Мечты Энни - Маурин Ли

— После чего?

Лотти взглянула на нее широко раскрытыми невинными голубыми глазами.

— После нескольких бокалов вина. — Она захихикала над собственной шуткой, но Энни прекрасно поняла, что именно Лотти хотела сказать. После секса!

— А этот парень тот еще типчик, правда?

— Какой парень? — осведомилась Энни. Ей ужасно не нравилась эта вечеринка, и она отчаянно хотела, чтобы все поскорее закончилось.

«Интересно, — подумала она, — заметил бы кто-нибудь, если бы я забралась под одеяло и уснула?»

— Клайв, тот, который приехал вместе с твоей сестрой. То есть я хочу сказать, это же очевидно. Мне никогда раньше не приходилось встречать гомиков. А я-то думала, что это запрещено законом.

Энни ничего не ответила. Лотти упорхнула, держа в каждой руке по сэндвичу.

«Так значит, Мари спит с гомосексуалистом».

И вдобавок к этому Сильвия и Эрик вели себя как животные, а Кевин Каннингхэм и Лотти Эндрюс закрутили роман.

Это было уж слишком!

— По-моему, все прошло просто замечательно, не правда ли? — сказал Лаури. — Похоже, все хорошенько повеселились.

Энни безучастно кивнула в знак согласия. Было три часа ночи, все гости разошлись, и Мари с Клайвом уже отправились спать. Энни стала собирать грязные бокалы, но Лаури взял их у нее.

— Ты выглядишь очень уставшей, милая. Я приберу утром. Поднимайся наверх, а я принесу тебе какао.

Энни сидела в постели, когда Лаури принес ей напиток. Поставив кружку на прикроватную тумбочку, он взял руки жены в свои. Он всегда читал ее душу, как раскрытую книгу, и знал наверняка, когда что-то было не так.

— Что случилось с моей маленькой девочкой? — нежно спросил он.

— Мне ужасно нездоровится, но я не знаю почему, — призналась она.

— Полагаю, это из-за беременности. Тебя тошнит?

— Чуть-чуть. Но дело не только в этом…

Лаури взъерошил свои волосы.

— Тогда в чем же?

Энни рассказала ему, что именно произошло вечером, о том, что она увидела и услышала. Лаури улыбнулся.

— И почему же все это вызывает у тебя недомогание?

— Не имею ни малейшего понятия, — фыркнув, сказала Энни.

— Думаешь, у нас с тобой что-то не так?

О, какой же он проницательный! Он догадался быстрее, чем она. Закусив губу, Энни ничего не сказала.

— Не означает ли это, что ты хотела бы закрутить роман с Кевином Каннингхэмом?

— Ну конечно же, нет! — Энни была просто шокирована, услышав подобное.

Лаури повел бровью.

— А может, ты хочешь переспать с гомосексуалистом?

Она засмеялась.

— Нет.

— Ну тогда давай я оскалю зубы и посмотрю на тебя как животное. Что это будет за зверь? Слон? А может быть, белка?

— О Лаури! — Она обвила руками его шею. — Какой же я ужасный человек.

— Нет, это не так, моя дражайшая Энни. Наверное, ты просто заскучала, вынужденная целыми днями сидеть дома с Сарой. Почему бы вам с Сильвией как-нибудь не сходить в «Каверн»? Или, скажем, в кино?

— Как будто я могу оставить тебя одного!

Лаури пожал плечами.

— Но я же оставляю тебя, когда хожу на собрания лейбористской партии. А перед выборами меня не было дома каждый вечер в течение нескольких недель.

— Может быть, и я могла бы когда-нибудь сходить с тобой на собрание лейбористской партии? Дот присмотрит за Сарой. Честно говоря, я бы неловко чувствовала себя в «Каверне». Уверена, там не часто встретишь беременную женщину.

Лаури отрицательно покачал головой, вызвав удивление Энни, — ведь он никогда ей не отказывал.

— Тебе эти встречи показались бы ужасно скучными, да и вообще, ты ведь никогда не проявляла ни малейшего интереса к политике.

Энни подумала, что, возможно, ее отношение изменилось бы, если бы она пошла на собрание и услышала, о чем там говорят, но решила не спорить. Она чувствовала себя гораздо лучше. Ей вполне достаточно было знать, что при желании она всегда сможет немного развеяться. Может, им с Валерией действительно как-нибудь сходить в кино? Просить об этом Сильвию не имело смысла, поскольку она всюду появлялась с Эриком.

По мнению Дот, которая стояла в толпе людей, собравшихся перед церковью Святого Эдмунда, и наблюдала за брачной церемонией, никогда еще город не видывал такой прекрасной невесты, как Сильвия Дельгадо. Разумеется, Дот не хотела умалять достоинства других местных красавиц, но это было сущей правдой.

В платье, сшитом из тончайшей, как бумага, тафты, с несколькими нижними юбками, с длинными узкими рукавами и кружевным воротником, Сильвия выглядела почти нереальной, словно пришла из другого мира. Фата доходила ей почти до талии, а корона, украшенная жемчугом, венчала блестящие светлые волосы. Эрик ошеломленно смотрел, как она плыла по церковному проходу ему навстречу, держа под руку Бруно.

Дельгады не пожалели денег на свадьбу единственной дочери. Мужчины были в цилиндрах и серых визитках, а женские наряды были куплены в самых дорогих магазинах. Взятые напрокат машины отливали глянцем, цветы для церкви доставили авиарейсом с Нормандских островов, а органист оказался настоящим профессионалом. Для Бруно, в сущности, это не имело никакого значения, но Сиси хотела произвести впечатление на родственников человека, за которого выходила замуж ее дочь.

Вот уже более ста лет в Ливерпуле существовала адвокатская компания «Черч и сын». Эта фирма, основанная еще прапрадедушкой Эрика, была еще более известна, чем «Стикли и Пламм», если такое вообще возможно. Имя Питера Черча, отца Эрика, частенько упоминали в отечественных средствах массовой информации, когда он защищал печально известных преступников во время затяжных процессов. Эрик был его единственным сыном и имел такую же безупречную репутацию, как и отец. Семья жила в роскошном особняке в Саутпорте. У них был собственный повар и садовник. Питер Черч ездил на «роллс-ройсе».

Супруги Черч производили незабываемое впечатление. У Питера был большой нос, смахивающий на клюв, и пронзительный высокомерный взгляд человека, который вряд ли станет снисходительно относиться к человеческой глупости. Его жена Милдред, одетая в серо-белый парчовый костюм, дополненный шляпой с невероятным количеством перьев, выглядела так, словно была опорой этого общества. Впрочем, так оно и было.

Единственный, кто мог испортить бракосочетание Сильвии — это подружка невесты. По крайней мере, так думала Энни.

— Сил, — резонно говорила она, — мне бы не хотелось, чтобы Сиси шла на ненужные расходы. Какой смысл тратить деньги на свидетельницу, которая на шестом месяце беременности?