Танго железного сердца - Шимун Врочек

— Да, сэр! — орет Би-Джей и пробежав до выхода, вспышка, замирание, земля, вино, рокфор-мазафа-кер-кер-кер…

Прыгает.

Уже в полете, видя под собой вспыхивающую в разрывах далекую землю, Би-Джей складывает ноги вместе и раскидывает руки в стороны. Ветер треплет щеки. Разрываемый телом Би-Джея воздух гудит.

Я — милосердие Господне, думает Би-Джей.

Вокруг сотни белых куполов. Один вспыхивает от попадания и уносится вниз.

Я — гнев Божий.

— Три миллиона жизней — это плата за независимость?! — взревел телевизор.

Грегори поморщился. Чертова реклама.

— ДА! — экран источал плазменное сияние и религиозную харизму. — За независимость от лишнего веса! Сертифицированные продукты марки Реунион…

Где же этот проклятый пульт? Грегори залез под стол целиком, вытянул руку. Мурр. Пальцы уткнулись в теплое и мягкое.

Грегори просунул руку под брюхо кота и дотянулся до пульта.

— …вторую неделю в Луанду продолжаются дожди и манифестации. Президент страны Роберт Могуту… — Эн-би-си хлюпнуло и замолчало. Грегори вытащил руку с пультом из-под тушки кота, тот смотрел на него тающими призрачными зрачками. Потом вытянул морду и потерся о руку хозяина мягкой щекой. Грегори вздохнул.

— Иди, иди, — сказал он Лорду Вейдеру. — Ты и так уже натворил дел сегодня.

* * *

Ненавидите вы современное искусство так, как ненавижу его я?

Надо же было случиться, что с потолка упал кусок штукатурки, спугнув мирно спящего кота. Тот в ужасе понесся, прыгнул на стол и разбил вдребезги хрустальную инсталляцию — ее купила Диана на последнем биеннале. Грегори она (инсталляция, а не Диана) напоминала скрученный и изуродованный хрустальный член, зачем-то покрашенный в пастельные розово-сиренево-зеленые тона.

Упала и хорошо. Хоть кто-то в этом доме должен отличаться художественным вкусом.

Почему бы и не кот?

Осколки рассыпались вокруг круглого столика из палисандра, стоящего на резной изогнутой ножке; засыпали дизайнерский ковер — от какого-то финского гения. Совсем им там делать нечего, думал Грегори, разглядывая черно-белый, словно разрубленный топором надвое толстый квадрат — теперь на нем сверкали осколки и белели куски штукатурки. Бедные финны. Им, наверное, скучно всю зиму сидеть в снегах, вот они и придумывают всякие странные штуки.

Грегори слышал из спальни монотонный, на пределе человеческого слуха, глухой вой. Диана все еще убивалась по инсталляции члена в интерьер обычного портлендского дома. Было бы из-за чего.

Возле осколков стоял пылесос, лежали совок и веник. Грегори вдруг понял, что не хочет никого спасать, и пошел к двери. Накинул черное пальто с оранжевыми пуговицами (да, у меня нет вкуса, Диана!) и вышел на улицу. Холодный сырой ветер резко ударил в лицо, словно плеснули воды из ведра. Перед домом лежали на черном асфальте оранжевые листья. Осень. «И вообще, я заодно с природой». Грегори усмехнулся. Надо сбегать за сигаретами, пока Диана не спохватилась, что его нет.

Воздух был так насыщен влагой, словно город оказался вдруг под толщей океана. Под ботинками хлюпало.

* * *

— Сезон дождей настал внезапно, — пропел Филин, выглядывая из-под козырька кафе. Ему сразу вылилось пол-Амазонки за шиворот, волосы мгновенно промокли. Филин с чертыханьем отшатнулся. Дождевые потоки лились с неба, закрывая всю улицу. Шум падающей воды напоминал рев водопада, только водопад не несет вниз по мостовой банки из-под «Оранжада» и пустые сигаретные пачки.

Филин, отфыркиваясь, затряс головой. Полетели брызги. Жаль, что в этот раз он решил не стричься налысо. Отделался бы омовением вместо переохлаждения. Филин посмотрел вперед, струи воды искажали перспективу — вместо магазинчика путеводителей напротив он видел серые паруса, бьющиеся под шквалом. Вздымается холодный вал, матросы бегут по вантам. Босые ноги в мелких каплях встают на черные от смолы тросы. «Зарифить марсель!» — закричал чей-то хриплый надорванный голос. «Быстрее!»

Филин мотнул головой. Нет, все в порядке. Напротив снова был книжный магазинчик; деревянные рамы из старого, покрытого темным поцарапанным лаком, дерева. Серые стекла, в которых отражаются дождь и красно-коричневый тент, под которым замерла фигурка мокрого Филина.

Запах дождя нес вонь гниющих отходов — не самый чистый город Луанду, это верно. Зато следующий порыв ветра наполнил Филина свежестью, запахом соли и корабельной смолы.

«Подобрать шкоты! Марсовые — крепить стаксель!»

Тот же голос.

Филин покачал мокрой головой. Все-таки такая работа не для него. Уволюсь, подумал он в сотый раз за неделю. После этого дела точно уволюсь.

* * *

Не хватает только неприятностей с будильником.

А так, в общем-то, все уже есть.

«Не спрашивайте себя… виновен ли я. Вы уже в списке». Грегори читал объявления на фонарном столбе. Он закурил сигарету, поднял воротник пальто-бушлата, чтобы холодный ветер не так дул в шею. Дым уносился в сторону вытянутой струйкой. Свобода. Грегори понравилось это ощущение. Объявления были старые и новые: пожелтевшие листки с оторванными номерами телефонов и белые, свеженькие, недавно приклеенные, но ветер безжалостно трепал и старые и новые. Видимо, ему просто нравился это стрекочущий звук.

Грегори не спешил возвращаться домой. Пускай Диана еще повоюет с инсталляциями, а он пока покурит. Уже стемнело, промозглый ветер с влагой гнал людей дальше по улице, не давая задерживаться, а Грегори все смотрел. В этом было что-то необычное, даже волшебное. Как ни странно, больше всего ему приглянулось даже не приглашение в бродячие фокусники с гастролями по сельской Америке (пожалуй, это была его идея-фикс в младших классах… но, видимо, он ее уже пережил. Вот если бы шпагоглотателем…), а это короткое «Вы уже в списке».

Было в этом что-то от старой доброй паранойи. Холодная война. Секретные материалы.

Теория заговора.

Сейчас кто-нибудь подойдет к Грегори сзади — бесшумно, положит руку на шерстяное плечо и скажет: «Привет, Малдер». Или… «Это Национальная безопасность, пройдемте с нами». Ха.

Грегори выпустил дым. Снял шерстяную перчатку (серые, какой ужас) и попробовал расправить объявление. Ничего. Ни номера телефона, ни адреса электронной почты. Ни даже позывных аськи или скайпа… Впрочем… нет, только это. «Вы уже в списке».

Мол, перестаньте дергаться, Большой Брат уже рядом.

Конечно, было бы интересно оказаться законспирированным экстрасенсом, спасающимся от государственных органов власти, но чудес не бывает. Или бывают? Сегодня ведь упала злополучная штукатурка? Или все-таки кот совершил акт милосердного вандализма? Надо бы купить ему сливок… Впрочем, Диана не поймет.