Книги онлайн и без регистрации » Фэнтези » Песня чудовищ - Анастасия Андрианова

Песня чудовищ - Анастасия Андрианова

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 ... 95
Перейти на страницу:

– Сейчас, в грязной одежде и с растрёпанными волосами, ты вовсе не похож на того, кем на самом деле являешься. – Вьюга развернулся к Ивладу всем телом и скрестил руки на груди. – Зову в последний раз. Откажешься говорить – не буду настаивать. Мне, по большому счёту, ничего от тебя не нужно, я лишь выполняю просьбу человека, близкого нам обоим.

Он тронул ручку, открывая дверь. Ивлада немного успокоило то, что Вьюга не собирался затаскивать его в терем силой, а любопытство жгло всё сильнее. Собравшись с духом, он шагнул внутрь.

Они остановились только на втором ярусе – комната Вьюги была под самой крышей, зато с балконом. Ивлад то и дело с опаской косился на своего нового знакомца: тот казался страшно угрюмым и холодным, под стать своему странному имени. На всякий случай Ивлад не убирал руки с ножа, хотя понимал, что вряд ли ему хватит смелости пустить его в дело, случись что.

– Ивлад Радимович, тебе было велено не ступать из дому, – проговорил Вьюга сквозь зубы, едва запер дверь.

– Кто… кто ты всё-таки такой? – Ивлад вскинул подбородок и крепче сжал пальцы на рукояти ножа. – Откуда меня знаешь? Тебя прислал отец? Я не видел тебя в дружине.

«Или – что куда хуже – его прислали отцовские враги. Стрейвинцы, к примеру. Не стоило идти с ним», – мрачно думал Ивлад.

– Моё имя ты слышал. Я – Вьюга. И нет, с царём я не знаком.

Ивлад сглотнул, наконец-то догадавшись.

Дурное предчувствие о Стрейвине не обмануло. Любой из стрейвинских колдунов принадлежит к штормовым, огненным, вьюжным или зверословам. Иные могут совмещать свои умения, развивая силы. Но из тех, кто пошёл по пути единственной силы, есть четверо самых могущественных, чьё колдовство выросло настолько, что почти поглотило человеческую сущность. Даже сами их имена – Шторм, Пламя, Вьюга и Зверь – говорят о том, что колдовского в них стало куда больше, чем человеческого. Ох, знал бы Ружан, что здесь, совсем рядом от Азобора, один из тех колдунов, кто забрал его покой в том сражении…

– Тогда чего тебе от меня нужно?

Вьюга слегка улыбнулся, и его лицо словно оттаяло. Он указал Ивладу на кресло. Обивка была потёртой и пыльной на вид, но Нежатиной накидке и так досталось, поэтому Ивлад сел почти без колебаний.

– Если со мной что-то случится, – продолжил он, – отец отыщет тебя. И всему Стрейвину отзовётся царский гнев.

Вьюга вскинул руку:

– Я не пытаюсь запугать тебя, царевич. Стал бы я спасать тебя от тех выпивох? Нет, Ивлад, не в моих правилах сперва выручать, а затем предавать. Меня послала твоя сестра.

– Нежата?

Вьюга вскинул брови:

– Не знал, что у царя несколько дочерей.

Ивлад смутился, но не опустил глаза.

– Откуда ты её знаешь?

По лицу Вьюги пробежала тень удивления.

– Она не рассказывала тебе обо мне?

– Не рассказывала что?..

В памяти тут же всплыло всё, что шептали о Нежате служанки: Ивлад слышал обрывки их разговоров, когда проходил мимо, но девушки тут же замолкали и делали вид, что заняты делом.

«Царевна-то наша колдовать ходит».

«У царевичей сестрица – ведьмица».

«Ох, несдобровать, коли колдовство доберётся до царской семьи»…

Ивлада больно кольнуло: они с Нежатой с детства были ближе, чем со старшими братьями, проводили много времени вместе, играя во дворе, а став взрослее, могли подолгу разговаривать о ерунде и объедаться пастилой, скрывшись в царевниной светлице и отослав слуг. Ивлад, как и все, замечал за Нежатой, что её глаза загораются любопытством, стоит кому-то хоть заикнуться о колдовстве. В последний год у неё даже появились и тёмное зеркальце, и баночки с порошками, и шептала она порой что-то странное, непонятное. Ночами, бывало, даже сбегала на кладбище – Ивлад полагал, что на могилу матери. Выходит, скрывала что-то от младшего братца?

