Товарищ Брежнев. Большое Домино - Дмитрий Абрамов

– Это не деза? Вы уверены?

– Насчет дезы – пока нет. Но вот то, что радиограмма за подписью «Артиста» и зашифрованная его шифром отправлена с узла связи германского Генштаба, – это точно. Кроме того, почти одновременно с передачей радиограммы «Артиста» был зафиксирован интенсивный радиообмен нескольких мощных радиостанций, расположенных в Берлине, и радиостанций, принадлежащих, по нашим данным, штабу группы армий «Центр». Последние радиостанции выходили в эфир из района поселка Толочин Витебской области, что соответствует, по нашим данным, последнему месту расположения штаба группы армий «Центр». Радиообмен между Берлином и Толочином велся с 22.30 по 23.15 по московскому времени. После этого был зафиксирован интенсивный радиообмен между радиостанциями штаба группы армий «Центр» и нижестоящими штабами. Кое-что нам уже удалось расшифровать[126]. В целом этот радиообмен подтверждает информацию, переданную за подписью «Артиста».

Меркулов прервался и посмотрел на часы.

– Собственно, Лаврентий Павлович, через два часа тридцать минут все станет ясно. Провокация это или правда.

Ох уж этот «Артист»! Лаврентий Павлович хорошо помнил личное дело этого офицера. Хоть сейчас на «Мосфильм» отдавай – приключенческое кино получится первоклассное. А последняя его «командировка» – вообще фантастика. Армейский разведчик-диверсант, отрабатывающий максимум оперативно-тактические задачки в тылу у немцев, в результате исполненной на грани фола авантюры превращается в стратегического сотрудника в самом логове нацистов. Собственно, из-за этого числившийся за ГРУ ГШ офицер и был передан на связь иностранному отделу ГУГБ НКВД. Вот зубы тогда скрипели у армейских разведывательных генералов…

– Хорошо. Продолжайте контролировать ситуацию. Я в Генштаб, если будет какая дополнительная информация, сразу сообщайте. Я у Василевского буду.

Меркулов с подчиненными козырнули и ушли, а Лаврентий Павлович снял трубку телефона и связался с Абакумовым, предложил ему вместе прокатиться до Генштаба.

Пять минут поездки, и нарком внутренних дел вместе с начальником ГУКР «Смерш» быстрым шагом идут по коридору Генштаба. Кабинет Василевского.

– Здравствуй, Александр Михайлович.

– И вам не хворать, Лаврентий Павлович и Виктор Семенович, – и Василевский выжидательно посмотрел на Берию.

– Только что получена информация. По этой информации, группа армий «Центр» получила из Берлина приказ за подписью Гитлера о капитуляции. Согласно этому приказу командиры частей вермахта на передовой с двух часов ночи должны прекратить ведение боевых действий и выслать парламентеров в расположение наших войск. Сдача в плен должна начаться с рассветом.

Василевский и Абакумов оторопели. Вроде бы не склонен Берия к розыгрышам, но вот выдать такое…

– Да не смотрите на меня так, я сам охренел. Может, это все провокация. Но! Возможно, и нет. Опять же не вижу смысла в передаче нам такой дезы из Берлина. Возможно, что этот приказ от имени Гитлера отправил наш человек в Берлине. Там, сами знаете, сейчас напряженно, заговор зреет. Может, под шумок наши парни и подсуетились. В любом случае надо быть готовыми. Самое главное – приказ Гитлера содержит отсылку к перемирию и мирным переговорам с нами. Так что надо срочно предупредить командиров частей и начальников управлений и отделов «Смерш» на внутреннем обводе кольца окружения о возможной капитуляции окруженных немецких частей. Особое внимание обратить на то, что если в переговорах с немцами пойдет речь о перемирии, то не отрицать факта подготовки к таковому.

27–28 апреля 1943 года, пос. Толочин, временно оккупированная территория Белорусской ССР

Генерал-фельдмаршал Клюге сидел за рабочим столом в бывшей учительской средней школы, ставшей на время приютом штабу группы армий «Центр». На улице уже стемнело. Брезент, изображавший шторы светомаскировки, плотно прикрывал окна. Единственная зажженная в кабинете настольная лампа пыталась создать подобие уюта. Фельдмаршал сознательно не зажигал верхний свет. Ему казалось, что яркий свет может выдать его эмоции то и дело заходящим к нему по текущим делам офицерам. Эмоции-эмоции. Шестидесятилетний фельдмаршал, спокойно и привычно руливший боевыми действиями, был непривычен к заговорам. Да, он участвовал в заговоре[127]. Сегодня ночью в Берлине должны убить фюрера. Официально объявят, что он умер от воспаления легких. Новое правительство рейха признает тяжелое положение на фронте и предложит русским перемирие. Ближе к утру из Берлина должен прийти условный сигнал о том, что все прошло успешно. А затем должен последовать официальный приказ из ОКБ о прекращении огня, и он, Клюге, должен будет перейти с белым флагом на русскую сторону и начать переговоры о перемирии. Есть от чего мандражировать.

За окном раздался шум моторов. Фельдмаршал порывисто встал из-за стола, щелкнув выключателем, погасил настольную лампу и на ощупь подошел к окну. Отодвинул брезент. Кого там принесло? Луна еще не взошла, уличный мрак слегка разгоняли тускло-синие фары двух подъехавших к штабу бэтээров. Из первого выбрались три офицера и быстрым шагом направились к входу в здание. Из второго бэтээра начали выбираться солдаты. Часовой у крыльца здания, подсвечивая себе фонариком, проверяет документы у приехавших офицеров. Свинская собака! Один из офицеров – оберст-лейтенант Герлиц[128]. Чего ему здесь надо? Герлиц отталкивает часового и взбегает по ступенькам крыльца. Собачья свинья! Неужели заговор раскрыт? И Герлиц приехал арестовывать командующего? Мысли мечутся в голове как бешеные. Что делать? Какой позор! Суд, концлагерь или казнь. Семья… Что с ней будет? Пошатываясь, фельдмаршал возвращается к рабочему столу. В коридоре торопливые шаги. Черт-черт. Где этот выключатель? Лампа со звоном слетает со стола. Клюге хватается за висящую на поясе кобуру и достает пистолет.

– Фельдмаршал у себя? – рык Герлица в приемной. И почти сразу дверь в кабинет командующего распахивается. В светлом проеме застыла фигура пытающегося нащупать выключатель начальника разведки группы армий. За ним силуэты еще двоих офицеров.

Одновременно со вспыхнувшим светом в кабинете раздается выстрел, и обалдевший оберст-лейтенант видит падающего на пол фельдмаршала с опаленно-кровавой дыркой на виске.

– Черт, чего это он? – выглядывает из-за спины Герлица начальник узла связи штаба группы армий.