Товарищ Чикатило - Михаил Кривич

В отделении милиции при Центральном рынке открыли портфель задержанного. То, что в нем обнаружили, только укрепило подозрения Заносовского. Набор предметов говорил сам за себя.

Чикатило пытался что-то объяснить, но очень невнятно. Его отвезли в Первомайский райотдел милиции, оттуда передали оперативно-следственной бригаде, которая вела дело «Лесополоса». Ее сотрудники, изучив содержимое портфеля, тоже сказали — попался.

Областному уголовному розыску и оперативно-следственной бригаде предстояла достаточно кропотливая, но совершенно ясная работа: проверить задержанного Чикатило по всем известным тогда эпизодам. Это требует долгого времени, если не работать кое-как. А задерживать надолго, не предъявив обвинения, запрещает закон.

Если вспомнить историю с алиби Кравченко, можно без труда понять, что такие процессуальные нормы соблюдаются отнюдь не скрупулезно. У опытного оперативника или следователя всегда есть в запасе приемы, как растянуть время пребывания задержанного за решеткой. Однако на этот раз решено было сделать все по закону. Чикатило дал достаточно поводов, чтобы можно было подержать его в камере столько времени, сколько нужно следствию.

Перво-наперво его подвергли административному аресту за приставания к женщинам в общественных местах. За это можно схлопотать самое большее пятнадцать суток — и он получит их как миленький. Пятнадцати дней должно было хватить, чтобы выяснить личность задержанного. Но обстоятельства складывались еще более удачно, чем поначалу думали оперативники: они сразу же наткнулись на заведенное в Шахтах уголовное дело по хищению аккумулятора и линолеума. Достаточно предъявить обвинение в хищении и можно держать Чикатило под стражей уже не дни, а недели или даже месяцы, если очень потребуется. А за это время без спешки узнать о подследственном все, вплоть до малейших деталей.

И разобрались. Копали не у поверхности, а вглубь, на добрый десяток лет. Докопались, в частности, до гнусных шалостей педагога в Новошахтинске и Шахтах, до похабства с девочкой в пруду, до грязных приставаний в запертом классе. Мерзко и нечистоплотно, но — дело прошлое, и никто не возьмется утверждать, что нечистоплотные поступки испуганного человека средних лет, который, напирая на жалость, застенчиво рассказывает следователю о своей мужской неполноценности, имеют хоть какое-то отношение к серии страшных убийств.

Оперативники по крупицам собирают сведения о бывшем педагоге: слыл среди учащихся голубым, над ним открыто насмехались, подглядывал за девочками в туалетах. В купленный им тайком от семьи флигелек водил девиц легкого поведения. Работая в «Ростовнеруде», вел себя не совсем обычно, был замкнут, не расставался с портфелем, любил мотаться по электричкам, ходил из вагона в вагон. Странная личность.

Но странных личностей на свете гораздо больше, чем убийц.

В 1991 году, когда Чикатило арестуют, чтобы уже не выпустить, следователь Исса Костоев проявит необычайное упорство и сумеет вырвать недоступные следователям прокуратуры секретные материалы оперативно-розыскного дела двенадцатилетней давности: город Шахты, тело Леночки Закотновой в речке Грушевке. После этого и закрутится старое дело по новой, и посмертно оправдают Кравченко, и предъявят обвинение Чикатило.

И до этого, оказывается, докопались оперативники в 1984 году, при первом аресте Чикатило. Но, говорят, не придали значения. Позвольте усомниться.

Наконец, прокуратура Новошахтинска выясняет, причастен ли Андрей Романович к убийству Димы Пташникова, того самого десятилетнего филателиста, который доверчиво пошел вечером на свидание со щедрым степенным человеком. По всем статьям подходил Чикатило на роль подозреваемого. Все указывало прямо на него. За исключением одного: на теле убитого мальчика и на его одежде обнаружили следы спермы, анализ которой со всей определенностью показал, что по антигенному составу она относится к четвертой группе.

Напомним: у человека кровь и все выделения, будь то сперма или слюна, — одной группы. Каждый из нас вырос из одной-единственной оплодотворенной яйцеклетки. Генетика не признает чудес.

Андрея Романовича Чикатило проверили на группу крови. Как проверяли до этого сотню тысяч шоферов в Ростовской области.

И этого оказалось достаточно, чтобы снять с него обвинения в убийствах: кровь оказалась второй группы.

Сперму на анализ не брали.

И, как признался Виктор Васильевич Бураков, они тогда не знали толком, как ее, проклятую, брать. И можно ли прибегать к такой процедуре, когда перед тобой человек, чья вина не доказана, да еще человек партийный, семейный, положительный?

Не было оснований для анализа, повторяют много лет спустя, уже после приговора.

А портфельчик со своеобразным набором предметов? Зачем же обыкновенному снабженцу таскать с собой в недалекую командировку остро заточенный нож и веревку? Ладно, предположим, для того, чтобы что-то отрезать и что-то привязать. (Симпатичное объяснение, когда ищут человека, связывающего своих жертв и бьющих их ножом до смерти. Правдоподобное.) А вазелин для чего? Мало ли для чего… Для бритья!

Такое можно сказать только с испугу, когда ничего лучшего в голову не пришло. На всех мальчишечьих трупах были найдены недвусмысленные следы гомосексуальных актов.

Он и сказал с испугу: для бритья. Так и записали в протокол.

А портфельчик с вещественными доказательствами вдруг куда-то исчез. Словно испарился. Пропал бесследно.

Много лет спустя выясняется, что вовсе не бесследно. Очень даже хорошо известно, куда он подевался.

Подполковник милиции Марат Урманчиев, который в то время работал в Первомайском райотделе управления внутренних дел, заявил на суде: портфель со всем его содержимым он лично передал из отдела милиции в бригаду по «Лесополосе». А работники бригады по не известной никому причине вернули его супруге арестованного.

За ненадобностью. Следствию портфель оказался ни к чему.

Бережливая и хозяйственная Феодосия Семеновна снесла ненужные сыщикам вещественные доказательства домой и приобщила хорошо заточенный нож к своей домашний утвари. Кухонный нож из портфеля естественным образом оказался на кухне.

Весной девяносто первого года Чикатило предъявили для опознания все 23 ножа, изъятые в его новочеркасской квартире. Вот выдержка из протокола показаний:

Г. Г. Бондаренко в 1984 году работал начальником уголовного розыска Первомайского отдела УВД. Вызванный в качестве свидетеля, он без колебаний опознал нож, который, по его словам, находился в портфеле Чикатило, когда его привезли в Первомайский отдел от Центрального рынка.

Такой вот пустячок отдали жене арестованного. И в самом деле, пригодится в хозяйстве.