Дети всегда правы - Дельфина де Виган

с двумя мальчиками-близнецами, собирающие миллионы просмотров и принесшие несколько миллионов евро. Информация о доходах появилась на одном новостном сайте: законный опекун обратился в модельное агентство, чтобы оплачивать труд своих сыновей. Он задекларировал и оплатил соответствующее количество часов, согласно принятой ставке. Суммы отчислялись на сберегательный счет, как того требует закон. Однако, считая себя автором, режиссером и продюсером роликов (что было правдой), который прилично вложился в необходимую для съемок технику, родитель продолжал получать основную часть гонораров от рекламодателей и доходов с «Ютьюба». Кто может проконтролировать, как он делит суммы? И это лишь один пример… Я уже не говорю о набирающем обороты семейном влогинге, когда вся семья участвует в постановке, а ребенок считается даже не основным героем, а актером массовки… И это никак не регулируется законом.

— Вопрос тогда к вам, Сантьяго Вальдо. Вы психиатр и психоаналитик, долгое время занимаетесь последствиями раннего присутствия в Сети. Можете что-нибудь добавить?

— С самого раннего возраста желания ребенка подменяются, и в итоге он действительно думает, что сам этого хотел. На самом же деле у него просто нет выбора. Он оказывается заложником родственных связей, установленных между ним и родителями, которые быстро добавили к отношениям коммерческий интерес, поскольку вся семья живет на эти доходы. Другими словами, молодые люди, которые сегодня подают в суд, слишком рано столкнулись с требованиями, которые ребенок не должен выполнять: привлекать, рекламировать, отвечать фанатам, следить за имиджем и так далее. Большинство из них очень дорого за это заплатили.

— В чем заключается вред, нанесенный детям?

— Можно констатировать, что они не в полной мере доверяют родителям и с трудом могут выстроить здоровые отношения с партнером. Для повзрослевших инфлюенсеров характерны также глубокое одиночество, обостренная ранимость, предрасположенность к зависимостям и другие, более серьезные симптомы.

— Выступлю немного в роли адвоката дьявола, но дети-звезды всегда существовали, это не новое явление! Жорди, Бритни Спирс, Маколей Калкин, Дэниэл Рэдклифф! У каждого поколения есть свой идол.

— У многих среди перечисленных вами артистов наблюдаются некоторые психологические проблемы. Разница в том — а она есть, — что для тех детей и подростков, о которых мы говорим сегодня, которые с раннего возраста появляются на «Ютьюбе» и в «Инстаграме», это не вопрос времени: сняли фильм или сериал, провели рекламную кампанию и разошлись по домам. Нет. Тут дети играют свою роль, каждый день, у себя дома. В собственной комнате, гостиной, кухне, с настоящими родителями. Заметьте, я говорю о роли, потому что в действительности они не могут быть самими собой перед камерой. И, знаете, играть роль утомительно.

— Хочется заметить, что некоторые из этих детей добились оглушительного успеха. Младший ребенок из «Плюшевой банды» стал известным актером, да и карьера старшей девочки из «Семейного автобуса» идет в гору.

— Я не отрицаю. К счастью, некоторым детям, даже тем, кого больше всего используют, удается выйти из ситуации победителем.

Передача прервалась на музыкальную паузу. Клара воспользовалась моментом и села.

После недолгой песни журналистка снова заговорила:

— Несколько месяцев назад Пабло Босс получил от своей матери значительную компенсацию, в том числе морального вреда, а также добился от нее удаления или скрытия всех изображений в интернете. Его мать снимала и публиковала каждую минуту детства Пабло. Самым вирусным стал ролик, в котором, изображая специального корреспондента на месте происшествия, она рассказывает подписчикам, как Пабло впервые сходил на горшок, — подчеркиваю, видео набрало несколько миллионов просмотров. Также можно предположить, что многие дети, которых родители снимали во время знаменитого «Чиз»-челленджа, потребуют однажды удаления этих видео. Напомню, что этот челлендж получил всемирную популярность, и принцип его состоял в том, чтобы бросить ломтик плавленого сыра на лицо ребенку и снять реакцию. Сантьяго Вальдо, можно ли считать, что выигранные в пользу детей дела — это хороший знак?

— Да, конечно. Но право на забвение и так предусмотрено законом две тысячи двадцатого года. Правда в том, что его невозможно применить. Изображения с этими детьми копируются и комментируются до бесконечности — их просто не стереть. Знаете, в интернете любая информация остается навсегда. И тут закон бессилен.

— Благодарю, Сантьяго Вальдо, за эти комментарии. Напоминаю нашим слушателям, что мы беседовали с психоаналитиком и автором книги «Длительное погружение в виртуальное пространство», выпущенной издательством…

Клара выключила радио. Размышляя обо всем этом, она выходила из себя.

Идти вперед, когда что-то выясняется. Когда ветер меняется. Когда наступает подходящий момент.

Она набрала номер Седрика Берже и, даже не поздоровавшись, сказала:

— Я согласна.

На другом конце провода она услышала радостный возглас. Седрик добавил:

— Обещаю, больше никогда не скажу «в городе Париж».

* * *

Кимми одевалась на встречу с братом. Как обычно, не привлекающая внимания одежда нейтральных цветов, уже привычный камуфляж, чтобы слиться с толпой. Кимми никогда не будет свободной, невидимой — она это знала. Несмотря на капюшон, кепку, темные и серые цвета, всегда найдется человек, который будет пялиться на нее или орать на всю улицу. Она никогда не отмоется от всех этих взглядов, которые ее запачкали, затерли до дыр, испортили даже через экран.

На улице Кимми шла опустив голову, сгорбившись, стараясь казаться ниже. Она спрятала светлые волосы под черную шапку.

Сэмми жил в одной из башен Тринадцатого округа, которые видно с городской кольцевой дороги, на двадцатом этаже — так он сказал. Он не хотел выходить из дома, и Кимми пришлось долго добиваться встречи. По телефону она слышала его тревогу, дрожь. Несмотря на расстояние и время, она понимала брата, улавливала малейшие движения в голосе. Сэмми не доверял сестре — это она уяснила. Однако Кимми нашла в себе силы признаться, что нуждается в нем.

Она пообещала прийти без сумки, с пустыми руками.

До сегодняшнего дня недавние события казались ей какой-то неровной размытой вереницей, подчиненной гневу. Перед первой встречей с Кларой Руссель Кимми встала рано утром, выпила кофе и отправилась на улицу Бастион без всякой задней мысли. Решение подать на родителей в суд пришло позже — само собой.

Ей было плевать на деньги. У Кимми их имелось достаточно. Она хотела, чтобы общество признало нанесенный ущерб. Поняло, что ее детство украли.

Теперь у Кимми была лишь одна цель: встретиться с Сэмми лицом к лицу. Кое-что девушка четко поняла: она может жить без родителей, однако ей невыносима мысль о потере брата.

Когда она вышла из метро, вокруг нее запорхала бабочка. Кимми успела разглядеть лишь разные цвета, охру с оранжевым, и подумала, что в такое время бабочки — большая редкость. Посреди