Партия. Тайный мир коммунистических властителей Китая - Ричард МакГрегор

Шанхайское дело стало одним из самых резонансных в истории КНР. К апрелю 2008 г. за решеткой оказалось три десятка чиновников и бизнесменов. Масштабы и безжалостность расследования были напрямую обусловлены ценностью политических ставок. Шанхайские бюрократы правильно указывали, что их город коррумпирован ничуть не больше, чем другие регионы страны. Однако при взгляде сквозь политическую призму их поведение вело к последствиям, которые выходили далеко за рамки этого города.

Основания для утверждений вымышленного бюрократа из «Гнева небес» — дескать, партия не допустит внедрения антикоррупционной системы, лишенной политических ограничений — сохраняются в полной мере и до сих пор. К примеру, куда могло бы привести обстоятельное расследование в отношении семьи Цзян Цзэминя? Что именно могло бы вскрыть независимое изучение фактов фуцзяньской биографии Цзя Цинлиня и бизнес-занятий супруги Вэнь Цзябао? Такие вопросы партии бы не понравились. Тут только начни дергать за ниточки — сам не рад будешь, что связался.

Примерно такая же логика объясняет поведение КПК в одном из крупнейших скандалов прошлого десятилетия: деле «Саньлу», имевшем место чуть ли не во время Пекинской олимпиады. В отличие от Шанхая, упомянутый скандал не касался коррупции на высоком уровне. Однако попытки муниципальной молочной компании скрыть факты отравления десятков тысяч младенцев имеют кое-что общее и с шанхайским делом. В обоих случаях местные чиновники пользовались неограниченной властью и получили по шее от центра, когда вред уже был нанесен. Децентрализованная природа КПК и государственных органов стала фундаментом, на котором выросло китайское экономическое чудо. Но когда эта система выходит из-под контроля, последствия могут быть летальными.

Контроль центра не распространяется за стены Чжуннаньхая. Нижестоящие звенья попросту не слушаются.

Чжан Баоцин, вице-министр образования

По всем известным причинам, нам не удалось досконально расследовать эти факты, потому что во всем нужна гармония. Я был очень обеспокоен, поскольку предполагал, что ситуация приведет к катастрофическим последствиям для здоровья множества людей, но все же не мог направить туда своих журналистов.

(Фу Цзянъфэн, редактор еженедельника «Нанъфан чжоумо»)

До Олимпиады оставалась ровно неделя, чуть ли не минута в минуту, когда правление крупнейшего китайского поставщика молочных смесей собралось на экстренное заседание. Очень скоро в конференц-зале воцарилась атмосфера подавленности, почти паники.

Страна годами вела подготовку к Пекинским играм; открытие должно было состояться в счастливый момент по китайскому календарю — в восемь часов вечера восьмого дня восьмого месяца 2008 г. Чтобы освободить место для спортивной феерии, расчистили целые пекинские кварталы. Гигантские сталелитейные заводы вывели за черту города; миллиону автомашин строжайше запретили выезжать на улицы, чтобы снизить в столице загрязненность выхлопными газами. Дипломатическая политика КНР подверглась тонкой регулировке с целью временно сбить с толку критиков, которым не нравилось, что в Китае нарушаются права человека. В последние суматошные дни в преддверии Олимпиады народные вожди лично вмешались в процесс отбора школьниц, которым предстояло исполнять государственный гимн на церемонии открытия. Все было рассчитано до мелочей, ничто не имело права испортить долгожданный момент, олицетворявший возвращения Китая на его законное место в ряду величайших держав мира.

Вот почему мысль об Олимпийских играх так терзала правление «Молочной группы Саньлу» в ночь на 1 августа. Экстренное заседание проходило в штаб-квартире корпорации в городе Шицзячжуан, столице провинции Хэбэй, на расстоянии полутора часов езды от Пекина. «Саньлу» («Три оленя») была активным спонсором празднеств, приуроченных к Играм. Лишь днем раньше избранные представители компании участвовали в церемонии доставки в столицу Олимпийского факела, который центральные власти именовали не иначе как «священным огнем». А сейчас руководство фирмы оказалось перед лицом кризиса, в результате которого момент великой национальной гордости мог обернуться позором и непоправимой потерей лица для партии. Вот уже несколько месяцев компания получала многочисленные жалобы потребителей, а сейчас правлению фирмы были наконец предъявлены неопровержимые доказательства того, что наиболее популярный детский продукт «Саньлу» загрязнен опасным промышленным химикатом, который медленно, но верно отравлял сотни тысяч младенцев, питавшихся этой молочной смесью.

Заседание, где присутствовало порядка десяти человек, возглавляла председатель правления Тянь Вэньхуа, которая и превратила муниципальную молочную ферму в знаменитый общенациональный бренд. Госпожа Тянь позволила яростным дебатам затянуться на несколько часов, а перед восходом солнца наконец постановила: вместо открытого признания, что продукция отравлена, это дело надо сокрыть. Правление решило потихоньку освободить склады от ядовитого молочного порошка, заменив его свежеизготовленным, безопасным. А то, что успели раскупить потребители, пусть так и стоит у них дома, пока детишки не съедят.

Госпожа Тянь в свое время закончила ветеринарный техникум и внешне напоминала невзрачную школьную учительницу: стиль, характерный для многих кадровых работниц верхнего эшелона в Китае. Закрывая совещание в четыре часа утра, она приказала засекретить его протокол во избежание утечки информации. «Принятых мер вполне хватит для контроля ситуации», — сказала Тянь своим коллегам. Как продемонстрировали дальнейшие события, она просчиталась, и это решение стало едва ли не последним в ее двадцатилетней карьере на посту руководителя компании.

Когда через несколько недель в прессе появились сообщения о заболевших и умирающих младенцах, которых кормили отравленной смесью, центральное правительство в Пекине и общенациональные СМИ взвились на дыбы от бешенства. Утаивание фактов привело к печальным последствиям. К моменту обнародования проблемы — по истечении достаточно долгого времени после Олимпиады, которая была объявлена полнейшим успехом — у 290 тыс. детей были выявлены характерные признаки химического отравления. Многие на всю жизнь останутся инвалидами из-за испорченных почек, причем не надо забывать, что в Китае принята политика «одна семья — один ребенок». Шесть младенцев умерли.

Как выяснилось, в саньлуйском скандале было замешано множество злодеев. Неприглядная роль государственных властей и надзорных органов, недостатки правовой системы, неадекватные стандарты качества пищевых продуктов, безответственность корпоративного руководства и алчность бизнесменов — все это стало предметом разбирательства. Госпожа Тянь и другие высшие управленцы были уволены, а затем и арестованы. Десятки посредников, замешанных в попытке укрывательства фактов, попали под суд, причем некоторые получили высшую меру наказания. Правительство отреагировало бурно, гнев был искренним, однако в глазах любого человека, который следит за местными политическими событиями, саньлуйский скандал носил слегка сюрреалистический оттенок, характерный для общественной жизни Китая в целом. Вопрос оказался на политической авансцене. Он затрагивал властные, надзорные и законодательные структуры, с которыми рядовые граждане имеют дело чуть ли не ежедневно. Но мало кто решался отдернуть занавеску, чтобы выснить, каким образом партия и ее институты позволяли столь долго покрывать этот неприглядный инцидент.