Голова ведьмы - Генри Райдер Хаггард

Он достал из кобуры, висевшей на стене, заряженный револьвер

– Пришли письма, Эрнест? – мягко спросил Эльстон.

– Письма? О да, простите, я забыл! – Эрнест полез в карман и достал небольшую пачку писем.

Мистер Эльстон взял их, не спуская глаз с Эрнеста. Тот избегал его взгляда.

– Что случилось, мальчик мой? – так же мягко спросил мистер Эльстон. – Надеюсь, ничего непоправимого?

Эрнест безучастно посмотрел на него.

– Что с тобой, старина? – спросил и Джереми, садясь рядом с ним и кладя свою руку на руку Эрнеста.

Вслед за этим Эрнест впал в приступ отчаяния, не в силах больше сдерживаться. К счастью, длилось это недолго – продлись истерика дольше, пришлось бы что-то предпринимать. Внезапно настроение Эрнеста резко изменилось, он словно окаменел, взгляд его стал тяжелым и горьким.

– Ничего, мой дорогой Джереми, ничего. Это просто конец одной маленькой идиллии. Друзья мои, вы, вероятно, помните, что несколько месяцев назад я написал письмо… женщине. Вы оба знаете всю эту историю. Теперь вы узнаете, каков ее конец, и услышите ответ – вернее, два ответа. У этой женщины есть сестра. Они обе написали мне. Письмо сестры длиннее, я прочту его первым. Думаю, первую страницу можно пропустить, там ничего интересного, и я не хочу тратить ваше время. Теперь слушайте.

«Между прочим, у меня есть новость, которая вас заинтересует и, я уверена, обрадует, потому что к этому времени вы, должно быть, уже избавились от своей несерьезной привязанности. Ева (это та женщина, которой я писал и с которой, как мне казалось, мы помолвлены) собирается выйти замуж за мистера Плоудена, того самого джентльмена, что заменил нашего священника, мистера Хэлфорда…»

В этом месте Джереми вскочил и разразился проклятиями. Эрнест успокоил его и продолжал:

Эрнест перевел дух и добавил:

– А вот и второе. «Дорогой Эрнест. Я получила твое письмо. Флоренс все расскажет подробно. Я выхожу замуж. Думай, что хочешь – я ничего не могу поделать. Поверь, это стоило мне огромных страданий, но я знаю свой долг. Надеюсь, ты скоро забудешь обо мне, Эрнест, и я тоже должна забыть о тебе. Прощай, мой дорогой Эрнест. Прощай и прости! Е.».

– Хм! – пробормотал мистер Эльстон. – Как я и думал – глина, причем препаршивейшая.

Эрнест медленно разорвал письмо на мелкие клочки, бросил их на пол и растоптал, будто они были живыми.

– Надо было всю душу из этого чертова пастора вытрясти! – прорычал Джереми, потрясенный новостями не меньше, чем его друг.

– Проклятье! – в отчаянии воскликнул Эрнест, поворачиваясь к нему. – Почему ты не остался дома присматривать за ней, зачем потащился за мной!

Джереми только тихо заворчал в ответ. Мистер Эльстон торопливо раскурил трубку, как он делал всегда, когда был смущен. Эрнест расхаживал по маленькой комнате, на выбеленных стенах которой висели картинки, вырезанные из иллюстрированных журналов, рождественские открытки и фотографии. Над изголовьем кровати висел портрет Евы – Эрнест поместил фотографию в красивую деревянную рамку. Теперь он сорвал ее со стены.

– Взгляните! Вот вам истинная леди. Красива, не правда ли? Приятно посмотреть. Кто может подумать, что под этой внешностью скрывается демон? Она велит мне забыть ее и болтает о каком-то долге! Женщины любят милые шутки!

Он швырнул фотографию на пол и растоптал ее так же, как до этого письмо.

– Говорят, – продолжал он, – что иногда проклятия способны обрести силу. Будьте же свидетелями тому, что я сейчас скажу, и следите за жизнью этой женщины. Я проклинаю ее перед Богом и людьми! Пусть не знает она покоя и счастья, пусть горьки будут ее ночи и безрадостны дни! Пусть она…

– Довольно, Эрнест! – сказал мистер Эльстон, пожимая плечами. – Твои слова могут сбыться, и тебе это не понравится, уверяю тебя. Кроме того, это просто трусость – проклинать женщину.

Эрнест замер, сжимая все еще воздетые над головой кулаки. Его побелевшие от сильного волнения губы дрожали и кривились, а темные глаза сверкали, точно звезды.

– Вы правы, Эльстон! – наконец сказал он, тяжело опустив руки на стол. – Проклятий заслуживает не она.

– Кто же?

– Этот Плоуден. Боюсь, что испорчу ему медовый месяц.

– Что ты хочешь сказать?

– Я хочу сказать, что убью его. Или он убьет меня, это неважно.

– С какой стати тебе затевать ссору с этим человеком? Разумеется, он действовал в своих интересах. Ты же не можешь ожидать, что он будет блюсти твои, не так ли?

– Если бы он обыграл меня честно, я не сказал бы ни слова. Каждый сам за себя в этом прекрасном мире. Но попомните мои слова – пастор и Флоренс втянули Еву в это гнусное дело, и я заставлю его жизнью поплатиться за это. Если не верите мне, спросите Джереми. Он кое-что видел перед отъездом.

– Послушай, Кершо! Этот человек – священник, он укроется за своим саном, он не будет с тобой драться. И что ты тогда будешь делать?