Конец империи - Николай Андреев

— Злаун! Палач!

Появляется следующий оливиец и реакция на него была такой же.

— Фолон! Убийца!

Стоявшие в стороне земляне удивленно переглянулись.

— Похоже, перед нами — свита арка, перехватившая власть у Коуна, — проговорил де Креньян. — А где же сам Ярох?

— Мертв, — вставил один из сотников. — Телохранитель заколол его собственной рукой. Не хотел, чтобы правителя судил народ.

— Хорошо, когда у человека есть хотя бы маленькая группа преданных сторонников, — задумчиво вымолвил Тино. — Судя по всему, у этих мерзавцев нет ни друзей, ни верных телохранителей.

— О Злауне я слышал много ужасного, — произнес Стюарт. — Убийца и садист. Он считался придворным лекарем, а по сути дела был просто мясником. По его приказу у матерей отбирали новорожденных детей. Изувер экспериментировал с кровью младенцев. Тела несчастных жертв Злаун скармливал мутантам-каннибалам. Количество замученных им людей не поддается исчислению.

— А кто второй? — поинтересовался Нелаун.

— Фолон, — задумчиво сказал Пол. — Верховный судья. Прославился огромным количеством смертных приговоров. Все имущество «преступников», естественно, отбиралось в пользу Яроха.

В этот момент огромная толпа ринулась на пленников. Ценой огромных усилий солдатам удалось защитить приближенных арка от самосуда.

Самыми рьяными и настойчивыми оказались женщины. Увидев ненавистных им людей, тасконки совершенно обезумели.

Желание рассчитаться с убийцами было непреодолимо. Они тянули руки к пленникам, пытаясь вырвать им волосы или выцарапать глаза.

Чтобы хоть как-то успокоить горожан, вперед выступил вождь Сорла.

— Друзья! — громко выкрикнул Сток. — Я понимаю ваши чувства. Эти изверги принесли Оливии много горя. И поверьте мне, они понесут суровое наказание. Но надо провести тщательное расследование. Завтра в полдень на площади состоится суд. Вы сами вынесете приговор преступникам.

Речь Нелауна угомонила мужчин, но не оказала почти никакого воздействия на женщин. Они по-прежнему, с воплями и визгом, рвались к приближенным Яроха. Лишь когда пленников увели обратно во дворец, а возле входа заняли оборону солдаты с выставленными вперед копьями, толпа начала понемногу расходиться.

Олесь повернулся к Стюарту:

— Пол, допроси мерзавцев. Может, расскажут что-нибудь важное. О грязных делах свиты арка мало что известно.

Шотландец утвердительно кивнул. Вместе с ним ушли Воржиха и Саччи.

Русич с тревогой огляделся по сторонам. Всюду валялись окровавленные трупы.

Среди покойников были и воины арка, и союзники, и обычные горожане. На такой жаре мертвые тела разлагаются быстро. Тут же появились тучи насекомых-падальщиков.

Погибших бойцов следовало немедленно похоронить. Впрочем, это понимали все. Двести человек, выделенные вождем Сорла, копали огромные могильники за чертой города.

Но их оказалось мало. Катастрофически не хватало инструментов, и работа продвигалась очень медленно.

Храбров, Аято и де Креньян неторопливо двинулись в обход Наски. Увиденное потрясло землян.

Лужи крови, брошенное оружие, трупы людей, застывшие в разных позах, умирающие, беспомощно испускающие дух под палящими лучами Сириуса.

В некоторых местах, там, где шли самые ожесточенные бои, убитые лежали сотнями, образуя непроходимые завалы.

По улицам бродили солдаты союзников в поисках своих товарищей. Найденных раненых немедленно несли в лазарет, развернутый Салан у восточных ворот.

Боевой пыл уже угас, и бойцов арка никто не добивал, но и помощи им не оказывали. Бедняги, мучаясь от жажды и потери крови, слабо стонали.

К счастью, удалось потушить пожары. Лишь кое-где еще дымились обугленные бревна городской стены и руины зданий.

Тем не менее пятая часть города была полностью уничтожена. Огромные пространства представляли собой сплошную черную полосу.

Ветер поднимал в воздух облака пепла и сажи. Они забивали рот и горло, не давая дышать.

Среди этого ада лежали груды обгоревших черных скелетов. Кем являлись покойники — союзниками или гвардейцами Яроха — уже не имело значения.

— Бог мой, сколько людей сегодня погибло!.. — с трудом вымолвил Олесь.

— Это еще, что, — с горечью возразил Жак. — Сходи, посмотри, что творится у северной стены. Там защитники отбили шесть наших атак.

Земляне сделали небольшой крюк, и вышли к восточным воротам.

Сразу у моста расположился целый городок из палаток и навесов. Количество раненых шокировало.

Нескончаемой вереницей на операционные столы поступали все новые и новые воины.

Заметив друзей, к ним навстречу направилась Линда. Ее белый халат приобрел густой красный цвет, по лицу текли крупные капли пота, а руки слегка тряслись.

— Ты плохо выглядишь, — взволнованно сказал маркиз.

— Еще бы! Одиннадцать операций за четыре часа. Я даже не зашиваю раненых, это делают девушки, — огрызнулась аланка, нервно сдергивая с пальцев перчатки.

Не обращая внимания на мужчин, Салан достала из кармана шприц и вколола его себе в бедро. На мгновение она замерла, закрыла глаза, ее руки бессильно опустились вниз. Но вот щеки порозовели, веки резко поднялись, в зрачках вспыхнули бешеные огоньки.

— Опять стимуляторы! — догадался Тино.

— Что делать? — развела руками Линда. — На войне как на войне. Я здесь единственный специалист в области медицины. После таких сражений, что ни раненый, то сквозная дыра от копья или раздробленные кости. Спасти многих не удается, но бросить их на произвол судьбы мне не позволяет врачебная этика.

Между тем к землянам медленно приближалась какая-то женщина. Длинные, спутанные волосы разбросаны по плечам, под глазами огромные синяки, из нижней губы сочится кровь. Рваный, грязный балахон из грубого материала почти не закрывал ее обнаженного тела.

Взгляд несчастной казался безумным, но был прикован исключительно к Салан. Больше никого вокруг женщина не видела.

Аято первым заметил странную особу и слегка подтолкнул аланку. Врач обернулась и замерла.

— Линда, это ты? — дрожащим голосом прошептала незнакомка.

— Да, — еще ничего не понимая, ответила Салан, и вдруг на ее лице мелькнуло изумление. — Сали?

— Мама, мамочка, наконец-то! — вскрикнула женщина и со слезами бросилась на грудь к аланке.

Она рыдала навзрыд, и постепенно силы оставляли бедняжку. Ее ноги подкосились, и Сали буквально рухнула на землю.

Линда немедленно схватила женщину за руку, прощупывая пульс.

— Что с ней? — спросил де Креньян.

— Сильное нервное истощение. Сейчас я приведу ее в чувство.