Дорога шамана - Робин Хобб

— Правда?

Я постарался, чтобы в моем голосе не было и намека на обуревавшие меня чувства, к которым теперь добавилась и обида. Мне совсем не понравилось ее последнее заявление, поскольку она явно осуждала, что мы с отцом приплыли на пассажирском корабле.

— Я на самом деле очень устал, кузина Эпини.

— Устал? Тогда, наверное, я должна оставить тебя. Ты меня разочаровал, кузен Невар. Мне казалось, что молодой человек должен быть более крепким и выносливым. И что мой кузен с востока непременно расскажет мне много интересного.

Она встала с кровати.

— Может, и расскажу, когда отдохну немного, — резко ответил я.

— Сомневаюсь, — покачала головой она. — Выглядишь ты так себе. И такой же скучный, как мой брат Готорн. Его очень беспокоит чувство собственного достоинства, думаю, именно оно и мешает ему вести увлекательную жизнь. Если бы я была мальчиком и имела возможность вести увлекательную жизнь, я навсегда забыла бы о достоинстве.

— Похоже, и на своем месте ты не слишком им отягощена, — заметил я.

— Ну да, я решила, что пользы мне от него никакой. Но это вовсе не значит, что у меня интересная жизнь. Однако я надеюсь, что когда-нибудь будет. Очень надеюсь. Спокойной ночи, Невар. — Она наклонилась ко мне, словно собиралась поцеловать в щеку, но вдруг замерла, глядя на мою голову. — Что ты сотворил со своим ухом?

— Воин племени кидона порезал его «лебединой шеей». Это такой длинный, кривой клинок, — с удовольствием сообщил я, поскольку замечание Эпини о моей непримечательности меня задело.

— Я знаю, что такое «лебединая шея», — свысока заявила она, остановившись у двери и уже взявшись за ручку. — Ты мой кузен, и я готова тебя любить, даже несмотря на то, что ты такой скучный. Поэтому не стоит выдумывать дикие истории про жителей равнин. Наверное, ты думаешь, что городскую девочку вроде меня легко обмануть, но я знаю, что подобные россказни — чушь. Я много читала про жителей равнин, и мне известно, что они естественные, добрые люди, живущие в гармонии с природой. — Она снова вздохнула. — Не стоит врать, чтобы казаться значительным, Невар. Это отвратительная черта в мужчине. Увидимся утром.

— Он два раза порезал мне ухо. И мне его зашивали! — в запальчивости крикнул я, но она сердито взмахнула рукой и быстро закрыла за собой дверь.

Перед ее приходом я чувствовал себя ужасно уставшим и был уверен, что мгновенно усну. Теперь же, даже загасив свечу, мне никак не удавалось провалиться в сон. Я лежал на большой мягкой кровати, слушал, как капли дождя стучат по оконному стеклу, и спрашивал себя, неужели слова Эпини соответствуют действительности и я на самом деле такой обычный и скучный. В конце концов я решил, что она сама слишком эксцентрична и имеет дурацкую привычку судить о других по себе. Лишь после этого я смог заснуть.

Думаю, только благодаря своей юности я сумел проснуться, когда рано утром в мою дверь тихонько постучали. Не успев хорошенько подумать, я сказал, что можно войти, но, увидев на пороге служанку, покраснел от смущения и натянул до самого подбородка одеяло. Я так и лежал, пока она ставила теплую воду и собирала мою одежду, чтобы привести ее в порядок. Я не привык к подобному ухаживанию и даже после ее ухода провел еще несколько минут в постели, прежде чем осмелился встать из опасения, что она вернется. Я быстро умылся и оделся. Воспитание требовало привести комнату в порядок, но я не хотел, чтобы служанка сочла меня неотесанной деревенщиной, поскольку господа не застилают свои постели. От таких мыслей я разозлился, а потом отругал себя за то, что меня волнует мнение какой-то горничной.

Успокоившись на этот счет, я принялся размышлять над тем, что накануне вечером рассказал про Академию дядя. Если бы мне дольше пришлось оставаться в одиночестве, я бы наверняка напридумывал себе кучу ужасов, но, к счастью, в дверь снова постучали. Слуга пригласил меня на ранний завтрак с дядей и отцом.

Оба уже встали, были безупречно выбриты и одеты и готовы встретить новый день, несмотря на столь поздний отход ко сну прошлым вечером. Я ожидал увидеть за столом тетю и кузин, но приборов оказалось только три, а дядя об остальных членах своего семейства ничего не сказал. Нам подали роскошный завтрак — копченую рыбу, разные сорта жареного мяса, тосты и чай. Я хорошо отдохнул, и ко мне вернулся волчий аппетит. Но тут дядя сказал:

— Ешь как следует, Невар. Я слышал, что на первую трапезу новоиспеченным кадетам дают совсем мало времени. Да и сомневаюсь, что обед доставит тебе такое же удовольствие, как этот завтрак.

Аппетит тут же пропал, и я обратился к отцу:

— Значит, я прямо сегодня отправляюсь в Академию?

— Мы считаем, что так будет лучше всего. Твой дядя согласился оставить у себя Гордеца до тех пор, пока тебе не позволят иметь собственного коня. По дороге мы зайдем к сапожнику, которого мне посоветовал Сеферт, и закажем тебе сапоги. Я провожу тебя в Академию. Ты прибудешь на день раньше остальных и, возможно, уже успеешь устроиться до появления твоих товарищей.

Как только завтрак подошел к концу, появился Лакей и объявил, что мои вещи уже погружены в экипаж. Дядя попрощался со мной возле дверей столовой и сообщил отцу, что на обед у них будет жареная оленина в соусе из диких слив.

Мы уже спускались по лестнице, когда на верхней площадке появилась Эпини и бросилась вслед за нами. Она была в ночной сорочке и небрежно наброшенном сверху шелковом халате. Кузина сняла чепец, и ее вьющиеся каштановые волосы пышным облаком лежали на плечах. Увидев девушку при свете дня, я понял, что она всего на пару лет моложе меня, однако вела себя Эпини совсем как дитя. Подбежав к нам, она возмущенно вскричала:

— Невар! Ты не можешь уехать, не попрощавшись!

— Дочь! Ты уже взрослая девушка и не должна разгуливать по дому в ночной рубашке! — сделал ей выговор дядя, но по его голосу я догадался, что выходка кузины вызвала скорее смех, нежели досаду.

По всей видимости, она была его любимицей.

— Но я же должна пожелать своему кузену удачи, папа! Говорила я тебе, что мне не нужно было вчера ложиться спать. Я знала! Теперь нам даже поболтать не удастся, а я так хотела посмотреть, что его ждет в Академии — успех или неудача. — Эпини отошла от меня на шаг и поднесла руки к моему лицу, словно изучала пропорции, чтобы потом нарисовать мой портрет. Несколько секунд спустя она прищурилась и очень тихо проговорила: — Кажется, я недооценила тебя. И как только я могла подумать, что ты ничего особенного собой не представляешь? Какая аура! Какая великолепная аура! Я еще ни у кого такой не видела. Она с ног до головы окружает тебя алым пламенем мужественности и силы, а второй венец — зеленый, и это говорит о том, что ты дитя природы и любящий сын ее…

— Именно из-за этих глупостей я и не позволил тебе поздороваться с Неваром вчера вечером. Попрощайся и пожелай ему благословения доброго бога, Эпини, ему пора. Глупая девчонка и ее болтовня не должны отвлекать сына-солдата в такой важный день.