Испорченные сказания. Том 1. Бремя крови - Ксен Крас

Мысли о невесте и о её смытом за борт портрете не давали ему покоя. Лорд Вайткроу беспокоился – он считал это недобрым знаком, и, сколь бы усердно кузина ни переубеждала его, легче ничуть не становилось.

В честь прибытия Вихта решено было устроить праздник. Несколько менестрелей соизволили приплыть в Дэйбрейк ещё во время последних этапов строительства, ещё четверо – пару лет назад, ведь здесь, где конкуренции не было вовсе, их талант оплачивался весьма щедро.

Вихта поразило то, что люди с его земель, их дети и внуки уживались бок о бок с потомками местных дикарей и вовсе не выглядели необразованными и странными. Да, их культура была другой, у них были другие обычаи, другие песни, другие наряды и другие танцы. Но стоило наследнику Династии побывать на празднестве, увидеть мир и равенство двух совершенно разных народов, как все сомнения отступили.

Лорд успел научиться нескольким танцам местных, понемногу запоминал их слова. Он побывал в книгохранилище – большая часть книг там была создана Гроссмейстерами, лекарями, писарями, рыцарями и командующими уже здесь, на месте, и потому видение Новых Земель являлось более полным и подробным. Среди книг оказалась и одна, особо интересная, – тройняшки с гордостью демонстрировали её, ведь она писалась под диктовку их погибшей матери.

Книга содержала описания магии Говорящих-с-духами, трёх странных народцев, отличных от человека, и легенды, которые ей удалось узнать за свою жизнь. По словам лорда Тхага Вайткроу, Таллимия, мать тройняшек, одной из первой пошла на контакт с захватчиками и убедила своих людей быть благосклонными и доброжелательными.

– Наша мать до свадьбы была дочерью вождя! – с гордостью заявила Вилла.

– И она обладала даром – она владела магией. Она говорила с природой и умела варить отвары, – похвастался Велес.

– Мне очень жаль, что я не имел чести познакомиться с вашей матерью, – вежливо ответил Вихт. – Ваша мать была знахаркой?

– Нет-нет, она умела создавать совсем другие отвары. Магические! Чтобы выпившие светились, словно проглотили кусочек солнца. Или для отпугивания зверей. А когда её клан обменивался с водозёмами, она делала отвар, чтобы дышать под водой! – подал голос Венс.

– Я ни в коем случае не хочу обидеть вас и тем более я не желаю оскорбить своим недоверием память о вашей матушке, но люди не способны творить подобное. Дышать под водой или светиться? Ваши сказки ещё увлекательнее, чем в Ферстленде.

– Эй, ты нам что, не веришь? – Вилла уперла руки в бока. – Братья, он нам не верит! Венс, покажи мамину книгу!

– Я уже видел. Я прошу у вас прощения, если причинил вам боль своими словами. Я обещаю, что обязательно прочитаю каждую страницу и узнаю побольше о вашем мире, но пока мне очень сложно многое осознать. – Вихт не посмел высказывать дальше своё отношение к подобным заявлениям. В конце концов, каждый может верить в то, во что желает.

Необходимо было перевести тему.

– Во время плаванья вы рассказывали, что, когда лорд Тхаг Вайткроу желал мирно договориться, не весь народ принял его одинаково хорошо.

– Да, кланы разделились. Было очень мало тех, кто пожелал присоединиться, и наша мать посвятила себя примирению с оставшимися. – Венс выглядел грустным, как и его сестра с братом. Они переживали из-за потери родителей, и Вихт попробовал приободрить их.

– Уверен, у дочери вождя всё получалось отлично!

– Почти все кланы осудили её и заклеймили изменницей.

– Это нашу-то мать! Она была самой доброй и заботливой!

– И тем не менее, – продолжил Венс, – её возненавидели. Чуть больше года назад она захотела отправиться на прогулку до Лунного озера, чтобы встретиться с двумя племенами своего народа и убедить их жить в мире, её схватили и казнили. Никто не знает, те ли это были племена, что явились на переговоры, или другие, но её тело, с несколькими копьями, выловили из реки, когда отправились на поиски. С тех пор реку стали называть Кровавой.

