Информатор - Джон Гришэм

После долгой паузы – а пауз в их разговоре было много – Джуниор сообщил:

– Вчера ко мне пришел посетитель. Совершенно неожиданный.

– Кто такой?

– Некто Леман Гритт, слыхали?

– Да, мы даже встречались, хотя я его не очень запомнила. Мне сказали, что он из команды спасателей, работавшей на месте аварии, это он отвез меня в больницу. Я хотела заглянуть к нему на службу и поблагодарить, но оказалось, что он там больше не работает. Это увольнение показалось мне подозрительным.

Джуниор с усмешкой наклонился к перегородке.

– Подозрительным – не то слово, Лейси! Шестеренки крутятся, вам надо быть настороже.

Лейси пожала плечами. Чего только не наслушаешься!

– Гритт – хороший человек, – продолжил Джуниор. – Он выступал за казино, в то время мы были по разные стороны. Но мы знаем друг друга очень давно. Мой отец и его дядя вместе выросли в хижине неподалеку от резервации. Они были как братья. Не скажу, что теперь наши семьи близки, виновата та склока из-за казино. Но у Гритта есть совесть, и он знает о коррупции. Он никогда не любил вождя, а теперь и вовсе возненавидел его и его родню. Сын вождя теперь констебль, поэтому расследование вашей аварии ничего не даст. Там все шито-крыто, вы сами видите. Но Гритт знает правду и считает, что у него есть доказательные улики. Поэтому он хочет с вами поговорить.

– Со мной?

– Да, с вами. Он считает, что вы заслуживаете доверия. Местным, из округа Брансуик, Гритт не доверяет, они ни во что не станут соваться. Вы уже поняли, наверное, что наше племя сторонится чужаков, особенно тех, кто со значками. Но Гритт раздобыл улики.

– Что за улики?

– Он не говорит. У здешних стен есть уши, поэтому мы были осторожны. Поймите, Лейси, Гритту грозит опасность. У него жена и трое детей, а вождь и его шайка – мастера запугивать. Все племя живет в страхе, люди помалкивают. Да и жизнь благодаря казино стала гораздо лучше, зачем раскачивать лодку?

Лейси сомневалась, что тюремное начальство станет подслушивать разговоры между адвокатами и заключенными из корпуса смертников; но потом она сообразила, что Гритт не адвокат, поэтому Джуниор разговаривал с ним в другом помещении.

– Почему он мне доверяет? Мы с ним не знакомы.

– Потому что вы не из полиции. И вы первая, кто пришел в резервацию и стал задавать вопросы. Вы и мистер Хэтч.

– Допустим. Как мне встретиться с Гриттом?

– Встречу устроит Уилтон.

– За кем следующий шаг?

– Мы с Гриттом договорились, что я попрошу Уилтона вас свести. Если вы, конечно, не против с ним потолковать.

– Я не против.

– Тогда я подам сигнал Уилтону. Только учтите, Лейси, тут нужна осторожность. Все напуганы. За Гриттом следят, за Уилтоном, должно быть, тоже.

– Они знают – кем бы они ни были – о возвращении Тодда Шорта?

– Это вряд ли. Мои адвокаты встречались с Шортом сегодня утром далеко от резервации. Если он не обманет и выступит с показаниями, то об этом все быстро узнают. После этого он будет на мушке.

– Не могут же они убивать одного за другим, Джуниор!

– Они убили вашего друга Хэтча. До этого они убили Сона и Эйлин. И о молчании Диггера Роблеса, второго доносчика, тоже небось позаботились, да упокоится он с миром.

В этот список приходилось, наверно, включить и Грега Майерса.

– Они ждут не дождутся, когда штат Флорида меня прикончит, – продолжил Джуниор. – Они ни перед чем не остановятся, Лейси. Никогда об этом не забывайте.

– Хотела бы забыть, но не могу.

Зальцман и его партнер по фамилии Фуллер приехали во втором часу дня, одетые формально, в брюки цвета хаки и мокасины – полная противоположность принятому в федеральной столице дресс-коду, темному костюму в полоску. На их фирму трудилась тысяча юристов на всех континентах. Ее безвозмездная деятельность по спасению приговоренных к казни убийц заслуживала всяческих похвал и порой приносила ошеломляющие результаты. Лейси много читала о фирме в Интернете и восхищалась усилиями, которые она прилагала в борьбе со смертной казнью.

Их встреча с Тоддом Шортом прошла обнадеживающе. Доносчик позволил записать на видео свои двухчасовые показания, в которых сознавался, что был нанят полицией и обвинителем для обмена своих ложных показаний на смягчение наказания и живые деньги. Юристы сочли, что он заслуживает доверия и искренне раскаивается. Джуниор не мог перестать ненавидеть человека, отправившего его в камеру смертника, но при этом пришел в восторг от происшедшей с тем перемены.

Зальцман объяснил, что без промедления подадут прошение о приостановлении приведения приговора в исполнение и о его пересмотре в суде штата. Следующий этап – работа с прокуратурой Флориды, при необходимости – обращение в федеральный суд. Лейси объем предстоящих тяжб казался неподъемным, но Зальцман уже неоднократно через все это проходил. Он в таких делах собаку съел и источал заразительную уверенность. Его целью был новый суд подальше от Клаудии Макдоувер, слишком пекшейся о собственных интересах.

Рано утром во вторник в кармане у Лейси завибрировал дешевый телефон. Звонил Коули с сообщением, что о Греге Майерсе до сих пор ни слуху ни духу. Обоих это ничуть не удивляло. Коули предупредил, что отправил ей по почте новый телефон с оплаченным трафиком, который доставят в течение нескольких часов. Получив новый телефон, Лейси должна была немедленно избавиться от теперешнего.

Обедала она с Элли Пачеко в закусочной рядом с Капитолием. За супом она рассказала, что полиция Ки-Ларго опечатала «Конспиратор», и теперь на яхту никто не проникнет. Пачеко сообщил, что через день-два отдаст КПДС лэптоп, сумку и рюкзак: это было их, а не его расследование, хотя ФБР не отказывало им в сотрудничестве. Полиция опрашивала завсегдатаев спортивного порта, но пока не нашла никого, кто бы видел что-нибудь необычное. В отсутствие фото пропавшего и каких-либо следов, располагая лишь его словесным описанием, полиция откровенно признавалась, что не надеется его найти.

После нескольких минут деловой беседы Пачеко сказал:

– Суп хорош, но как насчет ужина?

– Где мы находимся в профессиональном смысле? – спросила Лейси.

– Под нами твердая почва, – ответил он с улыбкой. – Мы играем в одной команде. Этические правила не позволяют мне увлекаться цыпочками из Бюро, так что путь открыт.

– Цыпочками?

– Так, с языка сорвалось. Вы этого не слышали. Мне тридцать четыре года, вам примерно столько же. Оба несемейные. Признаться, меня вдохновляет встреча с приятной женщиной в реальной жизни, а не на сайте знакомств. Вы туда заглядываете?

– Были две попытки, и обе закончились катастрофой.

– Я мог бы вам много рассказать, но не буду надоедать. Так что насчет ужина?