Сотник. Уроки Великой Волхвы - Елена Кузнецова

Аристарх тоже заметил помощников: подошел к ним, похмыкал, разглядывая что-то на столе.

– Это что ж – он вас научил? – кивнул староста на Тимку. – Затейливая канитель… А на что она такая надобна?

Анна подошла поближе и с интересом стала разглядывать узор, выложенный на доске из пенькового жгута. Получалось занятно, и незнакомый узор был хорош.

«Софье бы показать – она же не успокоится, пока себе не перерисует. Вот только куда такую разукрашенную доску приладить, не представляю. Если на ней что-то резать, то непременно попортишь. Разве только любоваться?»

А староста уже обернулся к ней, будто мысли подслушал.

– Анюта, глянь-ка. На что оно такое годится? Ты в бабьих забавах больше моего понимать должна.

– Не ведаю, – пожала она плечами. – Разве что на сундук поставить, да любоваться? Но красиво…

– То-то и оно, что красиво, – то ли передразнил, то ли согласился с ней Аристарх. – Арина, ты что скажешь? Верка, а ты чего мнешься? Иди-ка тоже сюда, а то глаза в стороны разбегутся – Макар разлюбит.

Анна и не заметила, что ее помощница уже здесь, а Верка остановилась у входа, но шею вытягивала – старалась оттуда разглядеть, что за новое диво там они рассматривают.

Бабы вертели чудные доски и так, и сяк, но ни к какому решению так и не пришли. Только Арина, приметившая на другом краю стола ещё одну доску, тоже с рисунком, но уже вырезанным по дереву, взяла ее в руки и стала сравнивать с теми, что были со жгутом.

– А вот эту можно как разделочную доску, пожалуй… – с сомнением проговорила она. – Но ножом-то по ней стучать жалко – узор-то какой! А вот это что?.. – и потянулась к небольшому ларцу без крышки. Взяла в руки и ахнула. – Так вот для чего! Это, значит, пенькой просто для пробы, чтобы учиться узор выкладывать и проволоку не запортить?

Она повернулась к Тимке, который молча ждал, к какому решению придут взрослые, не встревая в их разговор: его же не спрашивали.

– Тим, как ты догадался-то пенькой?..

– А как еще учить? – Тимка с недоумением пожал плечами. – Меня тоже так.

Он поглядел на ларец в руках крёстной, искусно отделанный проволокой так, что серебряный узор сливался с резным по капу, словно они составляли единое целое. Подумал и добавил:

– Ну, вообще-то это игрушки… Шкатулка для твоего гарнитура. А на самом деле такой узор по клинкам наносят, – и вздохнул. – Но это мне еще не доверяли…

– По клинкам? – Аристарх взял из рук Арины шкатулку и принялся рассматривать ее с удвоенным вниманием. – Дед тебя и по оружию учил?

– Отец. По клинкам он работал. И Дамир еще – он у нас оружейный мастер. А дед учил всему, что раньше надо. Сначала на песке узор, потом жгутом выкладывать, потом на бумаге, а когда руку набьёшь рисовать твердо – вот тогда по дереву резать доверят. У нас такими досками весь дом завешан, а оружие мне пока не давали. Клинки дорогие и делается каждый долго, а запортить запросто. На клинок вот такой узор, – Тимка покопался в листах бумаги и достал какой-то рисунок. – Деда велел придумать, я придумал, а дома так и не успел нарисовать…

Аристарх взял поданный ему Тимкой лист, развернул и откровенно залюбовался. Даже, кажется, забыл про все остальное. Жаль, ненадолго.

– Хорош клинок будет! – он с некоторым сожалением вернул лист Тимке. – Ну а бабьи цацки, это, значит, как ученье тебе? Но ведь тоже товар ходовой. Дорого шли? Торговали вы ими где? – при этом смотрел староста почему-то на Анну.

«А это уже в мой огород камешек… Как же – заказ решил сделать для Беляны… Раскатила губы! Дура ты, Анька! Ведь подумала же тогда – почему нет этого товара в Турове, раз мастера под боком. Есть, видно, причина и серьезная. Влипли!»

– Торговали? – от этого вопроса Тимка немного растерялся. Подумал и пожал плечами. – Да не знаю я… Забирали куда-то. Может, и продавали… Не самим же мастерам на торг ездить. Ну, иногда и на заказ делали. Как-то раз для жены ярла какого-то боярин велел. Говорил потом – понравилось ей сильно. Тоже гарнитур делали. Я тогда ещё мал был, только шкатулку сам украшал. А эта – тетке Арине. Уже почти готово – камни осталось вставить, да вот крышку закончить…

– Ларец тоже сам?

– Не, по дереву в артели свой мастер есть. И узор он резал – я показал только, как надо. Вот проволоку я сам вбивал. Они еще не могут, – кивнул он на отроков. – Но стараются. У них уже хорошо получается, скоро сами смогут не хуже.

Аристарх задумчиво покосился на отроков, кивнул, отвечая на свои мысли, и снова повернулся к Тимке.

– Ну, полработы дуракам не показывают. Мы не дураки вроде, но все равно – пусть твоя крестная потом сразу все оценит, когда доделаешь. А то ж изведется – и вот оно, и примерить еще нельзя. Опасно баб так дразнить – сон потеряют, а нам плешь проедят, – подмигнул он Тимке. – На-ка тебе лучше гостинец… Твой знакомец передал… – и он протянул мальчишке какой-то маленький горшочек, заткнутый деревянной пробкой. – Сказал, ты поймешь, для чего.

Тимка просиял и принял «гостинец», как будто медовый пряник получил. Откупорил пробку, заглянул внутрь. Потом высыпал чуть-чуть на ладонь и подпрыгнул.

– Ой! Неужели у Фифана получилось?!. Кирька, – закричал он одному из своих помощников, – бросай всё, разогревай печь, до желтого – щас проверим. Он же говорил – получится, а деда еще сомневался… Ой, спасибо, дядька Аристарх! – немного запоздало вспомнил он вежество и просительно посмотрел на старосту. – Можно? Я проверить только…

Аристарх поощрительно кивнул:

– Проверяй. Мне тоже интересно поглядеть, чего ради я тут по лесу бегаю, как молодой дурень… Долго проверять-то будешь?

– Не, быстро… Ща печь распалится только…

«Ну что, Анюта, опять вляпалась? Не спросил бы Андрей про «что посложнее», так и ахала бы над серёжками! Увидела, что под нос сунули, и счастлива до визга, а вперёд да по сторонам посмотреть не удосужилась.

По сторонам… Ой, мама!.. Анька, да когда ж ты перестанешь по-бабски мыслить?! Опять, как сорока, позарилась на внешнюю красоту да необычность – а что за этой красотой может стоять, и в голову не пришло прикинуть! Ну что бы тебе задуматься, отчего никто про такое умение не слыхивал! Чай, за болотом не дурнее тебя люди живут – а ведь не завалили хотя бы туровский торг своим товаром. Да что там туровский – вообще нигде такого не видели. ВООБЩЕ! И не позарились на возможную прибыль, как бы она велика не была…

Ты же сама дочь купеческая, знаешь, что такое возможно, только если та прибыль рука об руку со смертью ходит… Ох, Царица Небесная, спаси и сохрани! Ладно, сама дура-баба – но мальчонку-то во что втравили? От кого и от чего они с дедом убегали? В самом ли деле от гонений на христиан, или им там что пострашнее грозило?

…Ну, держись, боярыня, сейчас Аристарх тебе всё объяснит… Подробно да с приговорами… То-то он такой добрый сегодня».