Ужасно скандальный брак - Джоанна Линдсей

— Весьма похвально, — кивнул Леопольд. — Теперь, когда мы пришли к дружескому соглашению, вам понадобится это.

Он вынул из кармана миниатюрный портрет и уронил на топчан.

— Она взяла новое имя, но лица не изменишь.

Довольно спорное утверждение, но Себастьян не стал возражать.

— Какая она была?

— Вспыльчивая…

— По отношению не к вам, — уточнил Себастьян, — к другим.

— Вспыльчивая. И не важно, с кем при этом имела дело, — настаивал герцог. — Тщеславная, жадная, надменная, избалованная. Она из богатой семьи.

— Но почему не вернулась к родным, вместо того чтобы убегать?

— Они запретили ей выходить за меня замуж, — признался герцог, слегка краснея. — А когда она ослушалась, велели не показываться им на глаза. Она для них все равно, что мертва.

А вот это задело его за живое. Если прежде Себастьяну было все равно, сейчас он симпатизировал беглянке.

— Прошу вас непременно ответить на следующий вопрос: те люди, которых вы посылали в Англию, убиты или просто боятся вернуться к вам с пустыми руками? Им угрожали наказанием в случае провала?

Герцог снова вспыхнул от гнева, но небрежно махнул рукой.

— Возможно, но какое это имеет значение?

— Для меня имеет. Я должен знать, стоит ли мне остерегаться.

— Человек вашей профессии всегда должен остерегаться, независимо ни от чего.

Себастьян молча признал его правоту. Кроме того, он задал слишком много вопросов о работе, делать которую не собирался.

— Мы уедем утром, — сообщил он герцогу.

— Прекрасно, — кивнул Леопольд и взглянул на стражников. — Проводите Ворона и его человека на постоялый двор, — велел он и, словно что-то вспомнив, добавил: — Мальчик, разумеется, останется здесь.

Себастьян не пошевелился.

— Нет, — коротко бросил он.

— О да. Не в камере, разумеется. В этом нет необходимости. Но он будет в замке. Неужели вы действительно посчитали, что я отпущу вас… без гарантий? Привезете герцогиню, и мальчика отдадут вам вместе с полагающимся гонораром.

Ад и проклятие! Сам Себастьян поступил бы точно так же, но надеялся, что у герцога не хватит ума на такое.

— Не стоит волноваться, — заверил Леопольд. — Я поручу его придворным дамам. К вашему возвращению они так его избалуют, что он, возможно, не захочет уезжать. Пока у меня нет причин причинять ему боль. Надеюсь, вы их мне не дадите.

Намек был более чем ясен. Леопольд даже имел наглость улыбнуться в последний раз, прежде чем шагнуть к двери. Но не ушел. Остановился на пороге, наблюдая, как один из стражников развязывает Себастьяна.

— Почему вы взяли имя Ворон? — полюбопытствовал он, оглядываясь. — Почему не Пантера? Не Тигр? В конце концов, у вас кошачьи глаза.

— Глаза убийцы, — глухо поправил Себастьян и, подождав, пока последний виток веревки соскользнет с запястий, одним прыжком пересек комнату и взял шею герцога в стальной захват, так, что даже непосвященному было ясно: одно небольшое усилие, и позвонки переломятся. — Вам следовало бы это знать.

Стражники выхватили оружие, но не стали стрелять, побоявшись попасть в господина. К этому времени Себастьян уже успел прикрыться телом пленника.

— Бросайте пистолеты, — велел он, поочередно оглядывая каждого, — иначе я сверну ему шею.

Стражники колебались, не зная, что делать.

— Быстрее! — прорычал герцог. Пистолеты почти одновременно упали на твердый пол. Один выстрелил. Пуля, срикошетив от стены, вонзилась в ногу стражника. Тот взвыл, скорее от удивления, чем от боли, и упал на землю. Судя по всему, рана была неопасна, и пуля не перебила артерию, но другой стражник наклонился, чтобы ему помочь.

— Перебинтуй его, — приказал Себастьян, — а вы снимайте рубашки, да поскорее. Свяжете ими друг друга. Я сам проверю узлы, и если хоть один окажется слабым, перестреляю всех вас.

Десять минут спустя последний стражник, которого некому было связать, протянул руки Леопольду. Себастьян чуть ослабил хватку, чтобы герцог смог оказать честь своему слуге. Несколько долгих мгновений Леопольд решал, стоит ли опускаться до столь низменного занятия, но потом все же взялся за дело.

Удовлетворенно кивнув, Себастьян сказал тирану:

— А вам я предоставляю выбор. Могу ударить головой о стену, чтобы вы часа два не приходили в себя, связать вместе с остальными или все-таки свернуть шею, чтобы уже точно никогда больше не иметь с вами дела. Что предпочитаете?

— Вам не выйти отсюда живым, — прошипел герцог.

— Не важно, я попытаюсь. Так не хотите выбирать? Тогда я сделаю это за вас.

— Нет! — воскликнул герцог.

Себастьян не собирался давать герцогу лишних причин для мести. Поэтому просто подтащил его к топчану, заставил улечься лицом вниз и примотал к доскам остатками рубашки.

— Сейчас в Вене появился человек моей профессии, который ищет работу. Время от времени наши дорожки пересекались. Его зовут Колбридж. И это все, что я могу сделать для вас. Горазда больше, чем вы того заслуживаете.

Перед уходом он проверил крепость пут и едва не рассмеялся, когда оказалось, что последний стражник, которого связывал герцог, успел почти освободиться. Пришлось стянуть узлы покрепче и запереть камеру снаружи.

Несколько минут спустя он уже выпускал на волю Джона и Тимоти.

— Вы убили его? — спросил Джон, выйдя во двор замка.

Стражник, которого оставили наверху каменной лестницы, валялся без сознания, сбитый с ног сильным ударом.

— Нет, — ответил Себастьян, потирая ушибленный кулак. — А следовало бы, только для того, чтобы спасти кучу народа от бед и несчастий.

— Не думаете, что он отправит за нами погоню?

— Вряд ли. Не я один гожусь для такого дела. Теперь он это знает. Собственно говоря, я направил его в Вену, к Колбриджу, этому никчемному бездельнику, который наверняка провалит поручение. Баум стремился нанять меня только потому, что я уже здесь и мог бы начать немедленно, в случае моего согласия, разумеется. Искренне надеюсь, что его жена будет продолжать скрываться. У меня такое ощущение, что он скорее убьет ее, чем захочет вытерпеть утомительную процедуру развода.

Жить на кухне было вовсе не так уж и плохо. Тепло, вкусно пахнет и по-своему уютно.

Примостившаяся в самом сердце развалин замка, она была единственным, помещением, которое согласился обставить Себастьян. Старый арсенал, расположенный на восточной стороне руин, был отделан панелями, кое-как меблирован и разделен на три комнаты, служившие спальнями.

Вот уже неделя как они вернулись во Францию. Мадам ле Карре, мать владельца соседней фермы, приходила каждый день и готовила им еду. Из всех слуг остался лишь сторож, старый Морис, живший в единственной уцелевшей сторожевой башне, все еще лепившейся к полуразрушенным внешним стенам. Несколько лет назад они пытались нанять служанку для уборки, но ни одна не оставалась дольше двух недель. Местные женщины просто не могли заставить себя работать в этой «груде камней», как они выражались.