Резервация - Алексей Калугин

– Карела, – сказал Стинов, стараясь, чтобы голос его звучал спокойно. – Ты понимаешь, что в любую секунду Марти может выкинуть какой-нибудь номер и привлечет к нам внимание тех, кто внизу?

Девушка быстро кивнула. Глаза ее бегали по сторонам, словно ища спасения среди обгорелых стен здания.

– Ты понимаешь, что если нас обнаружат, то просто так уйти не дадут? – задал новый вопрос Стинов.

Девушка снова кивнула.

– Тогда оставь Марти, и пойдем отсюда.

– А как же он? – растерянно произнесла Карела.

– Он выберется сам, когда придет в себя, – сказал Стинов, хотя и сам не верил в это.

Марти дернул головой, пытаясь вырваться из рук Карелы. Иллюзорные образы, порожденные одурманенным эфимером подсознанием, полностью сформировались и теперь требовали от него решительных действий. Карела, пытаясь удержать Марти, навалилась на него всем телом, прижимая к полу. Марти рванулся в сторону. Карела завалилась вбок и ударилась спиной о пластиковый щит. Щит качнулся, ударился о край плиты перекрытия и издал глухой, рокочущий гул.

Люди, находившиеся внизу, разом запрокинули головы.

Стинов отшатнулся назад и замер, погрузившись в тень.

– Кто у нас наверху? – спросил инструктор в зеркальных очках.

– Никого не должно быть, – ответил ему кто-то.

– Поднимитесь и проверьте, – приказал инструктор.

Трое человек побежали к лестнице.

Оттолкнув от себя Карелу, Марти поднялся в полный рост и встал в проеме между свисающими с верхнего этажа щитами.

– Не меня ли вы ищете? – крикнул он, дурашливо помахав рукой тем, кто находился внизу.

– Кто ты такой? – спросил инструктор.

– Я ангел мщения, явившийся, чтобы покарать вас! – во все горло заорал Марти и, схватив метровый отрезок арматуры, прыгнул вниз.

Стинов вскочил на ноги и, уже не думая ни о Марти, ни о Кареле, побежал туда, откуда они пришли.

Трое человек взбежали вверх по лестнице. Один из них схватил упирающуюся, визжащую Карелу и потащил ее вниз. Двое других кинулись в погоню за Стиновым.

Стинов понимал, что если не сумеет оторваться от преследователей, то у него не будет никаких шансов выбраться из сектора. Его догонят и схватят, прежде чем он успеет отыскать дыру и выбраться через нее в парк с голографическими голубыми елями. Стинов сам был удивлен тем, что страх не затуманил его сознания, а, наоборот, сделал его ясным, заставил работать быстро и четко. Он побежал чуть медленнее, чтобы расстояние между ним и преследователями сократилось. К тому моменту, когда Стинов добежал до провала между плитами перекрытия, людей в спортивных костюмах отделяло от него не более трех шагов. Перепрыгнув через дыру, Стинов развернулся, ухватился руками за тонкую горизонтальную балку над головой и, успев еще подумать, не обломится ли она под его весом, качнулся, выбросив ноги вперед.

Балка выдержала. Удар каблуков Стинова пришелся в грудь прыгнувшего следом за ним преследователя. Отбросив в сторону дубинку, тот попытался уцепиться руками за край плиты, но сорвался и с криком полетел вниз. Крик оборвался, когда человек упал на груду искореженных металлических обломков, один из которых пробил его тело насквозь.

Второй противник успел перепрыгнуть провал. В руке у него был зажат полуметровый отрезок упругой резины. Другой рукой он перехватил дубинку у основания, и из свободного конца ее выскользнуло стальное жало ножа.

Сделав шаг назад, Стинов прижался спиной к столбу.

– На колени, руки за голову, – приказал человек в спортивном костюме.

Подобно эфимерному видению, за спиной человека с дубинкой из темноты выплыла фигура, облаченная в серый балахон, перехваченный широким поясом с вышитыми на нем формулами поля стабильности, с широким капюшоном, скрывающим лицо. Это была одежда монаха-геренита. Неслышно ступая, словно скользя по полу, монах приблизился к человеку с дубинкой. Одной рукой монах крепко схватил его за подбородок. В другой руке, выпростанной из складок широкого рукава, монах держал длинный кривой нож, которым он спокойно и медленно провел по обнаженному горлу своей жертвы. Монах развел руки в стороны, и человек в спортивном костюме упал на пол, хрипя и захлебываясь собственной кровью. Монах опустил руки и, не сказав ни слова, точно призрак, снова растаял во тьме.

У Стинова не было времени думать о том, откуда в выгоревшем секторе появился монах-геренит и почему он решил спасти ему жизнь. Он снова бросился бежать со всех ног.

Добежав до плиты, на которой была расстелена клеенка с остатками трапезы, Стинов спустился по лестнице, выбрался в проход, ведущий к заветной стене, и снова побежал, стараясь держаться ближе к руинам зданий.

Минут через десять, задыхаясь и обливаясь потом, он увидел впереди стену. Добежав до нее, он вскинул руки вверх и принялся лихорадочно ощупывать стену. Почти сразу же левая рука провалилась в дыру. Отогнув лист пластика, Стинов подтянулся и протолкнул тело в лаз.

В парке по-прежнему никого не было. Стинов пристроил на место отогнутый край пластика со стереокартинкой и быстрым шагом направился к выходу.

В центральном проходе он зашел в зал видеоигр и, бросив взгляд на игровые аппараты, лишь один из которых был занят играющим, быстро юркнул в туалетную кабинку. Осмотрев себя в зеркало, он смыл со щеки пятно сажи, пригладил волосы, привел в порядок костюм и счистил грязь с ботинок.

Теперь уже неторопливой походкой праздно гуляющего бездельника он вышел в проход и встал на ленту движущегося тротуара, плавно скользившую в направлении лифтовой площадки.

Оказавшись, наконец, в своей секции, Стинов разделся и забрался под душ. Стоя под жесткими струями горячей воды, он старательно пережевывал две пастилки эфимера. Но вместо того чтобы дать успокоение, эфимер ударил по натянутым нервам новым кошмаром. Струи воды, вырывающиеся из дырочек душа, превратились в потоки крови, стекающие по обнаженному телу.

Выскочив из ванной, Стинов выключил душ и торопливо обтерся полотенцем. Забежав в свою комнату, он выдернул из стенной ниши кровать и голым нырнул под одеяло.

Стинов лежал, зарывшись с головой в одеяло. Сознание и тело его, парализованные запоздалым страхом, налились свинцовой тяжестью. Он был не в состоянии оценивать или анализировать происшедшее. Что бы ни случилось сейчас, он не смог бы двинуться с места. Ему хотелось забыться сном, глубоким и бесчувственным, но вместо этого все его обострившиеся чувства старались уловить и зафиксировать любую информацию извне.

Примерно через час Стинов услышал, как тихо щелкнул замок двери, ведущей в секцию. Шагов он не услышал и поэтому догадался, что пришел старик, – Марти с Карелой не умели ходить бесшумно.

Мысленным взором Стинов снова увидел Марти, прыгающего вниз с куском арматуры в руках, который он сжимал, точно карающий меч, Карелу, извивающуюся и визжащую в руках незнакомца в спортивном костюме. Было жутко сознавать, что их, возможно, уже нет в живых, и все же Стинов не испытывал ни малейших угрызений совести. Марти был обречен, но Карелу он пытался спасти. Если бы он уговаривал ее дольше, то просто разделил бы ее с Марти судьбу. Кому от этого стало бы легче?