Адвокат шайтана - Максим Кисловский

Вот он снова отвлёкся от чтения, отложил книгу в сторону и посмотрел на Елену. Отзвук пережитых страданий юноши воплотился в вопрос:

— Ты сможешь когда-нибудь простить меня окончательно?

Его вопрос был встречен её вопросительным взглядом.

— У нас две разные жизни, а могла быть одна на двоих. В этом виноват я. Если бы ещё тогда я понял, что могу тебя потерять, мы никогда бы не расстались. Из-за моей глупой выходки ты стала женой нелюбимого человека. И что теперь? Быть любовниками с потерянным счастьем?

— Понятно, — Елена перевела взгляд на огонь, — твои впечатления от прочитанного о мазохистских страданиях заставили тебя некстати подумать об этом.

— Я просто хочу …

— Разве сейчас это важно, — она не дала ему закончить фразу и, неожиданно, повысив голос, назидательно произнесла, — ибо прежнее прошло.

С минуту они молча смотрели на огонь. Лёгкий треск в камине внушал спокойствие и сладостное утомление.

Евгений окинул взглядом богато и со вкусом обставленную комнату. Казалось, что незримый двойник хозяина этого дома не уехал вместе с ним далеко за границу, а затаённо присутствует здесь. Однако ощущение чьего-то присутствия нисколько не отпугивало, а даже наоборот, чувствовалось сопереживание двум влюблённым, разлучённым волею судьбы. Их краткие греховные встречи были всего лишь оглядкой назад, мечтой о прошлогодней весне, безнадежной попыткой вернуться к утраченному навсегда.

— Ты согласна с тем, что твоя красота дарована богами за праведную жизнь, прожитую в других мирах? — прервал молчание Евгений.

— Ну, я не помню, — улыбнувшись, сказала Лена.

— Твоя красота — это награда…

— Награда для кого? — кокетливо спросила она.

— Для тех, кто тебя достоин, — Евгений приблизился к ней и обнял её ноги.

— Может, как-нибудь сублимируешь похоть и дочитаешь роман, — с игривой строгостью сказала Елена, оставаясь неподвижной.

— В такие минуты я не рекомендую вспоминать Фрейда, — ответил Евгений, увлекая её за собой на блестящую шкуру, — он бессмысленно прожил жизнь в поисках механики любви…

Он целовал её губы и плечи. Жаркий воздух из камина нежно окутывал душу и плоть…

… Мама накрывает новогодний стол. Запах апельсинов. Он стоит у окна рядом с ещё не наряженной ёлкой. Издалека она кажется мягкой и пушистой, но стоит коснуться её веточек, как колючие листики начинают "царапаться".

— А сколько в Новом году мне будет лет? — осторожно доставая из ящика с ёлочными игрушками розовую сосульку, спрашивает Женя.

— Пять, — отвечает ему папа.

Женя рассматривает зайчиков, лисичек, рыбок, которых папа развешивает на ветки. Вот белочка с орешком в лапках. Сама вся рыженькая, а орешек жёлтенький. Женя показывает папе на какую ветку "посадить" её.

Мама зовёт Женю в комнату, и он послушно бежит к ней.

— Видишь, какие мы все нарядные, — говорит мама, показывая на свое тёмно-зелёное платье, которое Женя видел на ней впервые. — И ёлочка наряжается, и тебе тоже надо нарядиться.

Женя кивает головой. Мама достаёт из шкафа белую рубашку, которую Женя обычно одевал на праздничные утренники в детском саду. Воротник у неё был сшит из блестящих серебряных ниточек. Переодевшись, Женя бежит обратно к папе. Наряд на ёлке уже почти готов.

Дяди и тетёньки — мама сказала, что это гости — усаживаются за стол. Так много на нём всего! И тарелочки все новенькие и чашечки. На кухне Женя таких не видел.

— Бам! Бам! Бам! — доносится из телевизора. Там показывают большой круг со стрелкой.

Все встают и молча чего-то ждут. Женя спрашивает маму, почему все стоят и молчат.

— Сейчас придёт Новый год, — шёпотом она отвечает ему и целует в щёку.

Вдруг все взрослые зачем-то делают своими бокалами "дзинь" — это когда бокалы тихонько ударяются друг об друга — шумно смеются и говорят: "С Новым годом! С новым счастьем!"

