Среди лучших - Элиан Тарс

в один день у участника несколько боев, он должен уметь правильно рассчитать свои силы. А не использовать стороннюю помощь для восстановления.

С родными и друзьями мы просидели двенадцать минут. Я чувствовал тепло и поддержку, исходящие от каждого из них. Даже от Юлии, которая в последние дни стала еще более молчаливой, чем обычно.

А затем мы всей честной компанией отправились на трибуны. Пропускать бой Арвина за третье место мне не хотелось.

От коридора, в котором находился мой блок, к отведенным для нас местам на трибунах вела отдельная лестница, так что ни с кем из зрителей я не столкнулся. Когда я занял место на диване рядом с братьями и тетей, то отметил, что появление моей персоны не осталось незамеченным. На меня были обращены взгляды знакомых и незнакомых аристократов. Кое-кто из них мне улыбался и кивал. Некоторые даже поднимали бокалы с вином – мол, пьют в мою честь. Но кое-кто раздраженно отворачивался.

В перерывах между поединками на арене проходили костюмированные представления с песнями, плясками и гонками медведей на велосипедах – как-никак сегодня праздник.

Но, наконец, посторонние покинули арену, и на нее вышел судья.

– Дамы и господа! – объявил он в микрофон. – Сегодня вам выпала удача лицезреть бои лучших из лучших! Бои тех, кто победами во многих поединках доказал свое право сражаться на главной арене империи в последний день турнира и праздник зимнего солнцестояния. Совсем скоро мы узнаем имя победителя турнира! Ну а пока мы готовы начать бой за третье место!

Трибуны поддержали его слова громкими аплодисментами. Судья представил первого бойца, когда на арену вышла девушка, совсем недавно проигравшая в полуфинале Шереметеву. На огромном экране по ее движениям было отчетливо видно, что она устала. Однако пылающий взгляд выдавал огромное желание победить.

А вот Арвин выглядел бодрячком. Он улыбался, приветствуя трибуны.

– Его сиятельство на удивление хорошо держится, – услышал я с соседнего диванчика голос Юли.

– Даже и не скажешь, что он сегодня сражался с Аскольдом, – поддержала разговор Яна. – Достойный кандидат.

– Кандидат? На что? – спросила у сестры Алиса.

– На победу в утешительном финале, разумеется, – мгновенно ответила Яна.

Спустя две минуты на трибунах воцарилась тишина.

– Как-то даже жалко ее, – глядя на поверженную девушку, лежащую без чувств в центре арены, тихо проговорила Алиса.

– Не нужно жалеть воина, который по собственной воле вышел на бой, – заметила Софья. – Стоит похвалить ее за то, что так далеко продвинулась в турнирной сетке.

– И все же отчасти я согласна с утверждением, что лучше проиграть в полуфинале и выиграть утешительный финал, чем выиграть в полуфинале и проиграть финал, – ответила Алиса.

Тем временем на арене Арвин отбил воинское приветствие поверженному противнику, а затем, подняв вверх кулак, повернулся к трибунам.

– Смотрите, ведет себя так, будто турнир выиграл, – не отводя взгляда от огромного экрана, произнесла Юля. – Уверен в себе, держится достойно и гордо. Похвальное самообладание и чувство собственного достоинства.

– Я уверена, Юлия Евгеньевна: тот, кто выиграет этот турнир, будет держаться еще достойнее, – чуть холоднее, чем следовало, сказала Софья Антоновна.

Спустя полторы минуты за мной пришел Тихон.

– Аскольд, – тихо проговорила тетя, взяв меня за руку, – я… не хочу, чтобы ты пострадал. Но я понимаю, насколько для тебя важна эта победа. Иди и добейся своей цели. А мы будем ждать тебя! И… нам не важен результат. Но очень хочется, чтобы ты выиграл.

– Спасибо. – Я приобнял ее за плечи.

– Аск, ты для нас путеводная звезда, знай это, – серьезным тоном проговорил Глеб.

– Так что не это… не померкни! – вставил умное слово Боря.

Кивнув братьям, я повернулся к своим школьным друзьям.

– Талантливый человек талантлив во всем, – улыбнулся Влад. – Раз уж ты обошел Васю в учебе, что, на мой взгляд, было практически нереальным, давай уже и турнир выиграй!

– Поддерживаю, – лаконично сказал Антохин.

– И я, – буркнула Маша Роднина.

– Спасибо, ребята, – отозвался я.

Все присутствующие высказали мне добрые напутствия. Даже великая княгиня Тверская произнесла пару слов.

– Эта арена покорится «Алой Мудрости»? – тихо спросила Софья.

Я улыбнулся, вспомнив, что сказал ей в день открытия третьего этапа турнира.

– Конечно, Софья Антоновна. В этом году. Я ведь всегда выполняю свои обещания.

А еще через шестнадцать минут я, надев абсолютно новый комплект традиционного боевого костюма, шел по коридору подтрибунного помещения.

Наконец этот день настал! Он уже принес мне огромную радость – весть о том, что Арвин не сгинул в Аномалии, а переродился так же, как и я с Архуном. Но радостные события на этом не закончатся, я уверен.

– Дамы и господа! Первый участник финального поединка всеимперского бойцовского турнира – чемпион Юго-Востока Москвы и главное открытие турнира этого года – Аскольд Игоревич Сидоров!

Выходя на арену, я улыбался трибунам. Поймав взглядом объектив камеры, с которой шла трансляция на широкие экраны, подмигнул. Остановился напротив трибуны, на которой сидели мои родные и друзья, и весело помахал им.

– И его соперник, второй финалист, чемпион Северного Петрограда боярин Петр Петрович Шереметев!

Невысокий худощавый юноша с каштановыми волосами спокойным шагом шел с противоположной стороны и невозмутимо приветствовал трибуны. По нему и не скажешь, что перед тобой матерый боец…

Он повернулся ко мне, и его скучающий взгляд изменился.

Хищник.

Не зря боярин Шереметев принял в род этого заделанного на стороне сыночка. Алиса рассказывала, что ее родители – великие князь и княгиня Тверские присутствовали на приеме, который организовал Шереметев-старший, где публично провел ритуал подтверждения крови. Моему сегодняшнему сопернику тогда было десять лет.

– Десять лет, Аскольд, – вспомнились мне слова Алисы, сказанные тогда. – Пятнадцать лет – нормальный возраст, чтобы засиять. А те, кто засиял раньше тринадцати, уже считаются самородками. Этого же приняли в род в десять. Глядя на его сегодняшние успехи, многие склоняются к мысли, что Шереметев-старший решил официально объявить бастарда «младшим сыном» после того, как узнал, что тот засиял. А еще поговаривают, что если титул генерал-губернатора Петрограда останется у Шереметевых, то может перейти именно Петру, а не кому-то из его полноправных братьев!

Да, мне предстоит сражаться с настоящим гением живы.

Посмотрим, на что он способен!

– Три… Два… Один… – стонали трибуны.

– В бой!

Глава 29

Резко выставив перед собой руки с растопыренными пальцами, Петр Шереметев создал мощный водяной вал. Красивая и мощная техника – волна высотой под четыре метра и шириной больше десяти.

Я попытался уйти из зоны поражения. Облачив ноги в сапоги из сверкающих золотых молний и «разжижая» воздух вокруг себя альтерой, я рванул в сторону, параллельно водяному валу.

Выбраться не удалось.

Когда я уже видел край могучей волны, вал стал еще шире и быстрее.

Мощный поток ударил меня в бок. Я