Потерянные Наследники - Кэсси Крауз

— Поднимайтесь в квартиру. Я должен предупредить охрану о красном коде и связаться с Эркертом, — распорядился Саша, выскакивая из машины, как только Томас занял свободное парковочное место моего несчастного мини.

Когда я только ступила на асфальт, от нервного напряжения у меня едва не подкосились ноги. Я оперлась спиной о дверцу, пытаясь прогнать из головы туман. Мне не было больно, просто страшно. Но я не Артура испугалась, а смерти. Ведь он впервые поставил меня к ней настолько близко.

Томас хлопнул водительской дверцей и бросился ко мне. Я приготовилась к шквалу обвинений, но вместо этого он оторвал меня от машины и молча привлёк к себе. Вновь прижавшись к его каменной груди, я физически ощутила напряжение, сковывавшее каждый мускул его тела. Знакомое тепло начало расползаться внутри меня, проникая в те места, где все эти дни так безжалостно и нетерпеливо ныло от одного лишь воспоминания о единственной ночи, что мы провели вместе, прежде чем нас разлучили.

А теперь он снова был со мной, держал в своих руках, уткнувшись носом в мои волосы, и медленно переводил дыхание. Хотя на это у него ушло лишь несколько минут, слишком мало по меркам нашего расставания. Томас даже не поцеловал меня, не сказал ни слова, просто схватил за рукав дублёнки и потащил к лифтам. Зато, стоило нам войти в квартиру и запереть дверь, как он с силой впечатал меня в стену.

— Ты охренела?! — Заорал он. — Ты была бы уже мертва, протарань он тебя под другим углом!!! Что я тебе говорил?! Не пытаться искать жучок! Не брать машину! Почему?! Почему ты меня не слушаешь, черт тебя возьми?! — Томас тряхнул меня за плечи, испепеляя своими почерневшими от гнева глазами. Тайлер вторил его крикам своим пронзительным лаем, Андриана дома ещё не было, и никто не мог положить конец этой, пускай и вполне заслуженной, расправе надо мной. От грохота их голосов у меня уже звенело в ушах. Мне хотелось запереться в ванной и застрять под душем, чтобы единственным звуком стал шум воды, которая смыла бы с меня кровь и вытеснила из памяти истошный скрип шин, трущихся об асфальт.

Похоже, процесс моего моргания здорово замедлился, потому что Томас моментально заткнулся и прекратил меня трясти.

— Агата, тебе плохо?!

— Нет, мне хорошо, ты же чуть всю душу из меня не вышиб! — Устало огрызнулась я. Ни слова больше не говоря, Томас стащил с меня дубленку и помог выбраться из уггов.

Я ошиблась, когда понадеялась, что вместе с кровью вода смоет с меня оцепенение. Я закрывала глаза и переживала заново каждую секунду этой погони. Это станет ещё одним моим ночным кошмаром. Только там меня не спасут мои бравые телохранители, а я не смогу, проснувшись, успокоить себя словами «это все нереально».

В запотевшее зеркало на меня смотрела прежняя я. Удар о дверную стойку обернулся для меня не самой привлекательной ранкой. Я бы сошла в будущем за мальчика, который выжил, если бы стукнулась лбом, а моя царапина не закончилась бы лишь половиной молнии. Старательно смазав эту красоту йодом, я вышла в коридор.

— Конечно, есть. На крыше каждой башни — по вертолетной площадке. — Донёсся до меня голос Томаса, ворчавшего на кого-то по телефону. — Не раньше полуночи. Я сказал нет! Значит, перенесите рейс! Это не мои проблемы.

Он стоял на кухне у окна в рубашке с рукавами, закатанными по самый локоть, и пытался совладать с раздражением, которое вызвал в нем человек на другом конце провода. Но, заметив меня, нерешительно замершую между кухней и своей спальней в одном полотенце, Томас разом переменился в лице. С полуулыбкой, заигравшей на губах, он наблюдал за тем, как я скрутила влажные волосы в высокий пучок, обнажив тем самым шею и плечи, и важно прошествовала к себе. Он не заставил себя долго ждать, и когда я замерла у своего туалетного столика, был уже позади, почти упираясь грудью мне в спину.

