Роковая любовь - Кэндис Кэмп

— Мне очень жаль, что Шэффер так искалечен, — сказал Курт Миллер, когда услышал все, и поинтересовался: — Но, может быть, есть надежда на его полное выздоровление.

— Не знаю. Сержант Джексон говорил вчера, что по мнению доктора, если продолжить лечение, он сможет достаточно свободно двигаться. На это — вся надежда.

— Я знаю очень опытного доктора. Его имя — доктор Кранц. Если ты согласна, то я попрошу его осмотреть твоего мужа и назначить необходимое лечение.

— Правда? Курт, — сияя от радости спросила Энэлайз. — Ты такой хороший человек, такой благородный… Я всегда это знала…

— Нет, послушай. Прежде чем ты продолжишь разговор о моем великодушии, знай, Энэлайз, что я по-прежнему люблю тебя и надеюсь стать твоим мужем. И я хочу рассказать, почему я так поступаю. Сейчас, когда Шэффер так серьезно болен, наши шансы не равны. Только, когда он вернется к нормальной жизни и станет проявлять, как и прежде все дурные свойства своего характера, от которых ты так страдала, я смогу попробовать оторвать тебя от него. Только тогда я получу возможность соперничать со здоровым человеком, а не с калекой, которому ты все будешь прощать. Теперь ты видишь, что я совсем не великодушен!

— Вижу, — ответила Энэлайз и, несмотря на все, весело рассмеялась.

— Ты останешься в магазине работать? — спросил он прямо; а вот этого вопроса Энэлайз ожидала меньше всего и была совсем не готова на него ответить.

— Не знаю, — честно ответила она. — Мне бы, конечно, хотелось. Но я еще не думала об этом — ведь с Марком еще ничего не решено. Дай мне несколько дней на раздумье, и я решу, как мне поступить.

— Конечно. Надеюсь, что ты не уйдешь. Ты очень талантлива и у тебя большое будущее в торговле. Если тебе будет что-нибудь нужно — я всегда жду тебя. Сегодня же я пошлю записку доктору Кранцу с просьбой осмотреть твоего мужа.

— Спасибо тебе, Курт. — Энэлайз поднялась и, протянув ему руку, сказала: — Мне так хотелось как-то отблагодарить тебя за все, что ты для меня сделал.

Курт поцеловал ее руку и ответил:

— В этом нет необходимости. Я ведь люблю тебя!

После того, как Энэлайз вышла из магазина, ее настроение здорово поднялось. Чувствуя себя значительно уверенней, она направилась к Шэфферам.

Хотя уже было девять часов утра, дворецкий доложил, что Марк еще не просыпался. Зато Прентисс Шэффер встретил ее очень тепло и пригласил выпить кофе в его кабинете. Он извинился за Марка и объяснил, что Марк страдал бессонницей от болей, долго не мог уснуть, а потому долго спит по утрам. Но потом он проговорился, и Энэлайз узнала, что у Марка после встречи с ней начался запой.

Часом позже сержант Джексон проводил ее к Марку и рассказал, что происходит с ее мужем.

— Миссис Шэффер, не позволяйте ему вывести себя из терпения. Он сейчас в ужасном состоянии и с похмелья злится и чертыхается на всех. А поэтому не принимайте близко к сердцу его грубость.

Энэлайз нахмурилась. Она знала, что очень часто мужчины пьют из-за несчастной любви. Она вздрогнула, но вошла в комнату. Марк, как и вчера, сидел на диване. Ноги его были также вытянуты и укутаны пледом. Он уже был явно «навеселе». Одежда его была так измята, что похоже он так и спал в ней всю ночь, не снимая. Сначала Марк нахмурился и мрачно взглянул на Энэлайз, а потом — угрожающе — на Джексона.

— Какого черта ты разрешил ей войти сюда? — рыкнул он. — Я не хочу, чтобы она была здесь.

