Школа Добра и Зла. В поисках славы - Соман Чайнани

Тедрос заметил, что его мать и Ланс были потрясены услышанным ничуть не меньше, чем он сам.

– Этот Змей… он убил Чеддика и преследует наших студентов… из-за меня? – спросил он, обращаясь к волшебнику и декану. – Получается, что сказка «Лев и Змей», на которой мы все выросли… это правда?

– Строго говоря, нет, – ответил Мерлин. – Более того, «Лев и Змей» – это вообще не настоящая сказка. И кем бы ни был нынешний Змей, ему об этом, скорее всего, известно.

– Что ты хочешь сказать, когда говоришь «не настоящая сказка»? – спросил Ланселот.

– То, что она написана не Сторианом, – ответил волшебник. – Судя по всему, историю про Льва и Змея придумал кто-то из первых королей Камелота, и случилось это почти тысячу лет назад. Брат того короля заявил о своем праве на трон, и король придумал эту историю. В ней он иносказательно изобразил своего брата Змеем, а себя Львом, а идея была в том, чтобы заставить весь народ поверить, что если корона будет передана брату, их королевство окажется в страшной опасности. Задумка сработала. История разошлась по всему Камелоту, и прежний король остался на троне.

– Выходит, мы все выросли на… лживой сказке? – разочарованно протянул Тедрос.

– Ну почему же лживой, если народ в нее поверил тогда и продолжает верить сейчас? – спросил Мерлин. – Ты считаешь, что ценность любой истории зависит от того, насколько она правдива, и я могу это объяснить. Дело в том, что мы привыкли думать, что Сториан пишет только правду. Значит, ценность имеют только те истории, которые написаны Сторианом. Но при этом мы забываем, что люди тоже могут писать свои истории, и они, в отличие от Сториана, не давали клятву писать только правду или только о том, что произошло на самом деле. Между прочим, когда-то Сториан попытался создать свой собственный вариант сказки о Льве и Змее. В ней рассказывалось о двух братьях, один из которых пытался отнять у другого корону и для этого распространял о короле чудовищную ложь. Ну и проиграл, разумеется. Сказка получилась так себе – ведь и у Сториана случаются неудачи. Короче говоря, написанную волшебным пером сказку давным-давно все забыли, а сказка, придуманная человеком, по-прежнему жива. Более того, забыли и о том, что сказку «Лев и Змей» придумал человек, а не Сториан. Об этом даже «Королевская чепуха» никогда не вспоминает, потому что это никому не интересно. Эта лживая сказка нашла путь к сердцам жителей Камелота. Есть нечто такое, что делает эту сказку бессмертной. Даже если описанные в ней события – вымысел.

– Хорошо, а этот нынешний Змей – он считает эту сказку правдивой? – спросил Тедрос.

– Ты плохо слушал меня, Тедрос. Сказке про Льва и Змея почти тысяча лет. Никакой непосредственной связи между нынешним Змеем и теми сказочными братьями нет и быть не может, – сказал Мерлин и твердо, почти жестко продолжил: – Вопрос в том, как именно Змей понимает эту сказку. Насколько он сам верит в то, что ее можно использовать, чтобы лишить тебя трона. И каким образом ее использовать.

– Но в конце сказки Змей погибает… – сказал Тедрос.

– С точки зрения Змея, это происходит по недоразумению и это неправильно, – перебил его волшебник. – Сказочный Змей верит, что Лев похитил трон, который по праву должен принадлежать ему. В то же самое должен верить и Змей, появившийся сейчас в Лесах. А Лев – это, разумеется, ты, Тедрос. Вот почему наш Змей решил возродить старую сказку и посмотреть, каким окажется ее конец на этот раз. Наверняка он верит, что в этой сказке корона и трон достанутся ему. А еще он верит, что просто возвращает себе то, что принадлежит ему по праву. Ну а ты как истинный король должен остановить его.

– Но на трон Камелота не может претендовать никто, кроме меня… – сказал Тедрос, у которого голова начала идти кругом.

– Однако меч твоего отца остается застрявшим в камне. Следовательно, твои притязания на трон подвергаются сомнению, – напористо возразил волшебник. – И если Змей явится по твою душу, тебе нечем будет доказать, что ты Лев в нынешней сказке.

– Что ты такое говоришь, Мерлин?! – возмутилась Гиневра, успевшая запутаться во всех этих деталях не меньше, чем ее сын.

– Его друг убит, Гиневра, – строго взглянул на нее Мерлин. – Вслед за ним могут погибнуть другие друзья Тедроса, включая его королеву. Все соседние королевства попали под удар и умоляют Камелот о помощи, но его король не отвечает на их призывы. И это все сильнее заставляет сомневаться в том, король ли он вообще. На месте Тедроса я, вместо того чтобы дергать день за днем рукоять Экскалибура, постарался бы прежде всего понять: а почему этот меч до сих пор остается застрявшим в камне?

– Я сын короля Артура, – торжественно заявил Тедрос, пристально посмотрев на Мерлина. – Я Лев, и корона принадлежит мне по праву первородства. Если Змей посмеет оспорить это, я убью его. С моим мечом или без него.

На какое-то время в столовой воцарилась тишина, которую прервал Мерлин.

– Кларисса, – сказал он, вздохнув, – покажи ему.

– Мерлин, я не уверена, что мы… – поморщилась профессор Доуви.

– Покажи. Или я сделаю это сам, – повторил волшебник.

Профессор Доуви покачала головой и достала из своего кармана сложенный в несколько раз лист бумаги.

– Вот последняя страница, которую закончил Сториан перед моим отъездом в Камелот, – сказала она, кладя бумагу на стол. – Эту копию с нее сняла по моему распоряжению одна из фейри.

Тедрос взял бумажный лист и развернул его.

Тедрос, его мать, Ланселот – все они, побледнев, повернулись к Мерлину.

– Кровь Артура? – глухо повторила Гиневра.

– Ну, знаете… – покачал головой Ланселот. – Ну, знаете… это…

– Это невозможно, – закончил за него Тедрос.

– Как сказать, как сказать, – возразил Мерлин, глядя на профессора Доуви так, словно заранее успел все обдумать. – Можно очень по-разному истолковать слова Леди Озера. Змей может оказаться родственником Артура. Сводным братом, например, или племянником, или двоюродным братом, о котором мы никогда не слышали. Или у Змея может быть сосуд с кровью Артура. Змей мог ее собрать, если именно он нанес Артуру смертельную рану в той битве на Ринге семь лет назад. Слова Леди Озера можно трактовать и иносказательно, например, как то, что кровь Артура на руках Змея, если он опять-таки убийца короля. Хотя в любом случае, какую бы кровь ни имел в виду Змей, этого оказалось достаточно, чтобы Леди впустила его в свой замок на Авалоне, а затем не помешала ему убить Чеддика. То есть поставила Змея выше рыцаря короля Камелота. Скажу еще больше. Этот Змей, несомненно, великий чародей, потому что рисунок Сториана ясно дает понять, что Леди Озера утратила свои силы. А это означает, что она поцеловала Змея.