Игра по-крупному - Фридрих Незнанский

— А почему вы меня просите? Разве мало вам других оперов и следователей в той же Москве? Обратились бы к генпрокурору или министру МВД, если к своим нет доверия.

— А ты мне понравился, — сощурился Го­ша. — Сам полез в нашу малину, предполагая, что копать надо здесь, среди нас. Верно говорю? И ведь не испугался. Потому и проникся я к тебе.

Володя снова подошел к окну и посмотрел на улицу. Там возле «кадиллака» по-прежнему вы­силась громада Тимура.

— Хочешь, сдам его тебе? — вполголоса спро­сил Гоша.

— Кого? — не понял Володя.

— Ты ж его подозреваешь, — усмехнулся Гоша. — Разве я не вижу... Да я и сам его, если честно, подозреваю.

— Как же так? — сказал Володя. — Я что-то не врублюсь... Вы же говорили, будто он не спо­собен предать. Вот только что говорили. И сами готовы его сдать?

— Именно так, — подтвердил Гоша. — Я и не отказываюсь. Он не предаст. Он за меня кого хочешь пришьет... И просить не надо.

Володя нахмурил лоб, стараясь понять Гошу.

— Разговор у нас без протокола и не записы­вается на магнитофон, верно? — спросил Гоша. — Вот я тебе все сказал как на духу. Боль­ше из меня ничего не вытянешь. Любое другое слово — предательство. А я этого не хочу.

— Бросьте! — махнул рукой Володя. — Вы его уже сдали.

— Ничуть. Если не сделаешь, как прошу, найду Тимуру любых свидетелей, самое железное алиби обеспечат... И ни черта ты не докажешь!

Он поднялся с кресла и подошел к Фрязину вплотную. Потом взял его за грудки и прижал к стене.

— И живым отсюда не уйдешь, понял? И на себе, сукин крот, почувствуешь то, что почувст­вовали Ивлев и Бригаднов в последнюю минуту.

— Убери руки! — Володя резко, снизу ударил Гошу коленом в пах.

Тот скорчился от боли, потом сел на кровать.

— Ты ж мне так яйца отобьешь... — простонал он. — А они мне еще пригодятся...

Посидел, раскачиваясь от боли, потом под­нялся.

— Откуда ты такой взялся? — спросил, глядя на Фрязина.

— Вам бы лучше уйти отсюда, — посоветовал Володя.

— Я же тебя могу одним пальцем... Могу! Но ты мне нужен. Пока.

Гоша подошел к окну, приоткрыл форточку и крикнул вниз:

— Тимур! А ну поднимись сюда! Триста седьмой номер! Тебя желают видеть. — Отошел от окна. — У него сорок шестой размер ноги, — зачем-то сообщил он Володе.

Володя спокойно смотрел на него.

— Ты же сам хотел его видеть? — сказал Гоша. — Вот я и позвал. А что такого? Ты же следователь или опер, в этом я не разбираюсь. Тебе надо раскрывать преступления. Помоги мне раскрыть мое дело, я помогу тебе раскрыть твоих два... Пальто когда тебе доставить?

— Желательно побыстрее. А то не в чем явить­ся в управление.

Гоша достал из кармана шубы нераспечатан­ную бутылку коньяка и сел, ссутулившись, на кровать. Спросил:

— Будешь, нет? — и, запрокинув голову, влил в себя, по обыкновению, полбутылки.

В дверь постучали.

— Входи, Тимур, открыто! — крикнул Гоша. Он всегда пьянел сразу, но потом, сколько ни пил, пьянее уже не становился. — На вот, он отказывается, допивай! За их здоровье.

Тимур пытливо перебежал взглядом с хозяина на Володю, стараясь понять, зачем позвали. Потом послушно налил себе в стакан, стоявший на столе, и выпил. Вытер губы ладонью, приго­товился слушать.

— Вот он хотел тебя видеть... — указал на Во­лодю Гоша. — К нему все вопросы.

— Садитесь, — сказал Володя. Тимур сел, сло­жив огромные руки с корявыми, поросшими чер­ными волосами пальцами на животе.

— За что сидели? — спросил Фрязин.

Тимур поерзал на стуле, посмотрел на хозяи­на. Гоша молча смотрел в сторону.

— Когда? — спросил Тимур.

— Что — когда? — не понял Володя.

— Ты бы по-другому спросил, — усмехнулся Гоша, глядя на своего телохранителя. — А какое, мол, твое собачье дело, сыщик говеный?

Володя невольно посмотрел на руки Тимура. Такие запросто свернут шею быку. Неужто зверь прибежал на ловца?

Гоша что-то почувствовал, словно уловил мысль Фрязина.

— Он сидел несколько раз, — сказал Гоша. — Вы какой раз имеете в виду?

Тимур спокойно глядел куда-то в угол. Дер­жится довольно нагло и уверенно.

— Тогда расскажите про все случаи, — сказал Володя.

— Ты меня в чем-то новеньком подозреваешь, да? — спросил Тимур.

— Подозреваю, — кивнул Володя. — В но­веньком.

— Убил кого или стащил чего, интересуешься, да? — сощурил глаза Тимур.

Володя вдруг ощутил страх. Тимур смотрел на него с насмешливым прищуром. Он никого и ничего не боялся. Ни этого мента, ни тюрьмы, ни вышки. Он уже давно все для себя решил. Будет жить, как живет, и делать все, что потребует хо­зяин. Хозяина он любит. За хозяина пойдет на все. Даже если надо будет удавить этого щуплого мента, он удавит его двумя пальцами, как кур­чонка.

— Первый раз посадили за что? — продолжал Володя.

Тимур искоса глянул на Гошу. Отвечать, да? Тот пожал плечами.

— За соседа посадили, — сказал Тимур. — Стащил нашего барана. Я его немножко поколо­тил.

Ничего себе — немножко, подумал Володя. Но что-то в этом есть — за барана. Какая-то за­цепка. Как баранам перерезают глотки? Предва­рительно свернув назад шею. Он вспомнил разо­рванные шейные позвонки Бригаднова, кажется, бывшего борца... Или это был Ивлев?

— Вы занимались спортом? — спросил Володя.

— Какой спорт? Борьба разве спорт? — дер­нул плечом Тимур. — Балуюсь немножко в спортзале. Кроссы бегаю.

— Это у него хобби, — подсказал Гоша.

Тимур впервые посмотрел на него с неприяз­нью — пристально и испытующе. Похоже, хотел понять — не сговорились ли эти двое за его спи­ной? И тут же как бы вобрал в себя, притушил свой подозрительный взгляд.

— Он возвращает тебе твою шубу, — сказал Гоша для разрядки. — Мала ему показалась...

— Мала? — удивился Тимур, потом засмеялся вместе с хозяином.

— Почистили, все в норме, — сказал Гоша, когда они отсмеялись.

— А что он будет носить? — спросил Тимур.

— Придется пальто покупать, такое же, какое мы выбросили, — сказал Гоша. — И шапку. Не берет он, видишь, хорошей одежды. Неподкуп­ный.

— А где я ему возьму такое пальто? — спросил Тимур. — В Тюмени таких не продают. Может, дубленку?

Они говорили о Володе, будто того и не было рядом.

— Ты хочешь, чтобы я тебе сегодня пальто купил? — спросил Тимур, обращаясь к Володе: