Вещий князь. Книга 5. Ладожский ярл - Андрей Посняков

— …а я-то ему ка-ак промеж глаз, а он…

— …бежит на меня, глазищи — во! Горят, как у совы. Ну, думаю…

— …прямо в спину!

Ярл прислушивался, переодеваясь в разбитом для него шатре. Молодцы дружинники, не подвели, да и не зря взял с собой самых умелых. Пусть их не так много, но зато какие! Два десятка воинов повел с собой Хельги-ярл, когда, простившись со Снорри, повернул насад к правому берегу Волхова. Все вроде предусмотрел — и отъезд с толпами провожающих, и воинов выбрал лучших, и время — удачное, а вот всего в голове удержать не смог. К берегу причалив, дернулись за проводником — ан, нету! Не подумал об этом ярл, совсем из головы вылетело. И, как назло, Найдена отправил уже с Никифором, наказав ждать в известном месте. Сам-то его найдет теперь? Не нашел бы, если бы не вспомнил про Жердяя. Длинный костистый парень, этакая сухостоина, на насаде отыскался, да сам же Хельги его туда и пристроил, только позабыл потом. А вот, когда надо — вспомнил. Места лесные Жердяй знал изрядно, уж куда лучше, чем ярл, хотя и тот при нужде мог бы и сам отряд повести, да лучше подстраховаться, чай, не зима — болотины кругом, трясины непроходимые. К месту Жердяй пристатился. Согласился сразу, только часть монет вперед попросил — передал родичу своему, Трофиму Онуче.

— Сбереги, — сказал, — дядько Трофиме.

Трофим усмехнулся в усы:

— Сберегу.

Остальные монетины зашил Жердяй в пояс, который и потерял сегодня в гуще битвы. Упал в реку пояс. Вот Жердяй и нырял полночи, всю-то реченьку излазив. Так и не нашел ничего, вернулся грустный.

— Что, зря сходил? — участливо спросила его Малена. — Ничего, не кручинься, князь еще раз заплатит.

— Ага, заплатит, как же! — Жердяй расстроенно развел руками. — Дел у него больше нет, как растяпе всякому вдругорядь платить.

— А это кто с тобой? — Малена кивнула на стоявшего за Жердяем отрока. Высокого, белоголового, с засунутым за пояс большим пастушьим кнутом.

Жердяй оглянулся:

— А, это Лашка, пастушок местный. Сильно он нам помог. Говорит, князь обещал куну.

— Вот, и ему куну, — притворно посетовал Ярил Зевота. — Так никаких кун не напасешься. А что нам, сирым?

Малена расхохоталась:

— Это ты-то сирый? Молчал бы уж про свои оболы.

— Про какие оболы? — под общий смех насторожился Ярил.

— Про монеты ромейские, — напомнила девушка. — Про которые ты вчерашнюю ночь хвастал.

— Я хвастал?!

— А то кто же?

— Цыть, князь идет!

Завидев идущего к костру ярла, все, встав, поклонились.

— Что за шум у вас? — подсаживаясь к огню, осведомился князь.

— Парень местный пришел, пастушонок.

— А… — Хельги с улыбкой посмотрел на пастушка. — Ну, иди же сюда, не бойся.

— А я и не боюсь. — Отрок смело взглянул на ярла.

— Здорово ты нам помог, не скрою. — Встав, Хельги положил руку на плечо пастушка. — Коры, правда, мог бы и поменьше взять.

— Думал, не заметите.

— Да уж заметили. Как ты догадался, что там точно засада?

Пастушок вдруг засмеялся:

— Коровы.

— Что — коровы?

— Краснуха, корова наша, чужих издалека чует. Так упиралась у брода, еле в воду загнали.

— Ах, вот оно что…

— Ну, а потом присматривался. Заметил траву примятую, и следы чужие… ну, не наши, наши в такой обувке не ходят. После на холме спрятался, малых со стадом домой отправил.

— Молодец, — одобрительно кивнул Хельги. — Как звать-то тебя?

— Лашком.

Ярл вскинул брови:

— Что-то не похож ты на лентяя!

Пастушок пожал плечами:

— Так уж прозвали.

— О чем это они? — удивленно поинтересовался Ярил у Малены.

— «Лашк», — тихо повторила та. — То по-весянски — «ленивый»

— Ну и ну, — покачал головою Ярил. — Это ж надо так парня назвать!

— Проси, Лашк, награду, — улыбнулся ярл. — Да не стесняйся. Куну, две?

Пастушонок покачал головой:

— Мне не надо кун.

— Да он, видно, корову хочет, ярл!

— И не корову… Возьми меня с собой, князь! Я хороший воин.

— С собой? — Хельги удивился. — Но что тебе в нашем деле?

На глаза отрока вдруг навернулись слезы:

— Сестрицу мою недавно убили. Страшно убили, опозорили. Хочу отомстить.

— Знаешь кому?

— Чужакам, тем, с которыми вы бились сегодня.

— Так они ж убиты!

— Все ли?

— Хороший вопрос. Что ж, будь по-твоему, Лашк. — Ярл посерьезнел. — Пойдешь впереди, с Жердяем. Он у нас провожатый.

Глаза отрока сверкнули.

— Клянусь, ты не пожалеешь о том, что взял меня, князь!

Покончив с похлебкой, разбрелись по шалашам — спать. Как водится, выставили сторожу со всех сторон — у реки, у холма и близ лесной опушки. С этими предосторожностями согласились все, даже Никифор.

— Признаю, Хельги-ярл, свою ошибку, — подошел он к шатру. — Думал, вряд ли нас поджидает подобное. Но как ты догадался?

— Я викинг, — просто ответил ярл. — К тому ж знаю, с чьими людьми имею дело. И… — Он усмехнулся. — И не боюсь показаться смешным и трусом. Если на пути имеется очень удобное место для засады — почему бы ей там не быть? Вот и подстелил соломки.

— Так вот зачем ты шептался с этим пастушком.

— Ну да. Я уговорил его подать нам знак, если заметит у брода что-либо подозрительное. Свернутая в туес береста подходит как нельзя лучше — и не вызывает подозрений, и хорошо заметна на темной воде.

— Ты очень предусмотрителен, ярл, — уходя, произнес Никифор. И добавил: — Совсем не так поступил бы обычный викинг. Совсем не так… И как вовремя ты предвидел эту засаду! Вот уж поистине, правы люди — Вещий! Чудны дела твои, Господи!

Часто волкам

Достаются трупы, —

Пали сыны

Гранмара в битве.

Старшая Эдда. Вторая песнь о Хельги, убийце Хундинга

Вот он, заяц! Ну, точно, его следы. Никуда теперь не денешься, серый. Дивьян осторожно раздвинул ветки — совсем рядом, за папоротниками, стоял на задних лапах ушастый, вполне упитанный зверек и лакомился вкусной корой яблони-дичка. Дивьян осторожно поднял лук, наложил тупую стрелу, чтоб не попортить шкурку — хоть и заячья, да все прибыток. Прицелился…