Грозовые Птицы - Сергей Котов

— Семёныч пропал! — заявил он.

— Стоп-стоп, — я выставил перед собой ладони, — с чего взяли, что он пропал? Мы на вездеходе, посреди тундры. Куда ему деваться?

— Его нигде нет! — Михаил пожал плечами, — в каюте постель смятая. Он никогда не оставлял постель незаправленной! Аккуратнейший человек! Вы… вы не знаете, но…

— Так, ладно, — кивнул я, — оставить истерику. Давайте-ка для начала осмотрим вездеход. Мало ли — может, он решил на складе заночевать? Или ищет что-то из запасов?

— Да проверял я, говорю же!

— Всё равно — нужно быть абсолютно уверенными, — настоял я.

Вездеходный комплекс был не настолько большим, чтобы проверка заняла много времени. Уже через полчаса все закоулки были осмотрены, все щели исследованы и все закутки — освещены.

Семёныч действительно пропал. Но самым странным был даже не факт исчезновения. Дело в том, что все комплекты одежды, все защитные комбинезоны, предназначенные для работы снаружи и все снегоходы были на месте. Человек без специального снаряжения снаружи не проживёт и десяти минут!

Подумав об этом, я тут же сам полностью экипировался и, приказав лейтенанту оставаться внутри и контролировать периметр, спустил снегоход и отправился на обследование внешнего периметра.

Я взял термограф. Достаточно чувствительная вещь — обнаружит замерзающего, но живого человека даже под метровым слоем снега.

Тщательное обследование площади в радиусе, на который, по моим расчётам, мог бы удалиться от вездехода человек без защиты, заняло еще часа полтора.

Но все было тщетно. Семёныч просто исчез.

— Общий сбор, — скомандовал я, когда снова оказался на борту, — через пятнадцать минут в оперативной рубке.

Ваня, встречавший меня в техническом отсеке, кивнул, сказал: «Так точно!» и убежал выполнять приказ.

Оставшиеся научники выглядели испуганными и растерянными. Я знал, что Семёныч был их неформальным лидером. А, может и формальным — у меня просто такой информации не было. В мою задачу входило обеспечение охраны и обороны экспедиции и только.

— Он говорил что-то накануне, вечером? — допытывался я, — что-то подозрительное? Странное?

Лев и Михаил переглянулись.

— Ничего такого, — сказал Михаил, — вы знаете, он хоть, как и все мы, понимал всё отчаяние нашего положение — но ему было, скорее, любопытно, чем страшно. Понимаете, с научной точи зрения это уникальная возможность… и он, скорее, был ей рад.

— Не могло быть такого, чтобы он отправился… так сказать, на исследования? — спросил я.

— Нет, — Лев помотал головой, — категорически! У нас ведь все приборы на борту, в этом нет смысла.

— Ясно, — кивнул я. Потом почесал подбородок и спросил: — а что, если он увидел нечто… скажем, настолько любопытное, что не смог устоять, и выбежал наружу? Но не смог рассчитать силы, и…

Научники переглянулись.

— Конечно, всякое возможно, — ответил Михаил, — но вы же понимаете. Семёныч крайне рассудительный человек. Я не представляю, чтобы что-то могло его настолько вывести из равновесия… и потом — вы бы наверняка нашли… тело. Он ведь ушёл без экипировки!

— Голым, — неожиданно добавил Лев.

— В смысле — голым? — растерянно спросил Михаил.

— Его спальное белье было на постели. Я разве не сказал? — Лев поднял брови, изображая удивление.

— Так, — ответил я, ругая себя последними словами за то, что сам не осмотрел каюту Семёныча прежде, чем выбегать наружу, — может, он все-таки переоделся? Может, у него было что-то своё из одежды, достаточно тёплое, чтобы продержаться более длительное время?

Лев развёл руками.

— А ещё он явно спешил… — продолжал рассуждать я, — считаю, что нам стоит осмотреть базу диверсантов.

Научники промолчали.

Удивительно, но погода, можно сказать, наладилась. Температура, конечно, не поднималась выше минус двадцати, но светило солнце, а ветер разогнал тучи. Мне даже пришлось надеть защитные очки, чтобы снег не слепил.

Дорога до базы не заняла много времени. Никаких опасных трещин и впадин мы не встретили; вездеходы прочертили за собой идеально ровную колею, которую теперь медленно заносила позёмка.

— Тащ капитан, я с вами! — решился вызваться Ваня, уже забыв о проступке со сном на посту.

Взглянув на подчинённого, я решил не напоминать об инциденте. По крайней мере, не здесь и не сейчас, не при гражданских.

— Никак нет, — ответил я, — мы идём со Львом. Разумное распределение сил и средств — один научный эксперт, один военный. Мы не можем оставить вездеходы без квалифицированной охраны.

Лейтенант опустил глаза, но твёрдо ответил:

— Есть обеспечить охрану.

Я позволил себе короткую улыбку.

Внутри базы диверсантов по-прежнему было тепло. Видимо, работала автоматика. Я обругал себя, что вчера не проконтролировал этот момент. А что, если бы случился пожар? Кто его знает, как у них эта система настроена. Наверняка газовое оборудование — по-другому автономные сооружения в этих широтах не делают. Даже самые совершенные аккумуляторы тут не сильно эффективны, а дизель-генераторы слишком прожорливы.

Я сразу направился в технические отсеки, чтобы оценить состояние систем. Мы разделились. Особых рисков я в этом не видел — вчера ведь лично обошёл все отсеки. Поэтому Лев сразу направился в штабной контейнер, где могли быть документы, вызывающие интерес по его части.

Теплоснабжение базы действительно было газовым. И не только тепло — сама энергосистема работала от небольшой турбины, которую питали внушительные баллоны с пропаном, заполненные на двадцать процентов. Тепло, которое выделяла турбина, использовалось непосредственно для подогрева воздуха в системе вентиляции и очистки воздуха, через специальные радиаторы. Дополнительно работали тепловые насосы, запитанные от электросети. Плюс аккумуляторы для сглаживания пиков внутреннего потребления и солнечные панели на крышах контейнеров. «Они бы ещё ветряки поставили, — подумал я, изучая силовые схемы на сенсорной панели центральной консоли системы, — чтобы уж совсем забыть про маскировку». А потом в одной из вкладок я обнаружил, что к системе действительно могли подключаться ветрогенераторы.

Исследовав меню, я обнаружил режим консервации. Если верить прогнозам компьютера, имеющихся запасов газа должно было хватить еще на месяц поддержания минимальной плюсовой температуры во внутренних помещениях, при условии отключения основных потребителей энергии. Я поставил таймер на два часа, и активировал этот режим. Времени, по моим расчётам, было более, чем достаточно для детального обследования базы.

Когда я поднялся в помещение, которое у диверсантов, видимо, было аналогом оперативной рубки, Лев, разочарованно хмурясь, пытался активировать один из ноутбуков, которые стояли на столе.