Падение Вавилона - Александр Афанасьев

После этого коммандер направил в район, где находились террористы, две снайперские пары, тревожная группа на трех «Хаммерах» расположилась в ближайшей комендатуре, или как ее теперь называли – объединенной станции безопасности. Задача – после того как террористы выползут из своих щелей, снайперским залпом покончить со всеми разом. С этой же целью коммандер отдал приказ переместить основные поисковые мероприятия в другой район, чтобы успокоить террористов и заставить их выйти из укрытия. Если эти мероприятия не дадут результат до одиннадцати ноль-ноль следующего дня, американцы начнут штурм. Оставлять на позициях снайперов в течение дня было опасно, тут было полно детей, они совали нос во все щели, и снайперская позиция обязательно раскрылась бы.

На случай, если террористы что-то заподозрят и решат «уходить огородами», беспилотник нес ракету «Хеллфайр», которой тоже можно было покончить со всеми разом. Но это уже экстренный вариант, коммандер не любил, как он выражался, «грязной работы», от ракеты могли пострадать гражданские, те же дети, могло пострадать имущество местных, а снайпер – это почти идеальное оружие, опытный снайпер убивает быстро, чисто и только тех, кого нужно. Коммандер использовал снайперов всякий раз, как только представлялась возможность.

Снайперские пары боевых пловцов вооружались только полуавтоматическим оружием – сейчас это были карабин SR-25 у второго номера и винтовка у первого, и у того и у другого с глушителем, для внезапного и смертоносного нападения. Морские пехотинцы использовали много раз модернизированную М40, которую приняли на вооружение еще во времена Вьетнамской войны, армейские снайперы использовали М24, недалеко от нее ушедшую. Только флот, с его неистребимой тягой к техническим новинкам, вовремя понял, что полуавтоматическая снайперская винтовка дает снайперу несравнимо больше возможностей, и поэтому перешел на Mk11, карабины и винтовки, изготовленные фирмой Knights Armament во Флориде. У второго номера было почти такое же оружие, как и у первого, он мог и прикрывать первого номера, и сам точно поражать цели. Ни в одном другом подразделении американской армии такое не практиковалось.

Выдвижение к цели – намного более сложная процедура, чем это кажется, едва ли не сложнее, чем сам выстрел. Ночная Басра – это вонь, выстрелы то тут, то там, хлюпающие каналы, по которым текут нечистоты, ночные патрули, от которых можно схватить дозу свинца (нервы у всех на взводе, и палец на гашетке), это тени на улицах, причем непонятно, кто из них свои, а кто – чужие. Если надеть прибор ночного видения, то тебе и вовсе откроется удивительная картина. На деревьях, на дувалах, на стенах домов – везде условные знаки, их рисуют специальным, видимым в ПНВ спреем, предупреждая тех, кто пойдет за ними, об опасностях – о возможности обстрела с хорошей огневой позиции, о расстоянии до ближайшего чекпойнта, об осведомителе или наблюдателе террористов, проживающем в этом доме. Морские котики – снайперы, продвигаясь вперед, читали эти знаки. Больше всего они боялись мин – ночью на мину попасть намного проще, чем днем. В том числе на свою собственную.

Морской котик первой группы заметил движение в конце улицы, там, где стоял спихнутый на обочину сгоревший грузовик иракской армии, вскинул винтовку. В оптическом прицеле он увидел такого же, как он, снайпера, целящегося в него.

Снайпер показал ему вытянутый средний палец – и он ответил ему тем же. Это соревнование, пока между своими, он проиграл. Если бы это был иракский снайпер, вооруженный винтовкой с ночным прицелом – он был бы уже мертв.

Снайпер второй группы включил лазер, установленный на цевье своей винтовки, подсветил им то место, которое ему казалось подходящим для организации снайперской засады, потом снова перевел прицел на своего коллегу. Тот показал большой палец – в знак согласия. Договорились, хорошая идея, супер…

Две снайперские пары снова осторожно двинулись навстречу друг другу.

– Хреновое дело… – прошептал один из снайперов соседу, когда на горизонте занимался рассвет и первые, еще робкие лучи света ощупывали просыпающуюся для нового дня землю.

– Что?

– Дувал. Они будут на машине. Пешком не пойдут.

– У нас будет несколько секунд. И четыре винтовки.

– Я не об этом.

– А о чем?

– Патрон. Я знал одного парня – полицейского снайпера. Он использовал для стрельбы через стекло другой патрон, фирмы «Нослер» с упрочненным сердечником. Наши Сьерра Матч Кинг совсем не подходят для стрельбы через стекло[45]. У нас могут быть проблемы.

Второй снайпер обдумал положение и пришел к выводу, что страхи первого необоснованны. В конце концов, полицейские пользуются Remington 700, FN SPR или Savage 110, которых роднит то, что после каждого выстрела надо передергивать затвор рукой. Пока полицейский снайпер передернет затвор – он успеет сделать еще два, если не три прицельных выстрела. Кроме того, всем армейским снайперам известен крайне низкий уровень подготовки полицейских снайперов. Черт возьми, до сих пор в местных управлениях шерифа где-нибудь в Алабаме в преступников стреляют из тех же винтовок, с которыми ходят охотиться на оленей, а снайпером чаще всего бывает просто тот бедняга депьюти, на которого укажет шериф, не прошедший никакой подготовки. Средняя дистанция, с которой стреляет полицейский снайпер, – семьдесят семь ярдов, и в таких условиях они умудряются не попасть с первого выстрела более чем в шестидесяти процентах случаев![46]Господи, да у них в отряде снайперы, чтобы размяться, стреляют на полмили!

– Ерунда все это. Просто стреляй еще раз. Там не будет заложников.

Первый снайпер помолчал, потом спросил:

– Когда начнем?

– На развороте. Когда они повернутся градусов на сорок пять. Главное – завалить водителя, дальше они никуда не денутся. Джефф…

– Сэр?

– Свистни в штаб. Пусть подтвердят свободный огонь.

Один из вторых номеров, лежащих слева от своего первого номера, прикрыв микрофон ладонью, что-то забубнил в рацию…

– Сэр, свободная охота подтверждена. Коммандер сказал – завалите этих траханых ублюдков.

– Значит, так тому и быть…

Арад Бешехти проснулся ровно в семь ноль-ноль, когда солнце уже встало над горизонтом, но в зенит оно не поднялось, и было уже довольно светло, но не так жарко и душно. Он знал, что именно в это время полицейские проводят пересменку с дежурства.