Роковой подарок жениха - Наталья Солнцева

«Или не ее! – не преминул возразить внутренний оппонент. – Ты же сомневаешься, что Уля – девушка из твоей юности. Она другая! Тебя просто шлепнут из-за этой другой, парень! Застрелят из какого-нибудь чердачного окошка, или попадешь в темноте под колеса неизвестного автомобиля. Глупая бесславная смерть! Во имя чего ты лезешь на рожон?»

«Во имя любви!» – хотел сказать Тарханин.

Его остановила до тошноты дешевая тривиальность этой великой фразы. Люди умудрились затаскать святое и возвышенное, превратить в пошлость… Он посмеялся над своей доморощенной философией и перестал искать ответ на вопрос «Зачем?», но не отказался от самой идеи.

Этим же вечером он отправился на Тихвинскую улицу, убеждая себя, что просто прогуливается, дышит свежим воздухом. Для здоровья… Машины у него не было. Вернее, она стояла в автомастерской. После такого удара ремонт влетит в копеечку. «Лучше купить новую», – со вздохом заключил отчим, который осмотрел полученные «Тойотой» повреждения. Игорь с ним согласился.

Он отвык ездить общественным транспортом, да и голова побаливала, поэтому вызвал такси. За квартал до дома Ули попросил водителя припарковаться и подождать.

– Сколько? – спросил тот.

– Час или два…

– Ого!

– Я заплачу. Вот аванс.

Он сунул таксисту крупную купюру.

– Хорошо.

Вокруг было тихо, безветренно. Ни один листок не шелохнулся на старых деревьях. Таксист, опустив стекло, слушал по радио блюз. Желтые фонари освещали знакомую с детства дорогу. Тарханин вновь ощутил себя восторженным подростком, который идет на свидание с любимой девушкой. В нем все пело и дрожало…

Во дворе дома, где жила Уля, застыли в темноте липы. На пустую лавочку падал лунный свет. Из кустов раздавались звуки кошачьей драки. Совсем как много лет назад…

Его глаза сами собой поднялись и пробежались по окнам. Уля еще не спала – из-за штор пробивались светло-зеленые полосы.

«Зеленая лампа! – с ностальгией вспомнил он. – Та самая, которую я подарил ей на Восьмое марта! Она ее не выбросила, хранит до сих пор!»

«Остынь… – процедил сквозь зубы его неустанный критик. – Наверняка, это новый торшер или люстра. Не обольщайся, мой друг!»

– Черт… – шепотом выругался Тарханин.

Двор как будто вымер: ни пенсионеров с собаками, ни молодежи с гитарой, ни влюбленных парочек – никого. Может, подняться, позвонить, признаться в своих сомнениях, развеять их, наконец? Рассказать, как много она для него значит…

«Вряд ли Ульяна будет тебя слушать! – злорадно посмеивался критик. – Ты уже пытался вызвать ее на откровенность. А она заставила тебя изливать душу на лестничной площадке. Даже в квартиру не впустила. Теперь-то что изменилось? У нее наверняка завелся крутой хахаль – ревнивец, который едва не отправил тебя в мир иной. Времена честных дуэлей канули в Лету. В борьбе за женщину все средства сгодятся… Гляди, как бы во второй раз ты оказался не в клинике, а на кладбище!»

Тарханин переминался с ноги на ногу, словно бегун на старте. И в этот момент во двор из-за поворота вползла машина. Фары потухли, стукнула дверца… Водитель – высокий плечистый мужчина в кепке – набрал код дверного замка.

«Это он! – вспыхнуло в голове Тарханина. – Тот, кто подрезал мои тормозные шланги! Убрал меня с дороги и ведет себя, как хозяин. Он идет к ней, сейчас она радостно повиснет у него на шее, они поцелуются… На кухне уже кипит чайник, на столе стынет праздничный ужин с бутылкой шампанского. Они поедят, потом лягут в постель…»

Он мучил себя, растравляя свои раны, безжалостно посыпая их солью. А мужчина тем временем скрылся за дверью подъезда. Тарханин всерьез подумывал, не ворваться ли следом, не учинить ли скандал… Может, и драку затеять – отвести душу! Он ничуть не боялся по виду более сильного соперника. Он вдруг потерял страх и благоразумие, был уверен, что сумеет одолеть кого угодно…

Свет в окнах Ули погас. Слишком быстро. Они еще не успели поужинать… Что же, сразу в койку?

На скулах Тарханина играли желваки. Голову сжал болезненный обруч, к горлу подкатила дурнота.

– Уля… – простонал он. – Это не ты!

Свет из парадного ударил ему в лицо, и он невольно подался в сторону, в тень раскидистой липы. Мужчина в кепке повел Улю к машине, он крепко держал ее за локоть, оглядываясь вокруг, словно выискивая опасность. Он учуял непрошеного соглядатая! Так зверь, который охраняет пределы своей территории, чует запах чужака.

Уля была напугана. Она послушно дала посадить себя в машину… Тарханин готов был поклясться, что ее увозят насильно.

Он оцепенел. Любое его движение в этот момент могло спровоцировать похитителя на неадекватный поступок. Зная, что его заметили, тот решит избавиться от жертвы, и тогда…

«Я ее больше никогда не увижу, – с отчаянием подумал Тарханин. – Никогда!»

Он пытался рассмотреть номера темного автомобиля, который поворачивал за дом, хотя прекрасно понимал, что они наверняка липовые. Его обостренный слух ловил каждый звук. Зашуршали шины, свет фар упал на детскую площадку, мелькнула горка, и все опять погрузилось во мрак. Машина исчезла за поворотом…

Неподалеку от гостиницы «Бояринский терем» Матвей снова заметил серебристый внедорожник, который въехал следом за ними в ворота и припарковался на вымощенной плиткой площадке.

– Вот и весь секрет, – хмыкнул он. – «Наружку» к нам приставил милейший Николай Порфирьевич. Значит, у него рыльце в пушку.

– Его кабинет на втором этаже, в самом конце коридора, – сказала Астра. – Мне Эрик сообщил.

По дороге она дозвонилась полицейскому, и тот посоветовал идти к Бояринову без предупреждения. Иначе он откажется от встречи.

– А если мы его не застанем? – засомневался Матвей.

– В крайнем случае, будем ждать.

– Он может запросто нас выставить…

– Теперь нет, – уверенно заявила Астра. – У меня есть веские аргументы, которые развяжут ему язык.

Выйдя из машины, они сделали вид, что любуются клумбами, – сначала постояли под моросящим дождиком, потом неторопливо двинулись ко входу. Думали, что водитель внедорожника возьмет с них пример. Не тут-то было. Он не собирался показываться.

– Хитрый, черт! Ну, делать нечего, пошли к хозяину.

В гостиничном холле пахло деревом и средством для чистки ковров. Где-то рядом гудел пылесос.

Портье говорил по телефону. Он спохватился, когда они уже поднимались по лестнице на второй этаж. Всюду радовала глаз искусная резьба: растительный орнамент, деревянные птицы с павлиньими хвостами, клыкастые чудовища с крыльями. Эта красота стоила уйму деньжищ.