Джек Ричер, или Выстрел - Ли Чайлд

— Мне бы следовало сообщить о вас в полицию, — сказала она.

— Но вы этого не сделаете, — ответил Ричер.

— Не сделаю. Это мой долг, но я намерена его нарушить.

— По правде говоря, мне нравилась та девушка, — признался Ричер. — Она была милой.

— Она вас подставила.

— Но я на нее не в обиде.

— Но кому-то она не понравилась.

— Мы не знаем кому. Впрочем, это сейчас не так важно. Для них она была лишь расходным материалом. Средством для достижения цели.

— Похоже, кукловод очень не хочет, чтобы вы оставались в городе.

Ричер кивнул.

— Черт побери, так оно и есть. Однако ему ужасно не повезло: я не собираюсь никуда отсюда уезжать. Он сам об этом позаботился.

— А вам не грозит опасность?

— Думаю, нет. Но история с девушкой существенно замедлит мои действия. Так что большую часть работы придется делать вам.

Хелен Родин провела Ричера во внутреннюю часть офиса и уселась за письменный стол. Джек старался держаться подальше от окна, а потому сел на пол, опираясь спиной о стену.

— Я уже начала работать, — сказала Хелен. — Поговорила с Розмари и соседями Барра. Потом съездила в больницу. Мне кажется, нам следует искать типа по имени Чарли. Невысокий рост, короткие, торчащие во все стороны черные волосы. Интересуется ружьями. У меня сложилось впечатление, что он старается скрываться. Боюсь, что его будет очень непросто отыскать.

— Как давно он здесь появился?

— Судя по всему, пять или шесть лет назад. И он единственный друг Барра, о котором мне удалось узнать.

Ричер вновь кивнул.

— Я ожидал чего-то похожего.

— И еще Барр утверждает, что не был знаком с Джебом Оливером и не употребляет наркотики.

— Вы ему поверили?

— Да, поверила, — ответила Хелен. — Сейчас я верю всему, что он говорит. Складывается впечатление, что он вспоминает последние четырнадцать лет и не может поверить, что вернулся к прежнему образу жизни. Я считаю, что Барр страдает из-за того, что случилось, не меньше других.

— За исключением жертв.

— Дайте ему шанс, Ричер. Происходит нечто очень странное.

— И этот Чарли знает про Эль-Кувейт?

— Барр мне не ответил. Но мне кажется, что он все ему рассказал.

— Где живет Чарли?

— Барр не знает. Этот Чарли периодически к нему заходил. Как я сказала, мне думается, его будет очень непросто найти.

Джек Ричер промолчал.

— А вы говорили с Эйлин Хаттон? — спросила Хелен.

— Она опасности не представляет. Армия решила хранить тайну до конца.

— Вам удалось обнаружить того, кто за вами следит?

— Нет, — ответил Ричер. — Я его больше не видел. Наверное, они его отозвали.

— Значит, мы снова в тупике.

— Нет, мы гораздо ближе к истине, чем раньше. Начинает вырисовываться общая картина. У нас уже есть четыре человека — по меньшей мере. Один — старик в костюме. Второй — тип по имени Чарли. Третий — кто-то большой и очень сильный. Он левша.

— Почему?

— Это он убил девушку прошлой ночью. Старик с этим не справился бы, а Чарли слишком маленького роста. Улики показывают, что удар нанес левша.

— А четвертый — кукловод?

Ричер снова кивнул.

— Кукловод остается в тени, строит планы, дергает за ниточки. Мы можем предположить, что сам он не занимается грязной работой.

— Но как до него добраться? Если он отозвал старика, который за вами следил, то можно предположить, что и Чарли теперь выведен из игры. Они затаились.

— Есть другой путь расследования. Широкий, как автострада.

— А именно?

— Нами упущено из вида нечто очевидное, — продолжал Ричер. — Все это время мы, как говорится, смотрели не в тот конец ружья. Только и делали, что изучали стрелка.

— А что следовало делать?

— Следовало получше подумать.

— О чем?

— В Эль-Кувейте Джеймс Барр выстрелил четыре раза. А здесь шесть.

— О'кей, — сказала Хелен. — Он сделал здесь на два выстрела больше. И что же?

— Но он этого не делал, — сказал Ричер. — Действительно. Если посмотреть на то, что произошло, со стороны. Отгадка в том, что он произвел на четыре выстрела меньше.

— Это просто смешно. Шесть на два больше четырех. А не на четыре меньше.

— В Эль-Кувейте очень жарко. В середине дня жара становится просто невыносимой. Нужно быть безумцем, чтобы выйти на улицу днем.

— И что с того?

— А вот что: в Эль-Кувейте Джеймс Барр убил всех людей, которых увидел. Один, два, три, четыре — игра закончена. На улице никого больше не было, кроме тех четырех парней. Только у них хватило глупости выйти из дома в такую жару. И Барр прикончил их всех. Он забил все шары, которые находились на столе. И в тот момент его поступок был для меня объясним. Он хотел увидеть розовый туман вокруг голов жертв. Я подумал, что ему было бы достаточно увидеть розовый туман однажды, но, очевидно, ему показалось этого мало. Следовательно, можно предположить: раз уж он не останавливается на одном удачном выстреле, то будет продолжать палить до тех пор, пока не поразит последнюю мишень. Так он и поступил в Эль-Кувейте, где стрельба закончилась только после того, как не осталось целей.

Хелен Родин внимательно слушала Ричера.

— Но здесь цели у него еще были, — продолжал он. — В узком проходе скопилась дюжина человек. Возможно, даже пятнадцать. В любом случае больше десяти. У него был магазин на десять патронов. Однако он сделал только шесть выстрелов. И остановился, хотя еще осталось четыре патрона. Это зафиксировано у Беллантонио в его показушном отчете. Вот что я хотел сказать. В Эль-Кувейте он стрелял столько, сколько мог, а здесь на четыре раза меньше, чем имел возможность. Из чего следует, что тут он решил не забивать все шары. Почему?

— Потому что торопился?

— В его винтовке была автоматическая подача патронов. Голосовая почта сотового телефона зафиксировала шесть выстрелов за четыре секунды. Из чего следует, что он мог выстрелить десять раз менее чем за семь секунд. Таким образом, три секунды не имели для него никакого значения.

Хелен ничего не сказала.

— Когда мы разговаривали с Барром в больнице, — продолжал Ричер, — я спросил его, как бы он это проделал, если бы в самом деле стрелял. Он все обдумал. Барр хорошо знает это место. И он сказал, что припарковал бы машину на автостраде. За библиотекой. Потом опустил бы окно и расстрелял весь магазин.

Хелен продолжала молчать.