Раздвоение соседки - Лина Филимонова

- Я хотел с тобой поговорить, - начал Гоша.

- Поговорим, когда я вернусь.

Я не вернусь! Вернее, Анфиса не вернется. Но пусть пока это останется тайной.

- Когда мы встречались в последний раз, ты что-то говорила про судьбу, про отношения.

- Да. Говорила. Ты сомневаешься, что я – твоя судьба?

Анфиса произнесла это вызывающе. Нужно посильнее его напугать. Отбить у него желание остаться с Анфисой. Он должен выбрать Нику!

- Понимаешь... - начал Гоша.

- Провожающие покиньте вагоны, - раздался голос проводницы.

А через несколько секунд в проеме купе появилась она сама и повторила свое предупреждение.

- Значит, не судьба, - ляпнула я.

В эту секунду мне почему-то стало невыносимо грустно. Гоша больше никогда не увидит Анфису. А она не увидит его. Они расстаются навсегда... У меня прямо-таки слезы на глазах выступили!

А еще через несколько секунда я поняла, что так и не узнала, что он хотел сказать Анфисе. И, наверное, уже никогда не узнаю. Меня же сожрет любопытство!

Проводница отправилась дальше, а я подошла вплотную к Гоше и произнесла:

- Говори!

- Что? – растерялся он.

- Что ты собирался мне сказать?

- Это долгий разговор...

- Все долгие разговоры можно уместить в пару слов.

- Не думаю...

- Так тебе есть, что сказать?

- Да.

- Я слушаю.

- Ника... – начал Гоша.

Это все-таки разговор обо мне! Но какой из вариантов? Я замерла, вся обратившись в слух. Сейчас я узнаю, как Гоша относится ко мне и моей несуществующей сестре, кого он предпочитает и какие у него планы...

- Провожающие! – рявкнула невесть откуда взявшаяся проводница. – Поезд отходит! Покиньте вагон!

Гоша наклонился, чмокнул меня в щеку и выскочил из купе. Унося с собой свою тайну.

Я плюхнулась на место и, когда платформа поплыла мимо успела увидеть и его, и главную стерву нашей редакции. Она смотрела на Гошу, он смотрел на мой вагон. Она была этим очень недовольна...

Забившись в угол купе, я продолжала пялится в окно, на проносящиеся мимо деревья, столбы, на море, убегающее за горизонт. У меня возникло ощущение, что я на самом деле уезжаю куда-то далеко и вернусь еще очень нескоро. Мне было грустно так, что хотелось плакать.

Я еще раз показала проводнице билеты, а она принесла мне чай с печеньем, а также набор путешественника, который полагается всем пассажирам фирменного поезда. Кроме зубной щетки, салфеток и обувной ложки, там были белые одноразовые тапочки. Я с удовольствием скинула свои туфли и надела их. Ну и чаю выпила, надеясь, что он развеет мою печаль.

Еще я умылась, стерла красную помаду, сняла очки. Все. Анфисы больше нет. Бросив взгляд на туфли, валявшиеся на полу, я ощутила это очень остро. Да почему мне так грустно-то? Я же смертельно устала притворяться Анфисой!

А через пять минут раздался звонок. Мила. Звонит Нике.

Я смотрела на экран телефона с бешено колотящимся сердцем. Сбросить? Но тогда я не узнаю, что происходит. Может, Мила уже убедила Гошу, что Ника и Анфиса – это одно лицо. А, может, она хочет предъявить мне ультиматум. Кто знает, что у нее в голове?

Я взяла трубку и произнесла:

- Алло.

- Как идет работа над логотипом? – услышала я в трубке голос Милы.

Вряд ли ее на самом деле так уж интересует логотип. Скорее, она меня проверяет.

- Хорошо идет, - бодрым голосом ответила я. – Как раз сейчас сижу, придумываю очередной вариант.

- О, прямо сейчас?

Голос Милы был насмешливым.

- Да, - спокойно ответила я. – Завтра приду, покажу.

Как хорошо, что я успела сделать значительную часть заказа! Конечно, доработки еще будут, но мне точно есть что показать.

- А можешь сейчас прислать? На мою почту.

Теперь в голосе главной стервы нашей редакции звучала не просто насмешка, а ничем не прикрытое злорадство. Она знает, или подозревает, что я сейчас еду в поезде. А, значит, ничего отправить не смогу. И мне придется выкручиваться.

Я начала мямлить:

- Может, лучше завтра. Я бы еще кое-что доделала...

- Завтра покажешь доработанные. А сегодня пришли то, что есть. Хотя бы один вариант.

- Но, может...

- В чем проблема? – ехидно произнесла Мила. – Не можешь отравить макет?

- Ладно, сейчас отправлю, - легко согласилась я, чем чрезвычайно ее удивила. – Парочку. Остальные завтра.

- То есть... ты их пришлешь?

Теперь уже мямлила Мила.

- Ну да. Ты же этого хотела?

- Э-э... да.

- Через пять минут лови на почте.

- Хорошо, - Мила растерялась. Но быстро взяла себя в руки и скомандовала напоследок: - Остальные завтра утром! В девять. Не опаздывай!  

Ладно. В девять так в девять. Хотелось бы, конечно, завтра отоспаться. Но ничего. Высплюсь потом.

Нажав отбой, я чуть не рассмеялась вслух. У меня был очень веский повод для радости. Я одурачила Милу! Она думает, что макеты логотипов у меня на компьютере, а, значит, отправить из поезда я их не смогу. Ей не пришло в голову, что я могла сохранить их в облаке. А я всегда так делаю! С тех самых пор, как однажды у меня полетел жесткий диск и бесследно исчез почти завершенный проект. Теперь я перестраховываюсь: сохраняю всю работу на флешке и в облачном хранилище. Я легко могу зайти в него с телефона и отравить файлы Миле.

На самом деле, все оказалось далеко не так просто. Мобильная связь в поезде работала плохо, интернета практически не было. Я бегала по вагону с телефоном, пытаясь поймать сеть, но без особого результата.

Два раза пробежав мимо проводницы, гулявшей по вагону, я, наконец, догадалась ее спросить, когда ожидается нормальная связь.

- Сейчас тоннель проедем, потом еще один – и звоните себе на здоровье.

- Да мне не звонить, мне бы интернет...

- А интернет есть. У нас же вай-фай, - произнесла служительница железных дорог с нескрываемой гордостью.

- Вай-фай? В поезде?

- Конечно, еще с прошлого года.

Вот я отсталая! Не знала о таких благах цивилизации. Я радостно бросилась подключать телефон к местной сети, и обнаружила, что там требуется долгая регистрация. А я только хотела похвалить компанию РЖД! Рано. Мне еще минут десять с регистрацией ковыряться. А Мила, между тем, ждет. И надеется, что я ничего не пришлю.