– Мы давно знакомы с Нежатой, – вздохнул Вьюга и устало потёр глаза. – Она… Мы… Лучше, конечно, если она сама тебе расскажет, Ивлад. В общем, Нежата попросила меня позаботиться о тебе в пути.

Ивлад вспыхнул:

– Вы с Нежатой – любовники?! Да Ружан и отец тебе голову снесут!

– Давай без этого, прошу. Я не говорил ничего такого, ты сам всё додумал.

– Я не нуждаюсь в покровительстве! – Ивлад вскочил и сжал кулаки. – Тем более – в покровительстве стрейвинца! Будь так добр, не отнимай более моего времени.

Пылая от возмущения и ужаса, он кинулся мимо Вьюги, едва не задев колдуна плечом, и выскочил во двор.

Солнце наконец-то лениво выползло из-за холмов, рассыпало серебро по округе. Иней сверкал на постройках, слепя глаза. Надев седло и подправив упряжь Нежатиного Звездочёта, Ивлад похлопал его по морде и вскочил на спину.

Выехав с постоялого двора, Ивлад ощутил, что, помимо гнева, его подгонял страх. Только что он оставался один на один с сильнейшим колдуном, предводителем всех вьюжных, – и ему повезло остаться в живых. Как Нежата могла раскрыть этому человеку то, что Ивлад, младший царевич, пустился в путь совсем один? Как могла отправить его к брату? Насколько же безграничным должно быть её доверие…

В колдовстве погибель царской семьи – так шептались в любой деревне, в любом городе, в самом царском дворце. Увлечение юной царевны колдовством расползалось слухами, их почти не воспринимали всерьёз, но теперь Ивлад понял: Нежата заигралась до того, что посмела поставить под удар и его жизнь, и жизнь всей семьи. Что станет с братьями и отцом? Что станет с Аларией, если царская семья будет отравлена колдовством? Ведь и болезнь отца, как поговаривали, была вызвана тёмными силами.

Ивлад гнал коня, даже позабыв плотнее запахнуть накидку. Злой ветер и мороз щипали за нос и уши, кусали пальцы, а Ивлад всё вжимал пятки в конские бока и втягивал обжигающий воздух сквозь сжатые зубы.

* * *

Скучны зимние дни и ночи: тёмные, морозные и томительные, тянутся-тянутся, как засахарившийся мёд, и один на другой так похож, что не различишь.

Но скучнее всего – молодым девоптицам.

Лита любила подолгу слушать новых служанок: они рассказывали про свои дома и деревни, иные даже успели побывать в городах и насмотреться такого, чего Лита и представить не могла.

Тут, в Серебряном лесу, всё было белым и сероватым, каждый день в точности повторял предыдущий: девоптицы беседовали, угощались золотыми яблоками, принимали уход от служанок – им расчёсывали длинные волосы, заплетали косы, вплетая в них жемчужные нити и крохотные звенящие бубенцы. Потом они снова общались, слушали песни старших, провожали ночных дозорных и готовились ко сну.

Служанки приходили ненадолго, лес выпивал их досуха за короткие месяцы, и вместо них приводили новых, с другими историями. Однажды служанка – её звали Айвра, Лита даже запомнила её имя – рассказывала о южном море, где дивные чудища машут плавниками проплывающим кораблям, на которых в Аларию везут шелка и ароматные масла; рассказывала о рынках Глангрии, где драгоценные камни насыпают покупателям прямо в кошельки, где от запахов специй свербит в носу, а жара стоит такая, что посетители закрывают лица и головы влажными тканями. Лита не могла себе представить ни жару, ни ароматы специй, ни гул людских голосов – Серебряный лес был скуп на цвета, запахи и звуки. Она смотрела на свои бусы и мониста, на бежевые жемчужинки в рыжеватых волосах и щурилась, пока блеск камушков не начинал дробиться – так можно было хотя бы отдалённо представить, как блестят драгоценности на прилавках.

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 ... 95
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. В коментария нецензурная лексика и оскорбления ЗАПРЕЩЕНЫ! Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?