В огне братоубийственной резни… 1918-1919 годы - Владимир Виленович Шигин

Боевой путь его оказался длинным. Из Москвы его послали на Север, потом он участвовал в разгроме мятежа Дутова в Оренбурге. И вот через четыре месяца вернулся. Отряд состоял из гангутцев. Запомнились Степан Кирдянов, Дмитрий Круглов, Петр Полещук. Они пришли к нам в гости, поскольку из отряда их не отчисляли, и рассказали о жестоких боях с дутовцами.

По неполным данным, только с ноября 1917 по февраль 1918 года из 120 тысяч числящихся тогда на службе матросов, так или иначе, через матросские революционные отряды прошло более 40 тысяч человек. Помимо балтийцев и черноморцев в отрядах отметились так же матросы Северной, Каспийской, Амурской и Сибирской флотилий. В целом матросские отряды охватили своей бурной революционной деятельностью около 150 районов и населенных пунктов России.

Отметим, что для установления Советской власти на местах, повсеместно практиковалось введение ранее хорошо зарекомендовавших себя революционных матросов в состав руководства различных территориальных совучреждений. Это облегчало взаимоотношение провинциальных органов власти с центром, а также обеспечивало послушание населения, одна часть которого видела в матросах истинных революционеров, а другая их просто боялась.

С ноября 1917 года для подавления вооруженного сопротивления противников Советской власти, решением высшего политического руководства, началась отправка матросских отрядов на Юг и Восток.

К примеру, из состава Сводного отряда матросов, прибывших в ноябре 1917 года в Ставку Верховного Главнокомандования во главе с прапорщиком Н.В. Крыленко, был выделена сотня матросов, во главе с матросом Кирилловым, который отправился для наведения революционного порядка в Вятку. Другая часть матросов из «Могилевского отряда» отправилась наводить революционный порядок уже на Украину. 10 ноября по распоряжению Петроградского ВРК из Москвы на Юг страны отправились сразу четыре эшелона матросов, а 25 на борьбу с оренбургскими белоказаками еще два.

10 декабря полевой штаб главнокомандующего Петроградским военным округом обратился в Верховную морскую коллегию с просьбой, о выделении в распоряжение наркома по борьбе с контрреволюцией на Юге страны В.А. Антонова-Овсеенко дополнительного отряда матросов. В тот же день нарком по морским делам П.Е. Дыбенко приказал отправить из Кронштадта 120 матросов.

8 ноября отряд из 500 балтийских моряков под командованием матроса- анархиста Ю.А. Дрылевского был отправлен устанавливать Советскую власть в Вологду. Матросы Дрылевского помимо установления новой власти, провели ревизию городских магазинов и складов, обеспечив доставку в столицу нескольких эшелонов продовольствия, После этого отряд был переброшен в Яранск и Елабугу, где так же устанавливал Советскую власть и изымал продукты.

В ноябре, для выполнения оперативных заданий ВМРК, Центробат образовал отряд, в который вошли 210 матросов с крейсеров «Адмирал Макаров», «Олег», «Рюрик», посыльного судна «Кречет», воздушных станций «Бригитовка» и «Ревель», а так же из Южного района Службы связи Балтийского моря, Ревельского флотского полуэкипажа, 1-го и 2-го отдельных батальонов артиллерии Приморского фронта и 100 матросов с Або-Аландской укрепленной позиции. Тогда же из Гельсингфорса было направлено 40 матросов для несения пограничной службы на железнодорожной станции Торнео (Торнио).

18 декабря директивой начальника Революционного полевого штаба по борьбе с контрреволюцией М.К. Тер-Арутюнянца была создана Гомельская группа войск, объединившая все части, наступавшие на Киев и отрезавшие пути сообщения противнику. Для усиления гомельской группы был сформирован сводный отряд матроса Н. Яковлева в 300 человек. Матросами был укомплектован и действовавший в этой группе войск бронепоезд.

В отличие от флотов, большевизация на основных флотилиях (на Севере, Дальнем Востоке и Каспии) прошла без случаев массовой резни офицеров. Однако и там имели место случаи самосудов, которые способствовали интервенции и развязыванию гражданской войны. Из них наиболее громким было убийство матросами в Мурманске 28 января контр-адмирала К.Ф. Кетлинского, признавшего власть большевиков уже 26 октября и бывшего здесь главным военным и гражданским начальником (включая огромную территорию вплоть до станции Званка, ныне города Волхова). Оно оказало большое влияние на появление интервентов Антанты на Мурмане: во многом благодаря переходу на их сторону пробольшевистского Мурманского совета. Убийство К.Ф. Кетлинского, выглядевшее совершенно неожиданным, было, тем не менее, закономерным следствием причастности К.Ф. Кетлинского к смертной казни четырех матросов, ложно обвиненных в попытке взрыва крейсера «Аскольд» во время ремонта его в Тулоне в 1916 году, куда К.Ф. Кетлинский был назначен новым командиром. Страсти же вокруг погибших аскольдовцев накалил накануне 3-й Всероссийский съезд Советов, который по предложению А.Г. Железнякова почтил их память вставанием.

В целом проявления левого экстремизма, сопровождавшие утверждение Советской власти на флоте в центре и на местах, во многом способствовали развязыванию Гражданской войны. Из материалов Особой следственной комиссии по расследованию злодеяний большевиков о действиях матросских «летучих отрядов» в Тамбовской губернии весной 1918 года: «Сегодня еще помнят во многих деревнях и селах «Красную Соню» – Софью Гельберг, которая командовала «летучим отрядом» состоявшим из революционных матросов, анархистов и мадьяр. «Красная Соня» начала действовать весной 1918 года. Приходя в деревню или село, она в первую очередь приступала к ликвидации всех вышеназванных лиц и создавала там советы в основном из пьяниц и люмпенов, ибо трудовые крестьяне туда входить не хотели. «Красную Соню» еще звали «Кровавой Соней» – оба этих прозвища она вполне заслужила, так как любила собственноручно расстреливать офицеров, священников и гимназистов. Это она проделывала с огромным удовольствием. «Красная Соня» любила наслаждаться мучениями своих жертв, расстреливая их на глазах жен и детей, да еще всячески глумясь над своими жертвами. Молва народа о ней разлеталась не в одном уезде, и люди, никогда не видевшие ее в глаза, хорошо знали о ней. После ее ухода из села созданные ею советы тут же сами разбегались, а она направлялась в новые места. Там она опять мучила и расстреливала людей. Для крестьян все это было ново и не вызывало никакой радости. Так они воочию столкнулись с тем, как создавалась Советская власть. И тамбовские крестьяне не хотели для себя такой власти. А коммунисты хотели подчинить их страхом и, запугав, склонить силой на свою сторону, дав понять, что с ними шутки плохи. Однако скоро ужас от первых выступлений Сони и других ей подобных стал сменяться волей к сопротивлению. Многие крестьяне побывали на фронтах мировой войны и привезли с собою оружие. Там, где еще не побывали «летучие отряды» новой власти, крестьяне начали создавать самооборону. Они посменно стали дежурить на колокольнях церквей, откуда был хороший обзор близлежащей местности, и установили связь с соседними деревнями и селами, с которыми можно было объединиться и дать отпор этим наглым установителям новой власти. При приближении к селу или деревне «летучего отряда» крестьяне оповещали колоколом свою деревню и посылали мальчишек в близлежащие деревни за подмогой, а сами