Полигон - Руслан Мельников

Никакой речи о подделке идти не могло: предъявляемые послом указы являлись оригиналами, заверенными не факсимиле даже, а личной подписью президента. Шаблоны для проверки документации такого уровня имеются в любом компьютере Периметра, не так ли, Ирина?

Ночка судорожно кивнула. Судя по вниманию, с которым слушала орга бывшая секретарша, ее тоже частенько удивляла оперативность Караванной диппочты.

– А все дело в том, что требующуюся бумагу Кожин составлял сам. Сам же ее и подписывал. И проверяющие шаблоны не находили ни малейшего изъяна. Потому что это была подпись Главы государства.

Денис беспомощно хлопал глазами. Выходит, главный псих нынче – не этот невозмутимый орг и даже не федеральный полномочный посол в Ростовске. А сам господин Президент. Не просто псих – маньяк какой-то!

Или все-таки спятил он, Денис, бедный переработавший оператор наружки, которому просто приглючились ходячие трупы, канализационные дикари, уличная бойня и бомбардировка города?

– Но на кой президенту потребовалось забираться в нашу дыру? – выпалила Ирина.

Вполне понятный интерес… Ночка узнала, что обслуживала не какого-нибудь вшивого посла, а Самого!

– А откуда ему руководить «Мертвым раем» и жалкими ошметками некогда великой страны, девочка моя? – усмехнулся Николай. Усмехнулся так, как умеет только он, – без намека на улыбку.

– Из столицы, – голосом наивной школьницы, не выучившей урок, ответила Ирина.

– Так оно и было. До поры до времени. Но теперь… Столица, да будет тебе известно, уничтожена.

– Уничтожена?! Столица?!

– Ага. Последним атомным резервом. Ядерным, так сказать, НЗ Федерации.

– Уничтожена… – снова выдавили бледные губы Ночки, – столица…

– Еще в старые добрые времена в метрополии обосновались сильнейшие криминальные кланы. Которые к тому же были слишком тесно связаны с властью. Совладать с таким симбиозом крайне затруднительно. А если упустить момент – то и вовсе невозможно. Федералы и столичные муниципалы этот момент упустили. Давно уже. И они не справились. А – в итоге – поплатились.

– Но как же милвзвод, Гвардия… – Ирина наотрез отказывалась понимать Николая.

– Милки сдались, когда столичные орги прекратили грызню меж собой и объединились. Это было вполне разумно со стороны милвзводовцев. Даже, я бы сказал, – это был единственно возможный выход: предать слабейшего, примкнуть к сильнейшему. Что же касается президентской Гвардии… Почти вся она пошла на нужды «Мертвого рая». Не исключено, что для того, собственно, военная элита метрополии в конечном итоге и создавалась.

– А правительство?

– Караван успел вывезти кое-кого из федерального руководства и минимум обслуживающего персонала. После эвакуации Павел Алексеевич отдал резервной базе атомных бомбардировщиков приказ о боевом вылете.

– Они… исполнили? – спросил Денис. – Приказ?

– Да. Кожину, правда, пришлось трижды подтверждать целеуказание – экипажи не могли поверить, что Центральный Периметр страны пал. Ну, а когда дело было сделано, вернувшуюся эскадрилью накрыли с ближайшей базы ВВС. Тоже, разумеется, по приказу Кожина. В целях сохранения секретности и профилактики панических настроений. Да и не нужен был больше этот объект. Без атомных-то зарядов.

– Но ведь столица…

Странно, что гибель далекого, почти мифического города, в котором Денис никогда не был и никогда уже не побывает, вызывала то же щемящее чувство жалости, что и смерть родного Ростовска. Хотя, если подумать, ничего странного, наверное, в этом нет. Рухнул последний оплот порядка в стране. Вот в чем дело-то.

Здесь, в провинциальном Ростовске, посреди нескончаемого беспредела и хаоса можно было верить хотя бы в неприступность Центрального Периметра с Кремлевским детинцем федеральной власти. А теперь – во что? Теперь, когда по столичным руинам бродит мутирующее зверье и одичавшие людоеды… Эх, пахан-Колян, лучше бы ты ничего не рассказывал. Лучше бы промолчал.

– Вон она теперь наша столица, – орг махнул в сторону Каравана. Невидимого уже. – Главная федеральная колона. Колона номер один. Там, в транспортных контейнерах, есть все, что нужно: министры, канцелярия, клерки, даже остатки президентской Гвардии… Все в урезанном виде, конечно.

Денис невесело усмехнулся. Никакой, даже самый недовольный налогоплательщик не смог бы, пожалуй, предположить, что присосавшийся к бюджету госаппарат можно сократить так радикально. Оказалось, можно: места в Караване ограниченны. Лишним чинушам, без толку перекладывающим туда-сюда бумаги, караванная бюрократия рада не будет.

– Из обреченного столичного Периметра эвакуировали наиболее перспективных молодых управленцев, не развращенных еще властью и страхом и умеющих вкалывать по двадцать четыре часа в сутки, не требуя многого, – продолжал Николай. – Выполняя распоряжения Кожина, они добросовестно создают иллюзию жизнедеятельности столицы, гоняют Караваны с грузом из города в город, поднимают в воздух оставшиеся боевые эскадрильи, проводят спасительные эксперименты. Кожину удалось создать безукоризненно действующую систему. Виртуальную нервную систему давно умершего государства. Такой вот «рабочий материалу…

Денис перестал улыбаться. Сравнение Федерации с покойником-марионеткой было ужасно. И вполне обоснованно.

* * *

– И все же, зачем? – не унималась Ирина. – Зачем президенту выдавать себя за какого-то посла?

Николая, похоже, удивляла недогадливость такой сообразительной девушки:

– А чтобы уцелеть. Исключительно по этой причине. Сейчас смутное время. Смутнее смутного. Идеальное, в общем, время для переворотов. Но даже сейчас невозможно свергнуть того, о ком ничего не известно.

Вы видели когда-нибудь хоть один видеоролик с участием главы государства? А его фотографию? Или, может быть, вы знаете его настоящее имя? Фамилию? Нет, не видели, не знаете. Все это – сверхсекретная информация. Ею обладали лишь несколько помощников президента, через которых Кожин управлял Федерацией. А после эвакуации из столицы остался только один посвященный – я.

Все другие выжившие сотрудники Центрального Периметра до сих пор убеждены, что работают на рядового посла. Бедняги считают, что их понизили в должности и за неведомые грехи или по неведомым доносам подлых интриганов сослали в провинцию. Они оплакивают эту ссылку и работают, работают как проклятые в надежде заслужить прощение. Или хотя бы не утратить сохранившийся кредит доверия. И никто из них даже не подозревает, не догадывается, насколько ему повезло.

В конце концов, и сам Президент решил навсегда остаться послом. Потому, наверное, именно меня и бросили… пытались бросить на лабораторный стол. Кожин перестал нуждаться в слишком осведомленном помощнике, а чтобы добро не пропадало зря… «Мертвый рай» всегда нуждался в высококачественном экспериментальном сырье. А за моими плечами как-никак гвардейская школа.