Зловещая тайна - Барбара Картленд

Я надену платье и возьму с собой, пожалуй, только сверток с ночной рубашкой, но не больше.

— Да, это сложно! — сказала Кэролайн. — Но подожди, мне пришла в голову одна идея. Мы с Марией спрячем твои вещи где-нибудь у ворот замка. Мария, можно довериться кому-то и попросить помочь тебе с вещами?

Мария с кокетливым видом кивнула.

— Джеймсу, миледи. Он приглашал меня прогуляться с ним, и я уверена, попроси я его о чем-нибудь, он все исполнит и никому не скажет.

— Прекрасно, — сказала Кэролайн. — Джеймс отнесет сундук — всего две-три вещи, Хэрриет, я не хочу лишать твоего будущего мужа удовольствия — и спрячет его у домика привратника. Не забудь взять его с собой, — О, Кэролайн, а что, если я его не найду? А если папа заподозрит что-нибудь и станет преследовать меня?

Кэролайн вздохнула. Сомнения и колебания более слабых представительниц ее пола были ей непонятны.

— Я вот что сделаю, Хэрриет, — сказала она. — Я тебя встречу там сама. Мария договорится с Джеймсом, чтобы вещи были спрятаны там заранее. Я возьму их и буду ждать тебя. Меня ведь ты не побоишься отыскать?

— Нет, нет, Кэролайн, но чего ради ты станешь делать все это для меня? Это уж слишком. Я не могу доставлять тебе столько беспокойства.

— Никакого беспокойства. Я думаю, мне лучше быть на месте, в случае если ты струсишь в последнюю минуту. Мистеру Стрэттону я не покажусь, а тебе надо только уйти из дома пораньше. Я буду ждать тебя без четверти девять. Не опаздывай, мистер Стрэттон может от не» терпения тоже явиться раньше времени.

— Но, Кэролайн, как же я выйду из дома в твоем платье?

— Я об этом не подумала, да это и не имело бы значения, только ведь платье — дорожное, и твой отец может что-нибудь заподозрить. Но у меня есть мысль получше! Хэрриет, мы встретимся еще раньше, ты переоденешься в кустах и будешь готова к встрече с мистером Стрэттоном. Так будет надежнее, правда, Мария?

— И в самом деле, миледи. И я тоже пойду с вашей светлостью помочь мисс Уонтедж одеться и причесать ее.

— Лучше не придумаешь! Итак, все улажено. Я тебя не приглашаю, Хэрриет, потому что твой отец счел бы неприличным, если бы я стала принимать гостей сразу после свадьбы, и к то муже мистеру Стрэттону доставит особое удовольствие похитить тебя непосредственно из драконова логова.

Хэрриет засмеялась, но тут же снова стала серьезной.

— О боже, я так боюсь папеньки!

— Мистер Стрэттон тебя защитит. Непременно расскажи ему о своих опасениях. И позволь мне дать тебе один совет. Если, когда вы поженитесь, твой отец смягчится и изъявит готовность дать вам свое благословение, не спеши рассеивать миф о драконе. Это твое величайшее достояние, хотя тебе этого и не понять.

Хэрриет озадаченно нахмурила брови.

— Я и впрямь не понимаю тебя, Кэролайн. Папенька никогда не примирится с моим замужеством. Он позволил бы мне выйти только за богатого или благородного человека, а где бы я такого нашла? Такие джентльмены не для меня.

— Ты слишком скромна, дорогая Хэрриет, но помни мои слова. У меня на то есть свои причины.

— Конечно, запомню, раз ты так хочешь.

— А теперь выберем тебе ночную рубашку, она должна быть элегантно-прозрачной, и еще тебе нужна смена белья.

Когда все необходимое для побега Хэрриет было наконец собрано, наступило время второго завтрака.

Кэролайн сказала, что уже не успеет принять ванну и одеться и будет завтракать у себя в комнате.

— Передай его светлости мои извинения, — сказала она Марии, — и скажи, что я надеюсь иметь удовольствие поговорить с ним позже.

Мария отправилась передать поручение и тут же вернулась с унылым видом.

— Его светлость утром уехал верхом и еще не возвращался. Миледи, опять что-то между вами не так?

Кэролайн не ответила. Она была разочарована и обеспокоена. Почему Вэйн находит нужным притворяться равнодушным? Почему он не позволяет ей объяснить ему все про сэра Монтегю?

Вздохнув, она решила, что рано или поздно она заставит его выслушать себя. Но, кажется, он был твердо намерен ее избегать.

Кэролайн пила чай у леди Брекон, нетерпеливо ожидая обычного в это время появления у нее лорда Брекона, но он так и не пришел.

После чая она бродила по дому, заглядывая то в одну комнату, то в другую, и, не будь она так расстроена и озабочена отсутствием Вэйна, ее бы очень позабавило изменение в поведении прислуги. Кто бы ни попался ей на глаза, лакей, горничная, паж или камердинер, все они теперь крайне раболепствовали перед ней. После их небрежного, почти презрительного обращения, пока она находилась в равном с ними положении, было смешно видеть, как они усердствовали в попытках завоевать ее расположение. Когда она поднялась к себе переодеться к обеду, ей пришла в голову одна мысль.

Помимо ее сложных личных отношений с Вэйном и ужасной тайны, которую она теперь разделяла с ним, Кэролайн не оставляло ощущение опасности для него со стороны его кузена Джервиса. Она была уверена, что после ее свадьбы опасность только возросла: невозможно было забыть выражение лица мистера Уорлингема, когда он наблюдал за ними в бальном зале в ночь их бракосочетания.

Кэролайн знала, что рано или поздно он вновь попытается избавиться от Вэйна, и ей казалось, что чем раньше такая попытка состоится и разоблачит его подлинную сущность, тем лучше. Хуже было то, что, поглощенная другими мыслями, она могла на какое-то время забыть об опасности. Джервис Уорлингем мог преуспеть в своих гнусных намерениях, только застав ее и Вэйна врасплох.

Кэролайн была твердо уверена, что опасность грозила ее мужу именно со стороны мистера Уорлингема.

Вэйн мог ничего и не замечать, но для нее сам воздух замка был напоен угрозой.

Совершенно очевидно также, что миссис Миллер пользовалась особым доверием Джервиса Уорлингема.

Они действовали заодно, и, поскольку из них двоих миссис Миллер была более вспыльчивой и неосмотрительной, стоило, быть может, разозлить ее еще больше и, вынудив ее потерять терпение, подтолкнуть к какому-нибудь необдуманному поступку.

План этот не был еще до конца ясен самой Кэролайн. Но она твердо решила действовать в этом направлении. Она позвала Марию и послала ее за домоправительницей. Мисс Тимминс немедленно явилась, шурша ломким шелком черного платья и сложив руки поверх черного фартука — символа ее положения в замке.

— Добрый вечер, миссис Тимминс, — сказала Кэролайн любезно, дружелюбным тоном, каким говорила с домашней прислугой ее мать.

Миссис Тимминс сделала реверанс.

— Добрый вечер, миледи.

Она стояла в ожидании приказаний, смуглая женщина неопределенного возраста с испуганными близорукими глазами, по нервной привычке постоянно облизывая губы.

— Давно вы в замке, миссис Тимминс? — спросила Кэролайн.