Традиции чекистов от Ленина до Путина. Культ государственной безопасности - Джули Федор

После смерти Андропова, как это представлено в стандартной чекистской интерпретации, на долю КГБ выпало продолжить его попытки предотвратить неизбежную беду — развал государства. С этой целью КГБ неоднократно и отважно старался предостеречь политическое руководство о надвигающейся катастрофе, но тщетно — партия отказывалась слушать[771]. В воспоминаниях Широнина, опубликованных в 1996 году, этот период сравнивается с ситуацией лета 1941 года, когда Сталин игнорировал предупреждения Зорге и других шпионов о надвигающемся вторжении Гитлера[772]. Широнин пишет, что партийное руководство хранило «странную тишину» в ответ на сообщения КГБ о надвигающейся опасности, а в кулуарах КГБ говорили о том, что летом 1991 года Горбачев фактически перестал прислушиваться к КГБ[773].

В таком контексте неудавшийся военный переворот под руководством председателя КГБ Крючкова в августе 1991 года превращается в отчаянную героическую попытку предотвратить надвигавшийся развал страны[774]. Некоторые указывают, что в КГБ раньше, чем во всех прочих структурах режима, пришли к пониманию необходимости реформ. Поэтому Крючков и его подчиненные лучше других осознавали опасность развала СССР и его страшные последствия для народов страны. Именно по этой причине они попытались спасти страну в августе 1991 года. Однако было слишком поздно: процесс дезинтеграции всех властных структур в СССР, включая КГБ, зашел слишком далеко[775]. Такой взгляд позволяет представить совершенно в ином свете самые болезненные периоды чекистской истории.

У этого подхода есть и еще одно преимущество — он подкрепляет миф о всеведении КГБ и при необходимости даже может оправдать потребность в применении силы современными органами госбезопасности с целью предотвратить будущие кризисы подобного масштаба.

Один из главных аргументов, приводимых в новой чекистской литературе об Андропове, заключается в следующем: если бы Андропов прожил дольше, он предотвратил бы развал Советского Союза. Об этом рассуждали автор статьи «Спаситель с Лубянки»[776], опубликованной на страницах «Московского комсомольца» в 2002 году, и Бобков, который назвал это предположение «совершенно очевидным»[777].

В таком контексте Путин — своего рода второй шанс. Так, для Николая Леонова Путин — «одиночка, офицер российских спецслужб, выходец из Системы», который «начинает приводить в порядок то хаотическое нагромождение, в которое была превращена великая держава» в начале 1990-х годов[778].

Однако для предотвращения второго кризиса на этот раз необходимо опознать врагов вовремя, для чего потребуются чекисты, потому что именно они и являются мишенью, на которую нацелены враги России. Об этом пишет в своей статье представитель ФСБ по связям с общественностью поэт Василий Ставицкий, заявляя, что критику ФСБ в СМИ поддерживал «кто-то» на Западе с целью разрушить молодое российское демократическое государство, которое стремится защищать Федеральная служба безопасности[779].

Конспирологическое мышление — вполне распространенная форма защиты от унижения[780], и многие чекисты объясняют события августа 1991 года, а также позднего советского и раннего послесоветского периодов конспирологическими теориями[781]. Типичный пример — утверждение бывшего офицера контрразведки Вячеслава Широнина о том, что август 1991 года и октябрь 1993 года (когда Ельцин послал танки разогнать парламент) были всего лишь этапами разработанного ЦРУ плана по развалу Советского Союза[782].

По самой распространенной теории развал был подстроен «агентами влияния». Это понятие впервые использовал Андропов в 1977 году в докладе Центральному комитету, говоря о деятельности ЦРУ, направленной на ниспровержение советской идеологии с помощью вербовки агентов в самом Советском Союзе. Позже председатель КГБ Крючков выдвинул эти обвинения официально в своем знаменитом выступлении на закрытой сессии Верховного Совета, объявив о существовании западного плана по развалу СССР и впервые публично сказав, что иностранные разведывательные службы привлекают к работе «агентов влияния»[783]. Позже Крючков детально разобрал эту теорию в своих воспоминаниях, отрывки из которых были опубликованы в газете «Советская Россия» в феврале 1993 года[784].

В основе теории об «агентах влияния» лежит достаточно смутное определение, согласно которому «агент влияния» — это лицо, которое разделяет определенные абстрактные идеи, такие как демократия и универсальные человеческие ценности[785]. Сторонники этой теории постоянно грозят предоставить документальные свидетельства в ее подтверждение, но никогда этого не делают; они считают, что Бакатин во время своего недолгого председательствования в КГБ мог уничтожить все показания этих агентов (в число которых, как считается, входили высокопоставленные фигуры из окружения Горбачева, например Александр Яковлев). Теория опирается также на речь Андропова 1977 года и на единственное документальное свидетельство — так называемый план Даллеса. Он приписывается Аллену Даллесу, который в 1945 году письменно изложил (или, по другим версиям, озвучил на тайном собрании) грандиозный план по разрушению российской цивилизации. Этот текст — явная фальшивка, но он завоевал доверие в последние годы просто в силу того, что на него часто ссылаются. Так возник опасный узаконивающий эту теорию миф, который может превратить общую паранойю в серьезную общественную силу[786].