался лес. Беседка была обвита плющом и облюблена птицами. Особое внимание привлекала каменная скамейка, спрятанная под тенью тисового дерева. Она стояла на границе двора и леса и смотрела в самую чащу. Должно быть, тот, кто расположил её таким образом, любил уединяться там. Уединяться в и без того самом одиноком месте на планете? Ох…
В дверях появилась лохматая голова Питера и сообщила, что перед обедом мне ещё предстоит накрыть стол для Мишеля и его громкоголосых дам. Я переоделась в новое платье и спустилась вниз.
– Они попросили только пудинг и чай, – пояснила Аня, вручая разнос с десертом и тремя чайными парами. – Аккуратно составь это на стол в беседке и возвращайся.
С кухни пахло запечённым картофелем и рыбой. Рыбу не люблю, но пахло вкусно. Поэтому я решила поскорее со всем закончить и присоединиться к остальным, пока миссис Беккер снова не решила поморить меня голодом.
Я долго рассматривала сад из окна своей комнаты, но вышла сюда впервые. Снизу он вызывает совсем другие ощущения. Если в комнате, смотря на вросшую в небо ограду из деревьев, я чувствовала себя в ловушке, то здесь напротив – под защитой. Цветочный аромат дурманил, а дом не возвышался безликим зловещим силуэтом – со двора особняк почти до самой крыши оплетали кудрявые лианы. Поэтому холодная стена казалась пушистой и приветливой.
За столом в беседке сидела Линда. Она курила через мундштук, задумчиво рассматривая свою ладонь. Женщина крутила её в разные стороны, подносила то ближе к лицу, то отставляла, чтобы получше разглядеть на солнце. Я, кроме ужасно кричащего маникюра, в её руке ничего необычного не находила. А вот она словно не узнавала её. Я ожидала, что, увидев меня, она смутится и прекратит. Но она даже не подумала. Линда с интересом окинула меня взглядом и поднесла ладонь к моему носу.
– Как думаешь, душечка, сколько мне лет? – Не успела я продумать вариант более тактичного ответа, как дама уже сменила тему: – Что случилось с твоей губой?
– Ерунда, споткнулась на лестнице.
– Ты легко отделалась, – совсем не удивившись, сказала она. – Могла бы и шею свернуть.
– Вы правы. – Она и была права. Чертовски.
– Это дом решил проучить тебя. Он бывает коварен.
– Откуда вам знать? Разве вы не впервые здесь?
– Все старые дома одинаковы. Они веками впитывают энергию своих хозяев, а со временем обретают душу и уже сами распространяют свою энергетику. Конкретно этот дом может стать твоим злейшим врагом. Или лучшим местом во всём мире. Тут всё зависит от тебя.
– Неужели?
– Я слышу ноты недоверия в твоём голосе?
О, ещё какие!
– Знаете, администрация пансионата не приветствует общение служащих с гостями.
– А ты дорожишь этой работой?
– Я приехала только вчера, не хотелось бы вылететь так скоро из-за глупости…
– По-твоему, я говорю глупости? – Линда стряхнула пепел и очень нехорошо посмотрела на меня, сверкнув янтарными глазами.
– Глупость то, что я могу вылететь из-за такой мелочи.
Женщина неожиданно залилась смехом:
– Ты просто прелесть! Находка! Ты всегда такая?
– Какая?
– Я всего лишь пошутила – а ты за чистую монету. Ладно. – Она снова стала серьёзной – Думаю, у тебя есть причины, чтобы дорожить этой работой.
– Да, здесь хорошее жалование.
Линда прищурилась и игриво помотала мне указательным пальцем.
– Ты лукавишь, дорогуша! Лукавишь… Никто не приезжает сюда за деньгами. Здесь или ищут что-то, или скрываются от чего-то. Всего два варианта. Два!
Я поверила ей, она знала что-то такое, чего не знал ни один обитатель этого пансионата. А главное – ей не терпелось разболтать это мне. Её прямо распирало от удовольствия. А меня от любопытства. Я уже была готова плюнуть на урчащий желудок и на предупреждения миссис Беккер, сесть за столик к Линде и расспросить о том, что ей ещё известно. Но тут нежданно из дома вышел Мишель. По его озлобленным глазам я поняла, что он слышал больше, чем мне хотелось бы. Слышал не то, что говорила я или Линда. А то, что мы вообще разговаривали.
Я поставила на стол содержимое разноса и, пожелав приятного аппетита, поспешила скрыться. Мишель не произнёс ни слова, да этого и не требовалось, чтобы понять, что он в ярости. От одного его взгляда я ощутила следы невидимой бензопилы на своей спине. Неприятное ощущение. Очень.
За обедом миссис Беккер снова напомнила, что нужно подписать какие-то бумаги. Поэтому я дождалась, пока Мишель вернётся в кабинет и поднялась следом. Я постучала и тут же вошла. Кабинет управляющего был не таким большим, как я его представляла. И в целом выглядел просто: темно-зелёные обои, красные шторы, несколько картин, большой дубовый стол и кожаный, вполне современный диван. Мишель сидел за столом и перебирал в руках какие-то бумажки, время от времени поправляя пальцем очки или убирая спадавшие на глаза прядки волос.
– В чём дело, Полли? Не робей, присаживайся, – безучастно произнёс он, не поднимая глаз.
Тогда я ещё не знала, что это часть игры. Его игры. Игры, в которую он играл мастерски. Любимой игры. Игры под названием: «Сорви с меня маску». Я намного позже узнаю, что, сорвав одну маску с Мишеля, ты непременно натыкаешься на другую. Третью, четвёртую, пятую… А оголив лицо, жалеешь об этом, ведь его сущность оказывается более пугающей, чем любая маска.
Я уселась в кресло напротив стола и стала ждать. Мишель бесконечно перелистывал какую-то папку, хмурил брови, словно у него что-то не сходится, открывал другую и вычитывал что-то уже там. Затем он задумчиво чесал подбородок, протирал очки и с ещё более озабоченным видом доставал другую папку из ящика стола и погружался уже в неё. Когда наконец он собрал все бумаги и убрал их в стол, я решила, что сейчас он займётся мной. Вместо этого он поставил на стол графин, налил в бокал воду и не стал её пить. Он снова повозился с какой-то папкой, угрюмо сверил часы и лишь после этого посмотрел на меня. От этих монотонных движений я как-то потеряла бдительность, поэтому слегка вздрогнула, когда он начал говорить.
– Так в чём же дело, Полли? – Моя растерянность явно принесла ему удовольствие, он ехидно усмехнулся и положил подбородок на сплетённые в замке руки.
– Не понимаю вас.
– Миссис Беккер очень просила поговорить с тобой. Она думает, что ты слишком легкомысленно относишься к этой работе.
– Со всем уважением, но нельзя же так придираться из-за того, что я не влилась в работу с первого дня.
– Я попытался донести до неё примерно то же самое, но она любит, чтобы всё было идеально.
– Я заметила.
Я ёрзала в кресле, чувствуя себя ничтожной. Словно снова попала в школу и сейчас меня будет отчитывать директор, а потом вызовет в школу Надю. До меня начинало доходить, что весь этот цирк с перебиранием документов он устроил, чтобы заставить меня нервничать, обезоружить, вымотать, проще говоря – наказать. Наказать не по просьбе экономки. Было что-то ещё.