Глаз в пирамиде - Роберт Антон Уилсон

Это был самый центр их лабиринта, и это была реальная угроза. Хотя он не сомневался, что им не удастся сломить его веру в собственное "я", они тем не менее коварно подкапывались под это "я", намекая на его патологический характер. Многие описания в истории болезни Малдуна вполне применимы к любому полицейскому и, возможно, даже к нему; как водится, за слабой открытой атакой они готовят смертоносную скрытую.

— Вы узнаете это? — спросил доктор, вытаскивая альбом для рисунков и открывая его на странице с единорогами.

— Это мой альбом, — сказал Сол. — Не знаю, как он к вам попал, но это ни черта не доказывает, кроме того, что в свободное время я немного рисую.

— Разве? — доктор перевернул альбом; экслибрис на обложке указывал, что его владелец — Барни Малдун, 1472 Плезант-авеню, Трентон, Нью-Джерси.

— Дилетантская работа, — отозвался Сол. — Наклеить экслибрис на альбом может кто угодно.

— И единорог ничего для вас не значит? — Сол почувствовал ловушку и промолчал, дожидаясь продолжения фразы. — И вы не знакомы с обширной литературой по психоанализу, где указано, что единорог символизирует отцовский пенис? Тогда не скажете ли, отчего вам вздумалось рисовать единорогов?

— Снова дилетантство, — сказал Сол. — Если бы я рисовал горы, они тоже символизировали бы отцовский пенис.

— Прекрасно. Вы могли бы стать хорошим детективом, если бы не ваша... болезнь... помешавшая повышению по службе. У вас действительно очень быстрый, живой и скептический ум. Давайте опробуем еще один метод, и, поверьте, я не стал бы прибегать к такой тактике, если бы не был стопроцентно уверен, что вы выздоравливаете. Настоящего психически больного человека такие прямые атаки вогнали бы в ступор. Но скажите мне вот что. Ваша жена рассказала, что перед тем, как ваша... проблема... резко ухудшилась, вы потратили много денег, намного больше, чем может быть по карману полицейскому с его скромным жалованьем, на копию скульптуры русалочки из Копенгагена. Зачем?

— Черт побери, -воскликнул Сол, — это были совсем не большие деньги. — Но он почувствовал неконтролируемое раздражение и заметил, что оно не укрылось от внимания незнакомца... Он избегал вопроса о русалочке... и ее связи с единорогом. Должна существовать связь между фактом №1 и фактом №2... — Русалочка, — сказал он, стараясь опередить врага, — это символ материи, так ведь? У нее нет человеческой нижней части туловища, потому что ребенок мужского пола не смеет думать об этой части материнского тела. Это правильная терминология?

— Более или менее. Вы, конечно, стремитесь завуалировать причину в вашем конкретном случае: половой акт, за которым вы застали вашу мать, был не обычным, а весьма извращенным и примитивным актом, единственным половым актом, на который, собственно говоря, и способна русалка, о чем подсознательно осведомлены все коллекционеры изображений русалок.

— Это вовсе не извращенный и не примитивный акт, — запротестовал Сол. — Им занимается большинство людей... — И тут он заметил ловушку.

— Но не ваши отец и мать? Они отличались от большинства людей? И вдруг до него дошло: чары рассеялись. Все детали из записной книжки Сола, все физические приметы, которые описывал Питер Джексон, всё совпадало.

— Вы не доктор, -закричал он. — Не знаю, в какую игру вы играете, но уверен, черт побери, что знаю, кто вы. Вы Джозеф Малик!

Каюта Джорджа была отделана тиком, на стенах висели маленькие, но изысканные картины Риверса, Шана, Де Кунинга и Танги. В застекленном стенном шкафу рядами стояли книги. На полу лежал красный ковер со стилизованным изображением синего осьминога, извивающиеся щупальца которого расходились во все стороны, словно лучи солнца. Висевшая на потолке люстра была уменьшенной моделью грозной медузы «португальский кораблик».

Изголовье кровати, сделанное из дерева красных тропических пород, украшал орнамент в виде морских ракушек. Ножки кровати не касались пола: кровать покоилась на огромной закругленной балке, благодаря чему плавно покачивалась, когда корабль давал крен, так что спящий все время находился в горизонтальной плоскости. Около кровати стоял небольшой письменный стол. Подойдя к нему, Джордж выдвинул ящичек и обнаружил писчую бумагу разного размера и с полдюжины разноцветных фломастеров. Он выбрал зеленый, взял стопку бумаги, забрался на кровать, свернулся калачиком у изголовья и начал писать.

24 апреля

Объективность — это, по-видимому, противоположность шизофрении. То есть это не что иное, как согласие со всеобщим представлением о реальности. Но ничье восприятие реальности — это то же самое, что и всеобщее представление о реальности. Отсюда вывод, что самый объективный человек — это самый настоящий шизофреник.

Трудно подняться над общепринятыми убеждениями эпохи. Первый человек, который мыслит по-новому, высказывает новые мысли очень осторожно. Должно пройти некоторое время, пока люди свыкнутся с новыми идеями и начнут усердно содействовать их развитию. В своей первоначальной форме новые идеи похожи на крошечные, почти незаметные мутации, накопление которых может привести к возникновению нового вида. Вот почему настолько важно взаимное обогащение культур. Оно приумножает генофонд воображения. Скажем, у арабов находится одна часть ребуса. У франков — другая его часть. Поэтому когда тамплиеры знакомятся с хашишин, рождается нечто новое.

Человеческий род всегда жил более или менее счастливо в царстве слепых. Но среди нас есть слон. Одноглазый слон.

Джордж опустил фломастер и хмуро прочитал зеленые слова. Его по-прежнему не покидало ощущение, что эти мысли приходят к нему откуда-то со стороны. И причем тут тамплиеры? Он не испытывал ни малейшего интереса к этому историческому периоду с тех пор, как еще на первом курсе колледжа старый Моррисон Глинн поставил ему низкую оценку за доклад о крестоносцах. Предполагалось, что это будет обычный научный доклад, который продемонстрирует, насколько хорошо докладчик усвоил новый материал, но Джордж предпочел объявить крестоносцев первым массовым проявлением западного расистского империализма. Он даже не поленился разыскать текст письма Синана, третьего лидера хашишин, в котором тот снимает обвинение с Ричарда Львиное Сердце в причастности к убийству Конрада Монферра, короля Иерусалимского. Джордж расценил этот эпизод как серьезный показатель доброй воли арабов. Откуда он мог знать, что Моррисон Глинн был ревностным консервативным католиком? Среди прочей желчной критики Глинн заявил, что письмо из замка, названное мессианским, общепризнано подложным. Отчего вдруг у него снова появились мысли о хашишин? Возможно, они навеяны образом храма, который привиделся ему в тюрьме Мэд-Дога?

Двигатель подводной лодки мерно вибрировал под полом, балкой, кроватью. Пока что путешествие напоминало Джорджу его первый полет на Боинге-747: мощный подъем, сменившийся таким плавным движением, что невозможно было почувствовать ни скорости, ни расстояния.

Раздался стук в дверь, Джордж отозвался, и в каюту вошла секретарша Хагбарда. Она была одета в обтягивающий золотисто-желтый брючный костюм. Едва заметно улыбаясь, она пристально смотрела на Джорджа повелительным взглядом, и ее зрачки казались громадными обсидиановыми озерами.