Обретенное счастье - Мэри Джо Патни

– Я понимаю, что ты имеешь в виду. Я обожаю мою мать и мою тетю, но жизнь здесь возвращает меня в детство. – Она разломила булочку пополам. – Дом на Беркли-сквер большой, и, может быть, ты позволишь мне превратить одну из комнат в зал для тренировок?

– Почему бы и нет? Мы с Сурио тоже будем продолжать тренировки, так что это было бы весьма кстати.

Она обмакнула булочку в чай.

– Мы с Трот обсуждали, стоит ли нам обучать женщин технике самозащиты. Не восточной борьбе, которой надо заниматься всю жизнь, а лишь некоторым приемам, которые Трот показывала мне. Когда знаешь, что можешь постоять за себя, чувствуешь себя увереннее.

Значит, Алекс решила избавиться от своих страхов, помогая другим? Он представил, что подумают о ней мужчины Лондона, когда их жены и дочери займутся восточной борьбой.

– Мне кажется, это превосходная идея. Восточные единоборства раскрепощают человека, а иногда могут пригодиться и на деле. – Он налил еще чаю. – Ты когда-нибудь посмотришь на меня, или отныне нам предстоит общаться, не глядя друг на друга?

– Прости, я еще не пришла в себя от того, что случилось вчера – Ее щеки стали пунцовыми, и она робко взглянула на него. – Я теперь по-другому смотрю на мир, и мне надо к этому привыкнуть.

Это подтверждало его догадку, что, хотя интимная близость с первым мужем доставляла ей удовольствие, в ней отсутствовала настоящая страсть. Ее супруг, должно быть, был зациклен на себе.

– Страсть способна изменить мир. С хорошим партнером это великолепный и драгоценный подарок.

Она машинально крошила булочку.

– Теперь я верю, что такое возможно.

А он думал о том, сколько времени пройдет, пока она наконец увидит в нем объект страсти. Ведь пока все еще барьер ее страхов по-прежнему разделяет их.

– У меня своя теория на этот счет, – сообщил Гэвин. – Ты скажешь мне, если я прав. Я понял, что пугает тебя. Пригвожденная к постели и беспомощная под мужским телом, ты чувствовала себя в ловушке.

Она вскинула на него глаза, и ее лицо снова залилось румянцем. После продолжительного молчания, она произнесла:

– Я думаю, так и было. Кажется, что здесь такого? Но это пугает меня. Есть и другие страхи, но этот самый сильный.

– Чтобы насладиться актом любви, существует много разных позиций.

Она смущенно приоткрыла рот.

– Вы подали мне хорошую идею, капитан.

– Я на это и рассчитывал. – Он лукаво улыбнулся. – Я готов к любому эксперименту, какой тебе взбредет в голову.

Ее взгляд упал на разломанную булочку, и ее губы изогнулись в задумчивой улыбке.

Довольный, что удалось так быстро привести в рабочее состояние новый офис, Гэвин вернулся в Ашбертон-Хаус только к концу дня. Когда дворецкий открыл ему дверь, он увидел пожилую даму, которая, оставив свою визитную карточку, направлялась к двери.

Остановившись, она внимательно посмотрела на него.

– Вы, наверное, и есть новый граф Сиборн?

– Простите? – растерялся Гэвин.

– Это вы простите. Я говорю слишком быстро. – Она протянула ему руку. – Я леди Джейн Эллиот Холланд, ваша тетушка. У вас найдется для меня несколько минут?

Его тетя? Да, по цвету волос и форме лица она и правда напоминала Эллиотов.

– Конечно. Риггз, есть здесь гостиная, где я мог бы побеседовать с леди Джейн?

Дворецкий провел их в маленькую комнату рядом с холлом и, уходя, пообещал принести прохладительные напитки.

– Простите мою невежливость. Я еще не привык к свалившимся на меня титулу и родне. – Он вглядывался в ее строгое лицо и тронутые сединой волосы. – Почему вы решили, что я граф Сиборн?

Она ответила, с любопытством разглядывая его:

– Джеймс был моим любимым братом. Однажды я видела вас, хотя вы были еще слишком малы, чтобы об этом помнить. Втайне от моего отца я посещала вашу матушку в Абердине. Джеймс когда-нибудь говорил вам обо мне?

Гэвин, прищурившись, рассматривал свою родственницу. Ее слова неожиданно вызвали смутное воспоминание. Джейн – единственная порядочная женщина среди всех. Он заморгал, когда давно забытые слова всплыли в его памяти.

– Я припоминаю, что вы были единственной в семье Эллиот, кого любил мой отец.

– Я так скучала по нему, когда он уехал в Америку, – вздохнув, проговорила она. – Мы переписывались вплоть до того, как он и ваша матушка скончались. Джеймс гордился вами. Он писал, что вы плаваете в море как дельфин – настоящий Эллиот. Море у нас в крови, вы знаете. Титул Сиборн рожденный в море – был пожалован нашему предку, фавориту Елизаветы.

– Я никогда не слышал об этом, – протянул Гэвин, пораженный тем, что морские традиции в семье имеют столь глубокие корни.

– Он тосковал, когда вы покинули дом и стали моряком, но говорил, что вам необходимо набраться опыта у других капитанов, чтобы потом их превзойти. А потому я была уверена, что вы не утонули вместе с родителями. Но у меня не было доказательств, и никто не хотел слышать о моих сомнениях, тем более Филипп.

– Значит, я все еще самозванец?

Леди Джейн улыбнулась и потянулась к едва заметному шраму у него на лбу, на дюйм ниже волос.

– Я была рядом, когда вы заработали это. Вы погнались за кошкой викария и упали на острый булыжник. Эта рана сильно кровоточила, но ваша матушка отнеслась к этому очень спокойно. Как и вы, между прочим. Вы всегда носились сломя голову.

Вот и еще одно воспоминание возвратила ему память. Он вспомнил руку на своем лбу, пока кровь текла сквозь его маленькие пальчики. Его мать сказала: «У тебя останется шрам, мальчуган». А другая женщина улыбнулась ему и, когда на рану наложили повязку, в качестве утешения протянула конфету. Испытывая удивительную нежность, он встал и обнял свою тетю.

– Так вы та самая, кто всегда давал мне сладости? Таких вкусных конфет я больше никогда не ел.

– Вы вспомнили? – Она радостно обняла его. – Мне не терпится познакомить вас с моими детьми. Жаль, что сейчас их нет в Лондоне. Мой второй сын, Джеймс, назван в честь вашего отца, он служит на флоте в чине лейтенанта.

– Число моих родственников неуклонно растет, – с некоторым сарказмом высказался Гэвин, усаживаясь на место. – А я никогда даже не видел никого по маминой линии.

– Зато теперь, благодаря своему браку, вы вошли в семейство Кэньонов и Пенроузов и породнились с половиной британской аристократии.

Гэвин непонимающе уставился на нее.

– Вы сказали – Пенроуз?

– Это семья леди Майкл. Очень древний род, они много веков владеют островом в графстве Корнуолл. – Она улыбнулась: – Как я вижу, этого вы тоже не знаете.

Он никогда в этом не разберется, с отчаянием подумал Гэвин.