– Мы всё время приносим её духу дары.

Вилла насупилась, закрыла книгу, любовно провела пальцами по её корешку и аккуратно поставила на место.

– Простите! Я вовсе не желал бередить ваши раны…

– Ты тут при чём? – девушка и в хорошем расположении духа была грубоватой, а уж теперь и подавно. – Мы уже здоровые, как кони, а защитить её не смогли. Это наша вина.

Вихт чувствовал себя виноватым. Он продолжил разговор и нелестно отозвался о погибшей леди Вайткроу. Вероятно, пребывание среди диковатых земель не шло на пользу его чувству такта.

Он постарался как можно скорее свернуть беседу. Про своего кровного родственника он узнавал уже от Гроссмейстера и пожилых рыцарей, что жили здесь не первый десяток лет.

Сам лорд Тхаг погиб, когда его детям не исполнилось и четырёх. Он был уверен, что Фалин Добрый, известный и почитаемый король и его хороший друг, прибывший изучать Новые Земли и познакомиться с тройняшками, не погиб, а находится в плену. Долгих три года он искал друга, пока не пропал сам. Его судьбу, к сожалению, спустя более двенадцати лет повторил и Ктум Вайткроу, дядя Вихта. Оказалось, что он уехал в эти земли с семьёй, чтобы присматривать за замком и растить Виллу, Венса и Велеса.

Вихту не нравилось, что все кругом знали о ещё одной ветви родственников, в то время как он и понятия не имел, даже о том, что Тхаг успел жениться. Настоящий заговор против него! И ответ на вопрос, почему его не посвящали в семейные проблемы, могла бы дать лишь тётушка Либби.

Леди Либби Вайткроу он посетил в первые же дни приезда и был опечален её болезнью. Тётушка почти ничего не ела, её лицо стало серым, щёки ввалились, её мучил сильный кашель, она не выходила на улицу неделями, но продолжала писать картины с ужасающими сюжетами. Эти произведения отличались обилием красного цвета, на них изображались лорды-чудовища, поднимающиеся из земли мёртвые люди, разрушенные города…

Её возлюбленный рыцарь, что отправился с ней девять лет назад, не покидал её и был столь заботлив, что Вихт устыдился – он никогда не позволял себе проявления своих чувств к Фейг так же открыто. Сир Ланиас рассказал, что все беды случились в одночасье, через шесть дней после возвращения леди Вайткроу из Каменного леса. Она проснулась в одну из ночей после приснившегося ей кошмара и принялась рисовать. Леди Либби не могла объяснить своих картин, но с трепетом хранила их и не позволяла выбросить. В то же самое время начала проявляться болезнь, и ни один лекарь, ни с Ферстленда, ни с Новых Земель не мог понять, что это такое, как бороться с недугом. Ни один из отваров не помогал.

Сир Ланиас уважительно отзывался о лекарских дел мастерах и был благодарен, что его избраннице хотя бы снимают симптомы и продлевают жизнь. Вихт с сожалением заметил, что и сам рыцарь выглядел не лучше, пусть он и не страдал от хвори. Душевные переживания и неспособность исцелить свою возлюбленную воздействовали на него куда больше, чем болезнь.

Когда лорд Вайткроу поделился с тройняшками, Велес заявил, что тётушку Либби прокляли каменные жители, и они же помутили её рассудок. Вилла же уверяла: проклятие – это глупость, а леди Вайткроу столкнулась с Создавшими-духов, так здесь называли Первых или кого-то похожего, и они одарили её. И теперь она способна видеть то ли прошлое, то ли будущее, и к картинам следует отнестись внимательней. Венс обозвал родственников глупцами и настаивал, что это отравление неизученными ягодами, шишками или цветами, а желание расписать полотно сценами кровавого убийства лишь последствия жара, бессонницы и плохого самочувствия.