Занимательная физика отношений, или За жизнь и про любовь - Борис Кириленко

А в старой песне со славным названием «Опять мы с тобой поссорились… Почему?» (ее в семидесятых Тамара Миансарова исполняла) был такой припев: «Давай никогда не ссориться, никогда. Пусть сердце сердцу откроется навсегда. Пусть в счастье сегодня не верится — не беда. Давай еще раз помиримся-навсегда!». Это так, просто вспомнилось…

Где не стоит идти на уступки?

У каждого из нас есть то, что действительно необходимо, и то, чего просто хочется. В течение жизни, если все идет хорошо, баланс сдвигается. То, что вчера было в категории «просто хочется», сегодня уже вполне может стать необходимостью: человеку свойственно увеличивать свои запросы. На этом и основан механизм «маятниковой войны», о котором мы говорили.

В том, что для нас входит в категорию «хочется», мы способны ужиматься и идти навстречу другим людям. Но эта жертва не всегда ценна для других людей. И жертвы других людей не всегда значимы для нас. Он отказался, а нам и не надо было.

Отказ от своих притязаний всегда имеет минусы, но не всегда плюсы. Любая жертва плоха из-за последующей претензией жертвующего. У человека, ради которого была принесена жертва, даже если он о ней не просил, появляется своего рода неоплаченный долг.

Тот, кто сознательно пошел на уступки, считает другого обязанным. И если для человека важно отсутствие претензий, для него нельзя делать жертвы. Особенно показательные: «смотри, от чего я отказалась ради тебя». Он будет чувствовать, что попал в капкан.

Если человеку отсутствие претензий не очень важно, но зато его самооценка предполагает какие-то глубокие моральные обязательства по поводу того, что долги надо отдавать, вы можете делать яркие показательные жертвы. Чувство вины, которое возникает у человека таким способом, зависит исключительно от его внутренних убеждений и того, как вы позиционируете свою жертву.

«Вот видишь, сегодня мы не купили мне «Сникерс»! Со временем это может вылиться в «мы должны тогда купить мне машину».

Для «трусливого» отказ ради него от «Сникерса» — опасность: «Я уже должен, что же с меня попросят дальше? В следующий раз отказаться будет сложнее. Может, сделать так, чтобы следующего раза не было?»

Но не следует путать жертву с торгом: вы сейчас пожертвуете одним в обмен на то, что партнер пожертвует другим. Помните, у Довлатова:

«Встретил я как-то поэта Шкляринского в импортной зимней куртке на меху

— Шикарная, — говорю, — куртка.

— Да, — говорит Шкляринский, — это мне Виктор Соснора подарил. А я ему — шестьдесят рублей»[41].

Если вы обменялись «подарками» не сходя с места, то это, конечно, можно рассматривать как два независимых «подарка». Но можно рассматривать и как выгодный обмен друг с другом. Это не жертвы.

Рассматривать любое действие как жертву — это очень «нечестное» поведение. Да, вы поменялись, но мужчина еще остался должен. Но если такое проходит, то почему бы этим и не пользоваться. В разумных пределах.

Бывает и так: человек видит, что для него что-то делается, радуется этому и не понимает, что он в ответ он уже «должен» что-то делать. И с одной стороны, это хорошо, потому что обязанным он себя не чувствует. С другой, важно чтобы и у его партнера не было особых жертв, потому что иначе получится, что один напрягается, а другой этого и не замечает. И значит, не дает необходимых эмоций, которые бы поощряли усилия. Это обидно. И ведет к конфликту. Казалось бы, на ровном месте («Ведь я для тебя!..» — «Так я не просила»).

…Так и жили — молча.

То есть, конечно, обсуждали новинки кинематографа и литературы. Хвалили (поочередно) ее новые кулинарные достижения и очередные его публицистические шедевры. Спорили о достоинствах меняющихся правительств и президентов, регулярно навещали друзей и родных. Укладываясь в постель, аккуратно целовались и поворачивались спиной друг к другу. Делали текущий ремонт, закупали продукты…

Иногда кто-нибудь из них спрашивал другого: «Слушай, может, разведемся?» И тут находились тысячи причин подождать: может, все еще сложится, ведь плохо человеку, когда он один, вот если встретится настоящая большая любовь, тогда… а так вдвоем все-таки веселее, и потом ремонт ведь еще не доделан. Она даже обыкновенно немножко плакала.

А потом он разбил ее глиняную тарелочку.

Тарелочка раскололась ровно надвое: глиняная корзинка осталась на одной половинке, а высыпавшиеся из нее глиняные грибы — на другой.

И глядя невидящими глазами на эти половинки, она сказала ему все: как плакала по ночам, когда он мирно похрапывал, отвернувшись, как ненавидела родинку у него на спине, обращение «зая моя» и то, что он не чистит на ночь зубы, как мечтала о том, чтобы однажды просто так он вымыл ей голову шампунем и подарил розу, ровно одну, но обязательно кремовую…

И тут он сказал тихо так, спокойно: «Давай разведемся».

Мы уже описывали раньше часы без завода (вернее, без специального завода), устройство которых основано на переменах в давлении атмосферы. Опишем теперь подобные же самозаводящиеся часы, основанные на тепловом расширении. Механизм их изображен на рис. 77. Главная часть его — стержни Z1 и Z2, сделанные из особого металлического сплава с большим коэффициентом расширения. Стержень Z1 упирается в зубцы колеса X так, что при удлинении этого стержня от нагревания зубчатое колесо немного поворачивается. Стержень Z2 зацепляет за зубцы колеса Y при укорочении от холода и поворачивает его в том же направлении. Оба колеса насажены на вал W1, при вращении которого поворачивается большое колесо с черпаками. Черпаки захватывают ртуть, налитую в нижний желоб, и переносят в верхний; отсюда ртуть течет к левому колесу, также с черпаками; наполняя последние, ртуть заставляет колесо вращаться; при этом приходит в движение цепь кК, охватывающая колеса К1 (на общем валу W2 с большим колесом) и к2, последнее колесо закручивает заводную пружину часов. Что же делается с ртутью, вылившейся из черпаков левого колеса? Она стекает по наклонному желобу R1 снова к правому колесу, чтобы отсюда опять начать свое перемещение.

Я и Перельман. Занимательная физика

Всех нас интересует простой вопрос: как найти и сохранить счастье в семье? Между тем, счастье — вопрос оптимального баланса в каждой отдельной паре.

Для многих счастье — это равновесие сил в семье. Вот пример. Есть семья, в которой муж зарабатывает деньги. В какой-то момент жена стала зарабатывать в разы больше. И муж ей сразу стал не очень нужен. Потребность у жены сохранилась, только он ее уже не закрывает. Что делать? Есть масса вариантов. Например, муж может вернуть ситуацию, где жена по-прежнему зарабатывает меньше. Самый сложный способ — начать зарабатывать больше жены. Способ попроще — беременность. И status quo будет восстановлен. Ведь каждая нормальная женщина хочет ребенка.