Охота на Велеса - Алекс Хелльвальд

— А чего ты на меня взъелась, подруга? — не выдержал я. — Я, что ли, втащил тебя в это дерьмо? Сам по самые ушки и не жужжу. Вот и ты давай на мне не срывайся. Чего опять? Ничего себе у тебя перемены в настроении.

У Линки в руке зазвонил телефон, она ответила на вызов, приложила мобильный к уху, а потом коротко сказала:

— Здравствуйте. Да, он со мной. Сейчас. — Девушка протянула мне телефон. — Дядя Сема звонит.

Я взял аппарат в руки и гаркнул:

— Да.

— Привет, сын.

Дождь полил, будто из ведра. Алинка натянула капюшон и помогла мне надеть мой. Возле нас затормозила иномарка, и водитель, приоткрыв окно, спросил:

— Вам куда, молодежь?

— Нам за город, — отозвалась Алинка.

— Садитесь.

— За сколько довезете?

— Пап, что звонишь? — спросил я в трубку.

— Сговоримся, садитесь, — бросил мужчина.

— Хотел сказать тебе, Остап, — услышал я голос в трубке. — Я думал и… ты прав. Совершенно прав.

Алинка прошмыгнула на заднее сидение, а я сел рядом, захлопнул дверь. Автомобиль тронулся с места.

— Тут ведь дело даже не в том, что я против Алины, я… Я сожалею, что все тебе рассказал.

— Пап, хорош уже.

— Ты держись Алины, постарайся следовать за ней, так надо. Не разлучайтесь. Мы делаем все возможное, чтобы Борзый угомонился.

— Пап, что за Борзый, а?

— Сейчас это не так важно, сколько значимо, чтобы ты держался рядом с Алиной. Борька в курсе, Егорыч — тоже. Вас встретят. Прости, Оська, что втянул тебя во все это. Знал ведь, что существует опасность, но… Не уберег. Просто Алина никогда к тебе не питала ничего такого, все с Зигурдом была, вот и… Да что там… Времени мало. Давай, сын, держись.

— Мало времени, тогда объясни самое главное: какого хрена тут происходит? Мне не нужны подробности, только суть.

— Я потом тебе все объясню. Егорыч вас встретит. Пока.

Мне захотелось выкинуть телефон куда подальше, настолько разозлился на отца. Мутят они все там, мутят, а толку никакого. Ядрен батон. Надоело.

— Куда едем? — спросил я у девушки.

Алинка сунула мне в руки листок бумаги желтого цвета и отвернулась к окну. Намокшая бумажка оказалась объявлением о сдаче комнат в общежитии на сутки, в пяти километрах от города.

Докатились. Но вполне разумный вариант. Хотя я бы предпочел киношку — сухо, тепло, попкорн — красота.

— В Питер поеду одна, — заявила вдруг Линка.

— Ага, вот так мне прям и приспичило тебя одну оставить. Совсем, что ли?

— Не смей так со мной разговаривать.

— Как бы я ни разговаривал, сути не меняет.

— Ты не понимаешь…

Театральностью и не пахло, моя рыжая возлюбленная на самом деле глубоко переживала происходящее. Я сразу понял это. Тон, с которым она выдохнула слова, меня завел. Захотелось противиться, наорать, приструнить девчонку. Знал, что она скажет мне, что отвечу ей. Мы скатывались в банальную ссору, грозящую разразиться, как только окажемся наедине.

Готов ли я к такому?

Вообще, вот если честно: кто для меня Алина Борисовна Смородинова? Отвечу на вопрос, и сразу станет понятно, к чему я готов, а к чему нет.

С одной стороны, я всегда любил ее. Пусть поначалу любовь была детская, разудалая, переросшая в юношеское чувство. Но что сейчас?

Снова падал в ад, в который толкнул меня отец. Страх и неприятие обожгли меня, готовя к новым мукам совести и боли от невосприятия другой ипостаси моей подруги. Думать об этом не желал, но придется. Следовало заставить себя, буквально переломить через колено и заставить взглянуть правде в глаза. Что я увижу?

Ответ пришел сам собой, и мне стало легко и свободно — только любовь.

— Уходи, — выдохнула я, едва мы забежали в комнату.

Мне хотелось перевести дух, остаться одной, чтобы собраться с мыслями. Впрочем, и мыслей-то не так много — две: уцелеть и осознать происходящее. Какая из перечисленных проблем первична, трудно сказать.

— И не подумаю, — насупившись, процедил сквозь зубы Остап. — Чего это ты мной раскомандовалась?

Кинула на друга беглый оценивающий взгляд.

Оська не отступит, вон как нахохлился. Приятный парень — Остап Семенович — ровно до той поры, пока что-то не идет вразрез с его мнением. Стоит перейти дорогу… Как говорят: это начинается совсем другая история.

— Снимай ветровку, — произнес парень. — Обсушимся. Дождь как из ведра.

Ох, сложно нам с ним порой, но что поделать, нужно считаться с его мнением, тогда жизнь будет не такой проблематичной. Так что в переговоры вступать все равно придется…

Я сбросила ветровку и определила ее на спинку стула, одиноко стоящего у обшарпанного стола.

— Ты знал, что у меня получится, — горько и обреченно выдавила я из себя. — Там, с собаками… Сказал, и я так сделала — результат известен. Но нельзя сложить картину целиком, не зная, на каком месте лежат пазлы.

— Романтично, — хмыкнул парень. — Пазлы, картина… Вот оно, Европейское образование, что с людьми делает, уже по-простому изъясняться трудно.

— По-простому? — вскинулась я. — Будет тебе по-простому. Ты знал, что у меня получится и попросил так поступить. Я не сразу осознала, что могу нечто подобное вытворять, а ты — знал. Не отпирайся.

— Не собирался даже, — пожал плечами Остап и уселся на узкую кровать. — Знал, и все у нас получилось.

Остап откинулся и уперся локтями в матрац. Его тело казалось расслабленным, но взгляд — острый, злой.

Я облокотилась на стену и тяжело выдохнула. В разговоре возникла пауза. Я никак не могла составить в своей голове вопрос, который следовало задать Остапу. Было заметно, что могу нарваться, если что-то пойдет не так и слова другу покажутся резкими. Остап же не пытался облегчить мое положение и в безмолвии смотрел на меня.

Будь что будет…

— Когда я приехала в гости, ты считал, что у меня с головой проблемы, раз талдычу об ясновидении, видениях и прочей ерунде… Сейчас ты сам указал мне на возможности, о которых я и не подозревала. Произошло это где-то между придорожным отелем в Приморье и нашей встречей в Москве. Я хочу знать, кто тебе подсказал… Нет, не так, иначе: кто знает о моих способностях и возможности ими управлять?

— Батя, — коротко и неохотно ответил Остапушка.

— И?..

— Что "и"?

— Это все? — взбеленилась я. — Все объяснение?

— Я предпочел бы не объяснять тебе всего. Зачем? Потом узнаешь.