Первый раз он пьёт яблочно-смородиновый компот не из чашки, а из большого стеклянного бокала. Узоры на нём такие же, как на окне. У взрослых компот шипучий и другого цвета — искристо жёлтый, как у лимонада — но не такой вкусный. Мама так сказала.

Женя бежит к ёлке и хлопает в ладоши.

— Ёлочка, зажгись!

Звезда вспыхивает красным огнём, фонарики начинают разноцветно переливаться. Жёлтый, синий, зелёный… Веточки задрожали, игрушки затряслись, ёлка скрипнула… И закружилась.

— Ой, Женя! Смотри, — говорит ему папа и показывает на фигурку Деда Мороза под ёлкой, — Смотри, что Дед Мороз тебе принёс. Надо же! Рядом с Дедом Морозом стоит машина, усыпанная бумажными снежинками. Грузовик! Почти как настоящий, только маленький. Дверки кабины открываются, кузов поднимается вверх, передние колёса могут поворачиваться. Женя видел её раньше, но только в магазине, когда были там недавно с папой. Как Дед Мороз догадался подарить именно эту машину? Может, подслушал, когда Женя просил папу купить её?

— Вот машина вырастет, — говорит Женя родителям, — мы влезем в неё, и я буду вас катать.

Все смеются. Но ему совсем от этого не обидно. Его поднимают на стул, и он начинает петь песенку. Теперь уже забытую.

Тёплые мамины руки раздевают его и укладывают в кроватку. Музыка и голоса взрослых за стенкой еле слышны. Мама поправляет подушку под его головой, наклоняется и целует его. В эту ночь ей не надо читать ему сказку. И так очень хочется спать, глаза закрываются сами…

…Ступени мраморной лестницы светились матовым цветом. Евгений неторопливо спустился вниз, к берегу. Плеск воды в ночной тишине вкрадчиво что-то нашёптывал о нежности, неге и любви. Он напряжённо вглядывается в ночную даль. Водная равнина озера устремлена в чёрно-синюю бесконечность.

Евгений оглянулся. Светлана легко сбежала по ступеням. Будто днём. Вчера она также быстро спускалась к пляжу, сверкавшему от солнечных лучей, а теперь потухшие окна дачных корпусов сонно смотрят ей в след.

С гулким шорохом скользнув о песчаное дно, лодка отплывает от берега. Вёсла мягко погружаются в водную гладь. Лёгкое дуновение ветра и прохлада летней ночи, сливаясь с волнением от первого в жизни свидания с девушкой невидимыми струйками проникают в сердце. Мелкая дрожь пробегает по телу.

Мохнатая шапка острова таинственной чернотой вздымается над озером. Светлана о чём-то задумалась и посмотрела на небо. Звёздный бисер, блистая дрожащими ледяными искрами, рассыпан от края до края небосвода.

— А кем ты хочешь стать? — спрашивает его Светлана.

Лодка, плавно покачиваясь на невидимых волнах, подплывает к острову.

— Я стану архитектором, — с шестнадцатилетней серьёзностью произносит Евгений. — Я буду строить города. Хочешь, я построю город для тебя? Это будет самый необычный город на Земле! В непроходимой тайге, в неприступных болотах, в далёкой горной долине, где-нибудь на Алтае или в Саянах будет воздвигнут этот город! С нуля, на ровном месте. Там, где сейчас бегают стаи диких животных, где вместо дорог — лесные тропинки, вырастут высоченные дома из бетона, стали и стекла. Для их проектировки я приглашу всех фантастов планеты. Площадки под строительство каждого объекта — там, где строится здание, там и вырубается лес, и ни одного деревца больше. Представляешь, современный, выстроенный в каком-нибудь марсианском стиле, дом, а вокруг живая, нетронутая природа. Выглянула утром ранним в окно, а там горы, реки, леса! Мохнатая лапа векового кедра лежит на подоконнике. На крышах домов — зимние сады и парки. Дорог в обычном смысле не будет! Всё передвижение людей по городу поверх деревьев — между зданиями будут протянуты стальные рельсы, и на них в подвесном состоянии будут ездить воздушные трамваи! А на космических спутниках, орбита которых будет высчитана так, чтобы их вращение предусматривало прохождение именно над этой географической точкой Земли, будут установлены мощные солнечные отражатели! И днём, и ночью в городе будет светло и тепло! Я назову этот город Светлоград!