Французская вдова - Галина Куликова

Актюбенко еще раз улыбнулся и побежал дальше, а Федор сделал еще несколько шагов по ступенькам и увидел, что у подножия лестницы, опираясь на трость, стоит хмурый Тройченко.

– А, это вы! – проворчал он, подняв глаза на Федора. – Меня из-за вас допросами замучили. Хоть из театра беги. Провели меня на мякине, заставили признаться…

– Это не мы, а следователь, – ответил Федор. – И признаться всегда лучше. Разве вам теперь не легче дышится?

– Нет, – сразу же ответил Тройченко, мотнув головой. – Легче было, когда никто ничего не знал.

– Поздравляю, вы отличаетесь от большинства людей на свете.

Федор махнул рукой и поспешил ретироваться. Однако уехать из театра без всяких препятствий у него не получилось. Уже на улице он столкнулся с Сударевым – свежевыбритым и принарядившимся – с трогательным букетиком фиалок в руках.

– У кого-то день рождения? – спросил Федор, приостанавливаясь.

– Это вовсе не подарок по какому-то случаю, – важно ответил гуру. – А просто знак внимания.

Федор хмыкнул. Тарасов тоже говорил ему что-то насчет того, что женщин, как кроликов, необходимо подкармливать комплиментами и подарками. Тогда они будут белыми и пушистыми. Но вот в жизни Федора это правило не работало. Женщины обычно бегали за ним, даже если он их ничем не баловал.

– Надеюсь, дама вашего сердца любит фиалки, – заметил он на прощание. – Моя бабушка добавляла их в варенье. Получалось очень вкусно.

Слегка озадаченный, Сударев шевельнул бровью и пошел своей дорогой. Федор же почти бегом побежал к своему автомобилю. Но не успел взяться за ручку дверцы, позади него раздался голос Зубова:

– А, вот и наш антиквар! Давненько не заходили. Ну как, все еще занимаетесь изучением театральной коллекции?

Главный режиссер только что выбрался из автомобиля и сделал несколько шагов навстречу Федору, протягивая руку. Федор тоже сделал несколько шагов и руку пожал.

– Да… У вас невероятно интересные экспонаты…

– Если бы не трагические события последнего времени, я бы непременно поговорил с вами об антиквариате. – На шее Зубова сегодня красовался бежевый платок в бордовую крапинку, хотя на улице было довольно жарко. – Мой дед, видите ли, собирал музыкальные шкатулки… Вы разбираетесь в музыкальных шкатулках?

– Немного, – ответил Федор, заметив краем глаза, что к ним легкой походкой направляется Марьяна Гурьева.

Она только что появилась из переулка, увидела Зубова и теперь не сводила с него глаз. Тот почувствовал, вероятно, ее пристальный взгляд и повернул голову.

– Марьяна! – сказал он с легким оттенком неудовольствия. – Разве ты сегодня репетируешь?

– Нет, пришла поговорить с вами.

«Интересно, каково это – быть на «вы» с собственным мужем?» – подумал Федор. И тут прима наконец обратила на него внимание.

– Буколев, кажется? – спросила она, обнаружив отличную память. – Доброго вам дня! У вас потрясающая рубашка.

– Спасибо, – Федор прижал руку к груди. И быстро сказал, обращаясь к Зубову: – Обязательно продолжим наш разговор. А пока спешу откланяться.

«Вот идиот! – ругал он себя, забираясь в свой автомобиль. – Спешу откланяться! Как персонаж какого-нибудь водевиля. – Он положил руки на руль и почувствовал, что у него дрожат пальцы. – Только бы пронесло! Не так-то просто смотреть убийце в лицо и ничем себя не выдать».

Он поспешно пристегнулся ремнем безопасности и вновь набрал номер Тарасова. Его так называемый напарник по-прежнему не брал трубку. «Зимину, выходит, звонить бесполезно, – подумал Федор. – Если он меня в чем-то подозревает, то выслушивать мои доводы точно не захочет». И тут телефон тренькнул, выплюнув на экран сообщение от блудного режиссера: «Хозяйкой индийского ресторана не могу».

– Прекрасно, – пробормотал Федор вслух и повернул ключ в замке зажигания.

Потом все-таки не выдержал и написал в ответ: «Раскрыл убийство еду улики». Нажал на газ и тронул машину с места.

* * *

Офисное здание оказалось огромным и сверкало стеклом и сталью. Однако валявшийся вокруг строительный мусор и кучи земли свидетельствовали о том, что объект еще не запущен. Федору стоило немалого труда отыскать человека, который объяснил ему, где искать администрацию.

– У меня только что спрашивали, – махнул тот рукой в направлении огромной, несколько помпезной арки.

Если бы Федор был прирожденным Эркюлем Пуаро, он обратил бы внимание на эти слова и не попал в ловушку. Но ведь убийца, по его мнению, остался в театре, поэтому Федор, следуя указаниям, прошел через высокую арку и попал в довольно безлюдный внутренний двор. Смело пересек его и толкнул дверь в полуподвальное помещение. Спустившись на несколько ступенек вниз, он оказался в длинном мрачном коридоре, вдоль которого тянулись безликие свежевыкрашенные двери. Он остановился и прислушался, но нигде не было слышно никаких голосов.

– Эй! – крикнул Федор всем дверям сразу. – Где здесь администратор?

– Идите сюда, открыто, – донесся до него невнятный голос.

Федор прищурился и тут заметил, что одна из дверей чуть приоткрыта. Сделав несколько широких шагов, сыщик-любитель толкнул ее и ступил внутрь.

В ту же секунду невероятная сила навалилась на него сзади, подняла вверх и швырнула оземь. Не ожидавший ничего подобного, Федор обрушился на бетонный пол, ощутил чудовищной силы удар по голове и провалился в черную яму.

Сознание возвратилось к нему вместе с тоненьким солнечным лучиком, бившим в глаза. Тупая боль в затылке заставила Федора застонать. Он приподнял тяжелые веки, несколько раз моргнул и наконец осознал, что намертво прикручен к стулу веревкой. А перед ним на корточках сидит Сударев и серьезно смотрит ему в лицо.

– Очухался? – спросил предприниматель вкрадчивым голосом, потом поднялся на ноги и встал прямо напротив пленника. – Вот уж не думал, что придется действовать по сценарию второсортных киношек. – Меня всегда бесит, когда в фильме, поймав сыщика, убийца вступает с ним в долгий разговор, а там, глядишь, приходит подмога, и дурака спасают дружки или полицейские. По моему глубокому убеждению, врага нужно убивать сразу, чтобы исключить недоразумения.

Федор молчал. Он чувствовал, как из разбитой головы за шиворот стекает теплая кровь. Его очень сильно знобило, и тошнота подкатывала к самому горлу. «Возможно, это мои последние ощущения», – задела его сознание невесомая мысль.

– И знаешь что? – продолжал между тем разглагольствовать Сударев. – Оказалось, что убить тебя сразу кажется мне неинтересным и недальновидным. Сначала я хочу узнать, как ты меня вычислил.

– А ты догадался, что я тебя вычислил? – спросил Федор, удивившись тому, что его голос звучит почти нормально, только немного хрипло.

Вместо ответа Сударев ухмыльнулся.

– Ну да, ты же хищник, – Федор с трудом сглотнул слюну, – твой инстинкт убийцы держит тебя в постоянном напряжении.