Порочное влечение - Сандра Бушар

И вот что я вынесла для себя: Роберт помешался после смерти отца на мне и искал не просто в качестве постельной игрушки, но возможной теплой, уютной "жилетки". Это казалось наиболее странным и не сопоставимым с образом теперешнего стального робота. К тому же он действительно собирался сделать меня своей невестой, но даже если исходить из расчета, что все "проблемы" начались после объявления о женитьбе Артему, то почему он так по-свински вел себя со мной перед этим? Хотел наказать за побег от него три года назад? Проучить? Дать понять, что будет, если я не приму его предложение? Не доверял? Или… боялся?

И еще… Что за маниакальная, как выразился психолог, потребность отталкивать всех людей, пытающихся подобрать к нему ключик? У меня на самом деле всегда было такое ощущение, будто стоит мне найти к нему подход, как он меняет замок на более надежный и врезает в новую дверь. Почему было не объясниться со мной тогда, после моего дневного просиживания штанов в его кабинете? Ведь после головокружительного первого поцелуя я бы приняла любую его правду…

"Да потому, что ты, идиотка, сбежала из его офиса, как ошпаренная, не пытаясь даже поговорить! А он, между прочим, вроде как спас тебя и твою подругу от бомбы! Черт, даже в голове не укладывается… – злобно прошипел мне внутренний голос, а затем добавил более сурово: Даяна – подставная девушка, Артем – предатель, а все отчаянные и жестокие поступки Роберта связаны с попыткой защитить тебя от неприятностей и его же самого! Ты обижаешься на мужчину, что он считает тебя причастной к махинациям Артема? Ха! А что сама? Разве ты не ищешь в нем одни минусы и не пытаешься сравнять с плинтусом? И все почему? Потому, что он обычный живой человек, столкнувшийся с убийством отца, вынужденный превратиться в бесчувственное создание, акулу бизнеса, просчитывающую свою жизнь на десятки лет вперед. Ты – его единственная слабость, как кажется психотерапевту”.

И вот тогда я смогла с полной уверенностью сказать, что капкан в моем сердце захлопнулся, хоть я и удерживала его титаническими усилиями все эти две недели, подпитывая силы из, как оказалось, наигранного равнодушия Роберта. В тот момент отчаянно осознала, что готова была простить его за все на свете, если он признается мне в своих чувствах и извинится. Мысли о Роберте Шаворском давно разъели мое тело, душу, разум… как смертельный недуг. И я сама медленно умирала, не в силах противиться ему. Я не заметила, как пятилетний план на будущее расширился, и начала вплетать туда Роберта и нашу дальнейшую жизнь.

Возможно, эта любовь была моим наказанием за какие-то грехи в прошлой жизни. Может, я и сама была каким-нибудь моральным чудовищем, кто знает? Но это чувство существовало, загоняло меня в угол, захватывало душу… А каждая секунда без моего мужчины приносила адскую физическую боль. Я чувствовала себя совсем юной девушкой из молодежных романов о первой любви, которая забывала все свои цели и мечты и лишь возводила алтарь чувствам к своему первому парню. А ведь раньше я считала их глупыми идиотками, которым больше нечем заняться, кроме как разводить "розовые сопли"! Теперь сама в одну секунду прощала мужчине все истязания над собой и готова была начать все заново за одни только слова "Я тебя люблю".

Разум поддавался сердцу, разрешая испытать удачу и хоть раз в жизни сделать что-то не потому, что нужно, должно или навязано, а потому, что хочу. И пусть никто меня не поддержит, но для себя я решила – следующие действия Роберта в отношении меня станут решающими и определят, буду ли я страдать всю оставшуюся жизнь от подаренных судьбой чувств или каждый мой день будет лучше предыдущего благодаря присутствию рядом любимого мужчины.

Замечтавшись, я не заметила, как разрыдалась и затерла бедное платье Тани почти до дыр. Но стоило отбросить его в сторону, как зазвонил телефон и надпись "Роман" заставила поверить, что все в моей судьбе не так безнадежно, а только налаживается и налаживается.

– Как ты, Полина? – наигранно бодро спросил мужчина и тут же, тяжело откашлявшись, продолжил: – Дочь… Надеюсь, ты не против, что я буду так тебя называть? Не пора ли нам перейти из виртуальности в реальность, как говорится?

– Э… Роман, у меня сейчас проблемы на работе, и я переживаю, что начальник меня… не отпустит… – я попыталась врать, отталкиваясь от правды, но вышло как-то коряво и неубедительно, поэтому просто плюнула и выдала возможному отцу хоть малую часть правды: – На самом деле я сейчас никак не могу выйти из офиса. Время для встречи неудачное… Вот если через две недели, что скажешь?

– У тебя проблемы? – обеспокоено спросил мужчина, и я услышала, как он тяжело задышал, перед глазами тут же возник образ бледного мужчины, хватающегося за сердце, которому полностью соответствовал хриплый и слабый голос: – Это ведь как-то связано с тем грубияном, что послал меня далеко и надолго по твоему сотовому, да? Ты, конечно, говорила, что это шутка, но я изначально не верил! Послушай, я могу тебе помочь, денег у меня осталось немного после лечения, но на побег в другой город и временное, хоть и не богатое проживание хватит точно!

После последнего предложения я уже сама упала на стул и прижала руку к груди, затаив дыхание. В моей голове эхом повторялись слова "после лечения", и воображаемое секундное счастье разлетелось в пух и прах.

– Ты болен? – не своим голосом пропищала я в трубку, и мужчина еле слышно выругался, словно коря себя за несдержанность. В голове водоворотом завертелись мысли, не давая мне собраться, пока я наконец не выдавила из себя: – Только не говори, что именно поэтому ты искал меня сейчас…

– Дочка, я… – прошла уже целая минута, прежде чем он что-то сказал, и это ответило на все вопросы более чем красноречиво.

– Какой диагноз? – хрипло перебила я его и, когда Роман начал что-то невнятно повторять, более жестко спросила: – Мне нужен просто диагноз. Все!

– Рак поджелудочной… – тяжело выдохнул он, а затем информация полилась потоком мне на голову, не давая опомниться: – Три года назад мне вырезали часть желудка, и я жил себе нормально, но месяц назад снова нашли кровь в моче и анализы показали, что опухоль перекинулась еще и на кишечник. У меня третья стадия, дочка… И я просто хочу попрощаться, бог и так помог мне найти тебя перед смертью. Вот и все.

Не сразу мне удалось понять, что молчание затянулось. Не сразу я осознала, что лицо перекосило от судороги боли, а немые рыдания срываются с моих губ, не давая возобновить дыхание. Отец тем временем просто молчал и ждал. То ли давал свыкнуться с новой информацией, то ли не знал, что сказать, то ли просто ждал моего решения. И я решила.

– Знаешь что, па-па… – последнее слово далось мне с особым трудом, будто я официально впускала мужчину на свою территорию и открывала доступ к душе через старую заржавевшую калитку, но времени, как выяснилось, на более долгое знакомство у меня больше нет, и нужно было либо доверять, либо прощаться. Раз я смогла простить в душе все поступки Роберта, то смогу и простить отца, какие бы у него ни были мотивы отдать меня в детский дом. Любимых и родителей не выбирают. – Ты не умрешь! Слышишь меня? Так вот, я просто не позволю тебе это сделать. Современная медицина шагнула далеко вперед, и хоть я и не медик, но от рака кишечника можно избавиться после ряда операций. Бабушка Фаины прошла курс…