Империя протестантов. Россия XVI – первой половины XIX в. - Андрей Резниченко

Ирония истории в том, что церемониальный центр и гордость Римско-католической церкви – собор Святого Петра – явился в итоге одной из косвенных причин возникновения Реформации и появления протестантов. Поскольку продажа индульгенций была, в принципе, обычным для Средневековья делом, никто не ожидал никаких проблем. Но тут даже привыкшие ко всему жители Германии столкнулись с небывалым цинизмом, который проявляли торговец индульгенциями Иоганн Тецель и его прислужники. Эти беспринципные господа заявляли, что индульгенции, которые они предлагают народу, делают грешника более чистым, чем сразу после Крещения, чище Адама до грехопадения и что крест продавца индульгенций обладает большей силой, чем крест Христов.

У Тецеля была особая цена для каждого преступления – для простого убийства, для убийства родителей, для святотатства и т. д. Такого откровенного кощунства и извращения самой природы христианства Лютер не выдержал и вспыхнул праведным гневом. С этого момента берет начало история 95 Тезисов и драматичная история борьбы за чистоту христианского учения, в итоге приведшая к появлению протестантизма.

Почему же именно у Лютера получилось сдвинуть гору? Историки Церкви соглашаются в том, что выступление мятежного монаха против индульгенций пришлось на тот самый уникальный период слома старого мироустройства, когда не только трещали по швам империи и государства и отживал феодальный строй, но само понятие человека и человечества мучительно преобразовывалось, обретая новые измерения и новое значение. Латынь, некогда связывавшая средневековую Западную Европу в единую религиозно-языковую цивилизацию, превращалась в сугубо научный и богословский инструмент. Национальные языки требовали независимости и равноправия, в том числе и в церковной жизни. Радикально менялось представление об окружающем мире, чему способствовали научные открытия в географии, математике, медицине, физике. Лучшие умы человечества искали ответы на важнейшие вопросы устройства мира, и поэтому можно с уверенностью сказать, что идеи виттенбергского проповедника упали в нужный момент на подготовленную почву.

За окном пошел дождь, под его аккомпанемент Сергей Кириенко зачитал присутствующим обращение Президента Российской Федерации Владимира Путина.

Затем Сергей Владиленович обратился к собранию с собственными словами, сказав в том числе:

В сентябре 1997 года в России был принят федеральный закон N 125-ФЗ «О свободе совести и о религиозных объединениях». Вокруг преамбулы закона разгорелись споры. Дело в том, что в ней говорится об особой роли православия в истории России и поименованы четыре религии – христианство, ислам, буддизм и иудаизм, которые сразу же получили неофициальный, но крепко прилепившийся ярлык – традиционные.

Протестанты, как часть христианства, веками верно служившие России и внесшие значимый вклад в ее историческое развитие, не удостоились отдельного внимания со стороны авторов закона. Хотя, к примеру, в соседней Белоруссии преамбула принятого в 1992 году закона «О свободе совести и религиозных организациях» содержит признание определяющей роли православной церкви и слова о неотделимости от общей истории белорусского народа Евангелическо-лютеранской церкви, то есть фактически, протестантизма. В этом контексте фраза Сергея Кириенко, произнесенная на праздновании юбилея Реформации, стала одним из немногих в истории новой России публичных признаний со стороны высшей государственной власти традиционности для страны протестантского вероисповедания.

Сергей Кириенко:

От имени Русской Православной Церкви поздравить протестантов в дом Пашкова пришел председатель Отдела внешних церковных связей Московского Патриархата митрополит Волоколамский Иларион.

Он сразу заявил, что 500-летие Реформации для православных – не повод радоваться и торжествовать, «так же как нам не пришло бы в голову праздновать годовщину “великого раскола” 1054 года».