Энэлайз сразу стало ясно, что надежда на быстрое и легкое примирение рухнула. Он не должен был ее так встретить! Что-то произошло. Но что? Рассказали ли они Марку, как их обманула его сестра? Может быть, он уже все знает, но — по своему обыкновению — не верит?!

Энэлайз повернулась к сержанту и спокойно попросила его:

— Сержант, мне хотелось бы поговорить со своим мужем наедине, если вы позволите?

— Конечно, миссис Шэффер, — ответил Джексон и быстро ушел из кабинета, радуясь, что избежал гнева полковника.

— О, как я вижу, ты уже очаровала Джексона, — саркастически произнес Марк, сразу же, как сержант вышел из комнаты. А сам печально решил, что это немудрено, так хороша она была в голубом платье и драгоценностях в тон ему, да еще эта кокетливая маленькая шляпка на голове.

Как всегда ее вид не мог оставить его безразличным. Вот и сейчас, ему захотелось, отбросив всю свою гордость, упросить ее остаться с ним и безразлично почему — из жалости, или из любви; захотелось просто умолять ее об этом. Только величейшим усилием он удержался от этого шага, твердя себе, что ее необходимо как можно быстрее удалить из этого дома. Только так, не видя ее, он сможет выдержать.

— Марк, — обратилась к нему Энэлайз, проигнорировав его последнее замечание в свой адрес, — отец рассказал тебе о вчерашней исповеди Фрэнсис?

— Да.

— И ты поверил ей? — продолжила она. Марк лишь пожал плечами.

— Я мог предположить это, —ответил он.

Энэлайз опустилась в кресло. Она никак не могла понять, что с ним происходит, почему он так равнодушен, получив свидетельство ее невиновности. Она уже колебалась и никак не могла решиться сказа ь то, ради чего пришла.

— Я… Я подумала, что можно начать сначала…

— Что начать сначала??? — грубо спросил Марк и презрительно посмотрел на Энэлайз. — Начать бороться? Попытаться добить друг друга? Мы всегда к этому стремились, — сказал Марк!

— Нет! — воскликнула Энэлайз. Марк налил себе виски из бутылки, что стояла на столике рядом с диваном.

— Я имею в виду начать сначала нашу совместную жизнь и забыть, что произошло. Я хочу, чтобы мы жили одной семьей. Я хочу, чтобы у Джонни был отец.

— Джонни? Ха! Он пришел в ужас, увидев мое лицо!

— Ты кричал на него — вот, что испугало его! — парировала Энэлайз. — Но если ты дашь ребенку возможность познакомиться с тобой без всяких криков и раздражения, если ты спокойно скажешь ему, кто ты, я уверена, что он не испугается. Возможно, он будет сразу обращать внимание на твой шрам, но потом он быстро привыкнет.

— Неужели ты не понимаешь, что меня это не интересует! Мне не нужен мальчик! И мне не нужна ты! — закричал Марк и со злостью запустил полупустую бутылку в дверь. Бутылка разбилась и разлетелась взребезги. Энэлайз с ужасом смотрела на Марка. Внутри у нее все похолодело. Марк отвернулся от нее. За дверью послышались шаги. Это сержант Джексон, услышав шум, открыл дверь.

— Полковник? Что случилось? В чем дело? — спросил он.

— Я разбил бутылку виски. Пришли служанку все убрать и принеси мне другую бутылку виски, — сказал Марк угрюмо.

— Бог мой! Марк! Надеюсь, ты больше не будешь пить? — спросила его Энэлайз.

— Черт возьми! Я ничего не собираюсь делать по твоей указке! — набросился на нее Марк. — Тьфу! Да, уйди же ты из моей жизни. Мне не нужны ни ты, ни ребенок. Получай свой развод, как ты хочешь и выходи замуж за того немца. Уверен, что он будет мужем и отцом намного лучше меня. Я не создан для семьи. Я — не семейный человек.