Язык жизни. Ненасильственное общение  - Маршалл Розенберг

МР: Я хотел бы узнать, какие из моих слов или действий сделали вашу жизнь лучше.

Участница семинара: Ну, вы такой умный…

МР: Боюсь, это снова описание, которое не дает мне понять, что хорошего я сделал для вас.

Участница семинара (немного поразмыслив, указывает на свои записи): Взгляните сюда. Вот на эти две мысли.

МР: Значит, вам понравились эти две мысли?

Участница семинара: Да.

МР: Теперь я хотел бы узнать чувства, вызванные у вас этими мыслями.

Участница семинара: Надежда и облегчение.

МР: А теперь мне бы хотелось узнать, какие ваши потребности были удовлетворены этими двумя моими высказываниями.

Участница семинара: У меня восемнадцатилетний сын, с которым я не могу найти общий язык. Я металась в поисках способа проявлять к нему больше любви. Эти две идеи указали мне направление.

Услышав все три компонента – что я сделал, что она почувствовала и каким ее потребностям это послужило, – я мог порадоваться вместе с ней. Если бы она сразу высказала благодарность на языке ННО, это могло бы звучать так: «Маршалл, когда вы сказали то-то и то-то, я почувствовала надежду и облегчение, потому что искала способ наладить связь с сыном, а эти идеи указали мне направление».

Многим тяжело принимать благодарность достойно. Мы беспокоимся, не зная, заслуживаем ли ее. Думаем о том, чего от нас ожидают, – особенно если кто-то из наших учителей или менеджеров пользуется похвалой как стимулом. А может быть, мы переживаем о том, что эту благодарность нужно будет оправдать. Мы привыкли к культуре, в которой все нужно покупать, заслуживать или зарабатывать, поэтому часто не умеем просто давать и принимать.

В ННО мы проявляем одинаковую эмпатию, принимая как благодарность, так и другие высказывания. Люди говорят нам о том, что мы сделали для их благополучия. Мы узнаем их чувства и потребности, которые были удовлетворены, и принимаем в свое сердце радостное осознание того, что каждый из нас может сделать жизнь других лучше.

Достойно принимать благодарность меня научил мой друг Нафез Асайли. Он был участником группы палестинцев, которых я пригласил в Швейцарию для обучения ННО (из соображений безопасности в то время нельзя было обучать смешанные группы жителей Израиля и Палестины ни в одной из этих двух стран). В конце семинара Нафез подошел ко мне и сказал: «Это занятие очень поможет мне работать на благо мира моей страны. Я хотел бы поблагодарить вас по традиции мусульман-суфиев. Это благодарность для особых случаев». Он прижал свой большой палец к моему и, глядя мне в глаза, произнес: «Я целую в тебе Бога, который позволил тебе дать нам то, что ты дал нам». Затем он поцеловал мне руку.

Принимайте благодарность без чувства превосходства и ложного смирения.

Это выражение благодарности показало мне новый способ принимать одобрение. Обычно применяется один из двух диаметрально противоположных способов.

На одном полюсе эгоизм. Мы считаем себя выше других, когда нас хвалят. Другая крайность – ложное смирение, когда мы отрицаем значимость одобрения и отмахиваемся от него: «Ой, да я ничего особенного не сделал». Нафез показал мне, что я могу принимать благодарность радостно, осознавая, что Бог дал каждому силу помогать другим. Понимая, что если я делаю жизнь других лучше, то силу для этого мне дает Бог, я могу избежать и ловушки эго, и ложного смирения.

Голда Меир в свою бытность главой правительства Израиля сделала замечание одному из своих министров: «Не скромничайте, вы не такой уж великий человек». Приведенные ниже строки, принадлежащие современной писательнице Марианне Уильямсон, служат мне еще одним напоминанием об опасностях ложного смирения:

Парадоксальным образом, хотя похвалы нас и смущают, большинство стремится к признанию и одобрению. Однажды для меня устроили вечеринку-сюрприз, и мой двенадцатилетний друг предложил поиграть в игру, которая помогла бы гостям перезнакомиться между собой. Каждый должен был записать на листочке свой вопрос, бросить в ящик, вытянуть чей-то вопрос и вслух ответить.

Я тогда работал с различными социальными организациями и промышленными предприятиями и был поражен тем, как страстно люди стремятся, чтобы их работу ценили. «Столько делаешь – и слова доброго не слышишь, – вздыхали они. – А стоит допустить одну-единственную ошибку, и на тебя набрасываются». Для этой игры я придумал следующий вопрос: «Какая похвала заставила бы вас прыгать от счастья?»

Одна женщина вытащила мой вопрос из ящика, прочитала и разрыдалась. Она руководила убежищем для женщин, которые подверглись насилию. Каждый месяц она тратила много сил, чтобы составить график с учетом интересов как можно большего количества людей. Но каждый месяц оставалось несколько недовольных. Никогда ее не благодарили за попытки составить справедливый график пользования убежищем. Все это пронеслось у нее в голове, когда она прочитала мой вопрос, и жажда одобрения вызвала слезы.

Выслушав историю этой женщины, один из моих друзей сказал, что ему тоже хочется ответить на этот вопрос. Тогда все остальные тоже попросили слова. Делясь своими ответами, некоторые плакали.

Мы склонны замечать скорее плохое, нежели хорошее.

Хотя жажда одобрения (не путать с манипулятивными «поглаживаниями») особенно ярко проявляется на работе, она влияет и на семейную жизнь. Однажды вечером я сделал своему сыну Брету замечание – он не выполнил свои обязанности по дому. В ответ он сказал: «Пап, а ты в курсе, что очень часто обращаешь внимание на то, что не так, а на хорошее – почти никогда?»