Муж моей сестры - Милана Стоун

Я чувствую в нем уверенность, хотя, наверное, рано загадывать на будущее.

Вообще не хочу думать, а сейчас так и подавно, хочу продолжать чувствовать это приятное томление в живое.

От затянувшейся релаксации в душе меня сначала отвлекает звук открывающейся двери, затем уверенно входящий в ванную комнату Минаев.

Я же застываю на месте, моргаю несколько раз, не могу и слова связать от подобной наглости и безудержного напора, по его лицу вижу, что ему ни капельки не стыдно.

Опомнившись, пытаюсь скрыть все интересные места, но выходит как-то не очень.

— Артур? Что ты делаешь… — шепчу взволновано, отступаю назад, пока не упираюсь спиной в стену. — Я же закрывала дверь.

Я точно ее закрывала! Как сейчас помню, тогда как он проник? А главное, зачем…

— Не смог устоять, прости, маленькая. Больше уже не могу, — он делает два широких шага ко мне. — Гони, не гони, я все равно не хочу уходить.

Даже не задумываясь, Артур заходит в душевую кабину, невероятно пугая и шокируя таким дерзким поведением. Да он сумасшедший.

— Ты же намокнешь!

— Да пох*й, — уже говорит мне в волосы, сжимая в тесных объятиях. — Я тут подумал, что можно неплохо сэкономить на счетах за воду, если купаться вдвоём, не находишь?

Не сразу осознаю смысл сказанных слов, так как сейчас я могу лишь пялиться на то, как быстро намокает его белоснежная рубашка и как она облепляет красивое мужское тело. Как становится мокрым его красивое суровое лицо, как по выделяющимся скулам льются капельки воды.

А плечи... Какие же у него широкие плечи, так и хочется схватиться за них. Впрочем, именно это я и делаю, когда Минаев совсем неожиданно поднимает меня вверх, заставляя овить ногами его талию и задохнуться от ощущений его безудержной мощи.

Чувствую себя такой беззащитной, находясь полностью обнаженной в его руках, что все разумные мысли просто улетучиваются. Но я же должна хоть как-то ответить. Прогнать…

— Я думаю, что у тебя достаточно денег, чтобы оплачивать счета, — стараюсь говорить недовольно, но слова переплетаются с немного хрипловатыми вздохами. — Так и скажи, что просто как подросток хотел подглядеть!

Да, прогонять получается как-то не очень. По выражению его напряженного лица понимаю, что на него совсем не действует мой осуждающий взгляд, он не отпускает.

— Не только подглядеть…

Хочу продолжить нашу дискуссию, но он не даёт и рта открыть, стремительно вгрызаясь губами, терзает так, что опьянение набирает новые обороты. Жестко, не жалея, выпивая из меня все соки. И я отдаю. Принимаю его волю. Обнимаю за плечи, отпуская себя.

Хочу его целовать. И целую, как могу, не опытно, немного страшась, но делаю именно то, о чем желаю.

Нас накрывает с головой, он увлекает меня в пучину страсти, и я беспрекословно ему подчиняюсь. Разрешая трогать свою попу, сжимать и звонко шлепать, разрешаю кусать мои губы и кусаю его в ответ.

Безумие.

Смеюсь, но ему ни капли не смешно, у него слишком агрессивный вид, похотливый, взгляд хищника, пробирающий до костей. Такой яростный. Напряженный. И сейчас только мой. Сейчас я могу делать с ним все, что хочется.

Только вот чего конкретно я хочу? Трогать, исследовать… А, может, чего-то большего. И словно прочитав мои мысли, Артур опускает меня на кафель, дышит тяжело, прожигая своими темными дьявольскими глазами.

Я бы испугалась, если бы не эти бабочки в животе, что не дают разумно оценить происходящее.

— Ева, ты должна кое-что сделать, — ухмыляется так плотоядно, что меня вновь пробирает дрожь, теперь уже в коленках, и чтобы не упасть, цепляюсь за него как за спасательный круг.

— Что же?

Задаю глупый вопрос, хотя по его взгляду понимаю, что конкретно он хочет. Не сложно догадаться, зачем он пришел. Он берет мою руку, целует пальчики и рывком дергает на себя.

— Давай же, Ева, притронься ко мне. Ко всему, — говорит так горячо и эмоционально, что у меня темнеет в глазах. — Не стесняйся, я не сделаю тебе больно, клянусь. Просто потрогай.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ — Артур…

Его движения настойчивы, а во взгляде столько просьбы, что я не могу удержаться.

В голову врезается его признание о том, что он, по сути, был всю жизнь один. Я хотела бы ему помочь, поделиться своим теплом.

Возможно, такому сильному мужчине, как он, внимание было и ненужно, но я не могу отбросить в сторону яркое желание подчиниться ему.

Молчание затягивается, и Артур воспринимает эту паузу как отказ, еле заметно кривится своими красивыми губами.

— Если ты не хочешь, я уйду. Не буду тебя заставлять. Если я тебе противен…

— Шшш… — пальчиком качаюсь его губ. Смелею, веду им ниже по шее, по мокрой рубашке, касаясь уже всей ладонью. — Так? Или так? Как ты хочешь?

Глажу и исследую его тело, заворожено наблюдаю за своими действиями.

Его приятно трогать, не знаю почему, он такой тёплый, рельефный. От него исходит жар.

Рука замирает на его ширинке, в этот момент Минаев просто перестаёт дышать, а я ищу в себе ещё хотя бы немного смелости.

Давай, Ева, это не так сложно. Ты же сама хочешь узнать, какой он на ощупь. Когда, если не сейчас?

Прикусываю щеку с обратной стороны, медленно продвигаюсь, трогая через плотную ткань его внушительный бугор.

Ох, черт…

— Хорошая девочка, — говорит и зарывается ладонью в мои волосы, заставляя поднять голову вверх, чтобы столкнуться с его живой страстью, чтобы ещё раз вкусить жесткие губы. — Ты же знаешь, как сильно я тебя хочу, как давно я тебя хочу. С первого дня, когда увидел тебя в крошечном полотенце, такую худенькую, заплаканную. Знаешь, сколько раз я представлял, что делаю с тобой очень грязные, аморальные вещи? Сколько раз стоял у твоей двери, мечтая войти, забраться к тебе в постель. Постоянно…

Дурею от слов, прикусываю губы и расстегиваю ремень, далее опускаю язычок ширинки вниз с характерным звуком, что так волнительно режет слух.

На нем белые, облегающие трусы, а через них видны очертания крупного на вид члена. Пальцы начинает покалывать, а в груди щемить.