— Где вы спрятали жучок? — Спросила я, рассматривая свои украшения. Томас потянулся через меня к стеклянной поверхности комода и поднял цепочку с бриллиантом.

— Здесь, — шепнул он мне в шею, застёгивая подвеску. Знакомая дрожь пробежала по всему телу, прежде чем меня бросило в непреодолимый жар возбуждения.

— Как же вы нашли меня тогда? — Пробормотала я, наблюдая через зеркало за тем, как кончики пальцев Томаса побежали вниз по моей руке на перегонки с мурашками.

— У тебя, у Адриана и у Артура стоят подкожные чипы в указательном пальце левой руки, — спокойно объяснил он, — вам вшили их довольно давно. Тебе, когда ты попала в больницу после ожога, Адриану, когда зашивали колено под наркозом. Артуру, хрен знает, когда. Эти чипы активируются, когда ваш пульс ускоряется до 120 ударов в минуту. Чипы твоих братьев никем не отслеживаются, а на твой мы не особо обращали внимание, поскольку браслет телохранителя привязан к жучку в твоей цепочке. Если пульс ускорялся, мы проверяли твоё местонахождение по карте и убеждались, что ты там же, где и твоя цепочка. А сегодня… — Томас снова помрачнел. — Ты хоть понимаешь, как я переживал за тебя?! — Уже гневно спросил он, рывком развернув меня от зеркала лицом к себе. — Каждый день. Всю прошлую неделю я думал о тебе. А ты решила, будто имеешь право ставить под угрозу свою жизнь! Ещё раз! Ещё хоть один раз ты снимешь эту чёртову цепочку или попытаешься убежать от Саши или от меня, и я за себя не отвечаю! Ты поняла меня?! — Его бездонные глаза метали искры, но я все равно не могла сдержать улыбки, впечатленная его праведным гневом.

— У тебя явно проблемы с выражением чувств ко мне, — лукаво проворковала я и схватила лицо Томаса за подбородок, направив к себе, подражая тем самым его излюбленному жесту. — Сегодня ты спас мне жизнь, так и быть, я зачту это за подарок на Новый год. Но на мое совершеннолетие ты по-прежнему ничего мне не подарил.

С невинной улыбкой я расстегнула верхнюю пуговицу его рубашки. Он не останавливал меня, так что я беспрепятственно достигла последней под прицелом его внимательных глаз. Едва мои ладони коснулись гладкой горячей кожи, Томас глубоко вдохнул, подаваясь вперед. Я с упоением повела руками вверх по его груди к напрягшимся под моими прикосновениями плечам, будто ставшим ещё массивнее спустя неделю нашей разлуки. Томас нависал надо мной, вжимая своим весом в комод, и от близости его мускулистого полуобнаженного тела я вновь теряла над собой контроль. Пока мои руки блуждали по его спине, как бы невзначай подталкивая к себе, Томас с улыбкой наблюдал за мной. От нетерпения я закусила губу и потянулась к своему полотенцу, и это стало последней каплей. Томас поймал мою руку и завёл себе за шею.

— Даже не вздумай лишить меня этого удовольствия, — шепнул он, накрыв мои губы своими. Каждый поцелуй распалял во мне страшную жажду, уже не похожую на просто желание. Сильнейшие пульсации внизу живота заставляли меня выгибаться навстречу его рукам, ласкавших мои плечи, лопатки и шею. Я стала слегка засасывать его нижнюю губу, то кусая ее, то проводя языком, и, ослабив ремень на его брюках, скользнула рукой под тугую резинку боксеров, почти сразу уперевшись пальцами в затвердевшую плоть. Когда моя рука сомкнулась на его члене, начав движения вверх и вниз, Томас зарычал и с силой сжал мои бёдра, притягивая к себе. Я уже почти не держалась на ногах, когда он обхватил меня за талию и усадил перед собой на комод, после чего, будто медля специально, широко развёл мои колени в стороны, встав между ними, и снял с меня полотенце.