Спец - Виталий Демочка

— Медовый месяц закончился, — продолжал он. — А жить мы пока будем у моих родителей, если ты так не можешь. Поехали, заберем вещи с квартиры, ее нужно освободить.

— Поехали, — с радостью согласилась Ирина, запуская двигатель. — Только давай ко мне домой заедем, я хочу помыться и переодеться.

— На квартире сможешь и помыться, и переодеться, — предложил ей Виталий, ему почему-то очень не хотелось, чтобы она даже близко подходила к своей квартире.

— Да все хорошо! — обнадежила она его, улыбаясь. — Я не долго. Одна нога там, а другая у тебя, — и она в подтверждение своих слов положила ему на колени свою левую ногу.

* * *

Ирина поднималась по лестнице своего подъезда, мечтая о горячем душе и чистом белье. Как она все же соскучилась по нормальному жилью.

«Нет, я все-таки его уговорю пожить здесь. Поживем немного у его родителей, и я его уговорю», — думала она, подходя к двери и доставая из кармана ключ.

Она резко навалилась на дверь и в этот момент попыталась повернуть ключ, замок заедал, и дверь открыть можно было только так. С первого раза не получилось. Она толкнула еще раз, все, дверь приветливо распахнулась.

«Ну, вот я и дома!» — подумала она.

* * *

Пока Ирина будет приводить себя в порядок, как она говорит, мыться и переодеваться в своей квартире, Виталий решил навестить родителей. Да и потом надо же хотя бы предупредить, что он собирается у них жить, да еще не один к тому же. И даже не с женой, хотя и с Ириной.

Он нажал на кнопку родного звонка, за дверью послышались шаги, и она распахнулась. На пороге стояла мать. Увидев сына, лицо ее осветилось улыбкой, она обняла его, прижала к себе. Сын для матери всегда остается сыном, и не важно, сколько ему лет, для нее он всегда будет тем же мальчишкой.

— Привет! — радостно сказала она, поцеловав его в щеку. — Как дела? — спросила она его немного обеспокоенно, видя, что он не проходит в комнату.

— Нормально, — успокоил он ее, — мам, я поживу у вас немного?

— Конечно, живи, Виталий. Это твой дом, ты и должен здесь жить. А то живешь не понятно где! — заворчала она и, направившись на кухню, почти скомандовала, как бывало в детстве, — Иди, проходи, покушаем!

— Я не хочу есть, — сказал Виталий, не отслоняясь от дверного косяка. — Только я не один буду, — почти крикнул он скрывшейся на кухне матери, — с девушкой!

* * *

Ирина вошла прихожую и, еще не успев зажечь свет, поняла, что в квартире кто-то есть, хотя, как она это определила, она и сама не знала. Привычно потянув руку, она щелкнула выключателем.

Так и есть! В коридоре стояли ботинки Олега, она узнала их. Настроение сразу пропало, улыбка исчезла с ее лица. Вот кого она хотела сейчас видеть меньше всего.

«И чего он приперся? Что ему здесь надо?» — думала она, проходя на кухню, оттуда слышалось звяканье посуды, значит, он там.

Она шла, медленно, оттягивая момент неприятной встречи с бывшим, как она считала, мужем. Шаг, еще шаг, в душе она по-детски надеялась, что может он растворится, пока она медленно идет, исчезнет куда-нибудь. Но нет, он никуда не исчез, не растворился, он спокойно сидел за столом и пил чай. Пил чай и ждал, когда она войдет.

Наконец она нехотя, через силу вошла на кухню.

Олег поставил чашку на стол, встал, подошел к ней и как ни в чем не бывало, будто ничего и не происходило, сказал, обнимая ее за плечи:

— Ну, здравствуй, милая!

Ирина резко отстранилась от него, как от чего-то мерзкого и неприятного, так отстраняются от испачканных стен, так обходят зловонные лужи.

— Ну зачем ты пришел? — устало спросила она.

Олег понял ее вопрос по-своему и моментально встал в боевую позицию.

Ирина знала Олега довольно хорошо и понимала, что он бы не пришел, не имея в руках козыря, значит, он что-то задумал, и у него было, что ей сказать.

— Я пришел домой, — отрезал он, опуская руки и отходя от нее. — Это мой дом.

Олег прошел на свое место и сел на стул, затем показал на фотографию ее сына, висящую на стене, и сказал жестко:

— А это — мой ребенок!

— Это не твой ребенок, мой, — сказала Ирина, она уже начала догадываться, о чем пойдет речь, и внутренне содрогнулась.

— Мой, — довольно спокойно и уверенно возразил ей Олег, — потому что отец не тот, кто родил, а тот, скажем так, кто воспитывал. И с родителями твоими я тоже договорился, что ребенок останется в любом случае со мной.

Худшие опасения ее подтвердились, она до последнего надеялась, что он не пойдет на такую подлость, но она слишком хорошо о нем думала. Ирина подошла к столу и обессиленно опустилась на стул. Ей вдруг стало нехорошо, голова кружилась, сердце стучало так, будто собиралось выпрыгнуть из груди. В мозгу стучала одна мысль: «Ну вот и все! Ну вот и все!» Она почти не слышала, что именно он говорил.

— Ребенок останется со мной вне зависимости от того, уйдешь ли ты к этому уголовнику или же решишь остаться со мной, — продолжал объяснять ей ближайшие и далеко не радужные перспективы Олег.

— Да как ты можешь?! Это мой ребенок, — подняла она на него глаза.

Олег был спокоен, он сделал глоток чая, поставил чашку на стол и твердо произнес:

— Я повторяю! Это мой ребенок! А ты плохая мать, раз связываешься с этой мразью. И твои родители тоже так решили. Не веришь? — с усмешкой спросил он. — Позвони матери, спроси, посмотрим, что она тебе скажет.

Ирина с опаской смотрела на свой телефон, чувствуя, что Олег не блефует.

— Ну, что ты? Давай, звони, — говорил Олег, показывая на лежащий на столе телефон. Несомненно, он знал, что скажет ей мать, поэтому спокойно закинул ногу на ногу и, достав сигарету из пачки, с удовольствием закурил.

Олег внутренне ликовал, с родителями ее он уже обо всем договорился, выхода у нее теперь не было никакого. Ребенка она не бросит, он это точно знал.

Ирина набрала номер матери, хотя тоже конечно догадывалась, что она ей скажет, но в глубине души теплилась надежда, мать все же. Пошли гудки вызова, сердце забилось так сильно, что ей с трудом удалось выговорить только одно слово.

— Мама, — тихо произнесла она в трубку, когда ей ответили. Казалось, что биение сердце защемило голосовые связки, и она не смогла даже поздороваться.

— Ну что, с уголовником спуталась, да?! — кричала в трубку мать, даже не поздоровавшись. — Сколько сил мы на тебя с отцом положили! Ребенка мы к себе забираем. Поняла? И машину у тебя заберем и все остальное. Можешь идти на все четыре стороны, ты нас с отцом предала.

Ирина выронила телефон и, закрыв лицо руками, заплакала.

Олег сидел напротив нее, покуривал, пуская дым в потолок, и улыбался, улыбался нагло, открыто, не скрывая своего торжества.