Фальшивая убийца - Оксана Обухова

А может быть, он пожалел Артема? Ударил, оглушил, связал… Меня ведь он не тронул! Даже свет оставил!

А мог. Что ему стоило огреть меня бутылкой по маковке, спрятавшись за винными полками? Это ему раз плюнуть. Спортсмен. Лыжник. Прирезал бы осколком бутылки и уехал…

Развлекаясь подобными мыслями, я слонялась по неширокому проходу между стеллажами и начинала мерзнуть. Тонкий домашний костюм совсем не согревал, страхи леденили грудь.

За два с лишним часа я успела наприседаться и напрыгаться, гоняя кровь по венам, успела вспомнить добрым и недобрым словом близких и далеких, поплакать и позлиться.

…Толстая, полукруглая сверху дверь тяжело раскрылась.

Я замерла, готовясь к крику…

Вошедшая в погреб Верочка, кажется, испугалась больше меня.

– Ой! – вскрикнула она. – Алиса! Ты здесь… откуда?

И оглянулась на дверь, украшенную с обратной стороны щеколдой.

– Кто-то пошутил, – неопределенно пробор мотала я.

– А я… это… – все еще пребывая в некотором испуге от неожиданности, бормотала горничная, как будто оправдываясь, – Ирина Владимировна позвонила. Попросила принести в ее спальню бутылку розового муската. С нижней полки…

Вера прошла мимо меня, нашла нужную бутылку…

– Ирина Владимировна позвонила? – задумчиво переспросила я и взяла из рук бывшей коллеги мускат. – Я сама его отнесу.

– Спасибо! – крикнула вдогонку Верочка.

Заледеневшие в подвале ноги промахивались мимо ступеней. Холодную бутылку коллекционного муската я несла за горлышко на манер гранаты (или «коктейля Молотова»). И успевала думать: «Надо взять ножницы… Артем может быть связан… Потом вызвать «скорую»…»

Нисколечко не связанный Артем сидел на фортепьянном стуле. Живой и без единого синяка. В глаза мои он глянул только мельком – и тут же отвел взгляд. Опустил голову и принялся раскачиваться на руках, поставленных на стул между бедер.

– Ты… – прошептала я, – это ты?! Ты его отпустил?!

Вот случаются в жизни дни сплошных озарений. Мне хватило одной секунды понять: не Сергей, а Артем прислал сообщение, отправившее меня в подвал. Это его решение. И хоть запер меня в погребе Сергей, сделал он это с позволения бывшего друга. Бывшего, судя по всему, для себя, а для меня тем более.

– Ты… – тихо выдавила я, – как ты мог?!

– Алиса, – тоже едва слышно произнес Артем, – я не смог… Прости. Я тоже виноват, все так запутано…

Он поднял голову и прямо посмотрел в мои пылающие негодованием очи.

– Сядь, пожалуйста, нам надо поговорить.

– О чем?!

– Сядь, прошу, – поморщился в конец опальный принц.

– А где Ирина Владимировна?! Где Муслим?!

– Они скоро приедут. Сядь, нам надо поговорить.

Но прежде чем успокоиться на складной табуретке, я вынесла уточняющий вопрос:

– Это ты попросил маму отправить Веру в подвал?

– Да. Позвонил и попросил. Ты очень испугалась?

Я не ответила. На узком столике под мониторами стояла бутылка виски и два недопитых бокала. Красноречивый натюрморт: проказники мальчишки пили мировую и каялись в грехах.

Усмехнувшись, я села.

– Я тоже виноват, Алиса, – тихонько при ступил к покаянию Артем. – Если бы я не был так категоричен, так узколоб и упрям, ничего бы этого не было…

Судя по тяжело льющемуся вступлению, поведать Артем собрался о вещах по меньшей мере некрасивых.

Но я была слишком рассержена для выражения сочувствий.

– Не знаю, как начать, – поморщился Артем.

– Начни с главного. С начала.

Артем взял один из недопитых бокалов и вылил остатки виски в горло. Скорчил болезненную гримасу и кивнул:

– Кристина всегда была влюблена в Сергея. Но он не замечал. Точнее, замечал, но не делал попыток сблизиться. Они не пара.

– Почему?

– Не пара, и все. Я это знаю и сказал Сергею – приблизишься к моей сестре… прикончу. Уничтожу.

– Убьешь? – удивленно спросила я.

– Нет. Уничтожу. Есть много способов убрать человека с дороги, если у тебя деньги и связи. Перекрыть кислород…

– Но почему?! Ведь он твой друг! А Кристина – твоя сестра!

– Да! – выкрикнул Артем. – Мой друг – бисексуал и сестра – «цветок предгорий»!! С кучей родственников-гомофобов!

– Сергей… гомосексуалист?! – поразилась я.

– Нет, – сморщился Артем, – он бисексуал. Любит и женщин, и мужчин… Точнее, они его любят. Серега такой дурак… вечно новых впечатлений ищет…

– И?.. – протянула я.

– Несколько месяцев назад он уложил сестру в постель. Или она его уложила… Сережка же, – мучительно усмехнулся Артем, – такой болван. Сначала делает, а потом думает.

Аттестация отлично вписывалась в модель поведения ландшафтного дизайнера. Порхает мотыльком с цветка на цветок, везде хоботком отметится, но о завтрашнем дне совершенно не задумывается…

– А когда протрезвел, понял, что наделал. Кристина девственница. Была до той ночи. Ему пришлось пообещать на ней жениться.

– Но ты им запретил.

– Нет! – выкрикнул Артем. – Я ничего не знал! Догадывался, точнее, предположил, когда Кристина приехала кататься на лыжах. Но Серега струсил – нет, нет, сказал, мы не любовники. Ну… я и врезал – дотронешься до Кристины, уничтожу.

– Но ведь это не твое дело!! Они взрослые люди!!

– Ты ничего не знаешь!! – не хуже меня взревел Артем. – Ты не видела родню Наны! Ее братья не говорят – плюют. – Артем скривил лицо. – «Кругом сплошные педерасты!» Они даже не могут вставить «голубые», «гомики», «педики» или «секс-меньшинства»! Для них все они – педерасты! Грязь! И только так! Не говорят – рычат!

– Но… но ведь сейчас…

– Да им плевать, что, где сейчас! Они б Серегу на ленточки порезали! В мешке утопили!

«Сестру опозорил». «Чужую невесту грязный педераст обесчестил!» Убили бы и глазом не моргнули!

– Каменный век какой-то. – Я зябко передернула плечами. – А ты не преувеличиваешь?

– Нет, – грустно усмехнулся Артем, – я приуменьшаю. Поверь. Сплошные гомофобы. Сергей погубил бы не только Кристину, он обесчестил бы всю родню.

– Артем, прости… а ты… с ним…

– С ума сошла?! – отпрянул бывший принц. – Я узнал об этом совсем недавно! За стукал полгода назад в Германии с любовником…

– И как? Как после этого стал к нему относиться?

Артем опустил голову, помолчал какое-то время. Потом вскинул на меня глаза – совсем больные! – и сказал: