Мутангелы. Уровень дельта - Ая эН

– Не вру, честное ангельское, чтоб мне в Фтопку попасть!

– А где твой брат?

– Сейчас позову!

Двенадцатилетний Бьорки вышел во двор со своими «веревочками». Пипа никогда не видела таких веревочек. Они были какие-то особенные. Тяжелые и тянущиеся немного. Они играли до позднего вечера, забыв обо всем на свете.

– А зато у моего брата есть живая крыса в ящике! – похвасталась напоследок Пипа.

Лелександр Сергеевич Пушкин умел вальсировать, и ему при случае было бы не слабо́ постреляться на дуэли. Но он никогда в жизни не прыгал с парашютом, и одна мысль о высоте в тысячу метров приводила его в плохо скрываемый трепет. Джереми Лермонтов и Игорь Лап боялись высоты ничуть не меньше. Сильвии и Фредерико Мене было в принципе по фигу, откуда и куда прыгать. Но когда обсуждался вопрос о том, кто будет инструктором по прыжкам, Фредерико высокомерно заявил: – Директору школы не подобает заниматься подобными мелочами! На это должны найтись сотрудники попроще!

«Это я-то попроще?! Ах ты ж…» – подумала Сильвия, а вслух сказала:

– Да-да, попроще! Я, как единственный квалифицированный специалист-психолог, тоже на этом настаиваю! Пусть с ребятами поедет на полигон наш учитель физкультуры, Валентин Миронович!

– Занят Мироныч, – буркнул ей в ответ Тафанаил. – В зале с дорожками яму прорвало. Думаете, почему мы сегодня батуты отменили?

– А слоникотюбов почему отменили? – поинтересовалась Сильвия.

– Слоникотюбов не подвез вовремя наш новый сотрудник, Майкл Кэшлоу.

– А! Новый сотрудник! Не подвез? Вот пусть вместо тюбов теперь с ребятами и занимается парашютами! – дружно закричали Пушкин с Лермонтовым.

– Вообще-то он зато решил проблему с наполнением для ямы! – напомнил Тафанаил. – И вообще-то у него папочка сами знаете кто… Хотя… Пусть будет Майкл.

Вопрос об инструкторе по прыжкам был, таким образом, решен единогласно. Майкл пожал плечами и согласился. С парашютом так с парашютом. Что он, с парашютом не прыгал, что ли?

На полигон, расположенный в ста пятидесяти километрах от СУМАСОЙТИ, ехали на двух машинах. В институтском «Хламборджини» сидели сестренки Твикс, Федя и Кузя. Сопровождала их Сильвия. В новеньком крутом «Позарожце» Майкла Кэшлоу разместились Барди, Рино, Маша и Риз. Выехали сразу после обеда.

«Хламборджини» сразу же отстал. И движок у него был менее мощный, и Сильвия особо не торопилась, и каждые сто метров приходилось останавливаться, поскольку Кузя мог не сдержаться и уделать всю машину. Его на нервной почве страшно тошнило. Сестренкам тоже было плохо. На третьей остановке Сильвия позвонила Майклу и сказала:

– Вы нас не ждите, доезжайте до полигона, взлетайте и прыгайте. А моих возьмешь во вторую партию. Все равно потом для полета на четверки разбиваться.

– О'кей! – бросил в ответ Майкл и прибавил газу.

В машине Майкла царило веселье. Ризу, даже с учетом того, что он находился в теле Дюшки, было ни капельки не страшно. Рино Слунсу – немного страшно, но, в общем, интересно. Маша сама выбрала прыжки с парашютом в качестве одного из школьных предметов. Только у Барди Менса настроение было неважнецкое. Но связано оно было никак не с парашютами, а исключительно с пренеприятным недавним разговором с родителями. Барди считал, что они требуют от него слишком многого. Он очень хотел сделать им что-нибудь назло, но не мог придумать, что именно. И от этого куксился.

Майкл включил веселую новогоднюю музычку, салон задорно заиграл огоньками, и комфортабельный навороченный «Позарожец» понесся в нужном направлении. Через десять километров, когда началась скоростная трасса, машина просто полетела стрелой.

– Шустрая у тебя тачка! – с завистью сказал Рино. – Мне б такую.

Майкл самодовольно смолчал.

– Да, – согласилась Маша. – Я тоже скорость обожаю.

– Фиговая тачка! – вставил Барди. – У моего папы дома лучше есть.

– Интересно, кстати, когда у нас будет первый урок по боевым самолетам? – не обращая внимания на Барди, продолжила Маша. – Я самолеты тоже в расписание внесла. Круто, правда? В принципе, если бы не яма с дерьмом и не тараканы с картошкой на обед, то эта наша школа…

– Нормальные тараканы! – возразил Барди. – Очень даже вкусные. А самолеты твои – совсем не круто. У моего папы, кстати, был имитатор боевых самолетов.

– А у моего папы настоящие боевые самолеты есть, я на них летал, – спокойно сказал Майкл.

– Врешь! – не выдержал Барди.

Майкл не изменился в лице и не оторвал взгляда от дороги. Он сунул правую руку в карман, достал оттуда маленький предмет, похожий на карандашик, и равнодушно покрутил им в воздухе.

– Будешь со мной разговаривать на «ты» и в таком тоне, молокосос, тебе будет бо-бо! – сказал Майкл Менсу-младшему.

Но оказалось, Барди не знал, что такое минипушка.

– Эта штука может разрезать тебя легче, чем острый нож мягкое масло, – пояснил Майкл. – Даже сейчас, когда она установлена на самый минимум.

– Не может быть! – с вызовом ответил Барди. – Это же не мамино колечко, которое канаты на ломтики нарезает. Это обычный карандаш! Что я, совсем даун, карандаша от пушки не отличу?

– Приоткрой окно, выстави этот карандаш грифелем наружу и нажми на вот это пятнышко.

И Майкл легкомысленно протянул «карандаш» Барди. Барди взял пушку в полной уверенности в том, что его разыгрывают. Окно, правда, приоткрыл.

– На какое пятнышко, на это? – спросил Барди, вертя в руках карандаш и трогая пальцем крохотное углубление в карандашике.

Когда Барди дотронулся до пятнышка, острие карандаша было направлено в сторону Майкла. Машину, потерявшую управление, занесло, развернуло на 360 градусов и бросило на резиновое заграждение безопасности. Салон наполнился вязким защитным гелем за мгновение до удара. Прозрачный мармелад вокруг двух половинок разрезанного пополам Майкла стал клюквенно-красным. Барди, окно которого было открыто, гель защитил не полностью. Мальчик потерял сознание, стукнувшись головой о косяк. А Рино, Маша и Риз были в полном порядке. Сзади при аварии в «Позарожец» врезалась какая-то машинка из простых, без геля. Ее водитель от удара погиб сразу, хотя у его авто был помят только бок.

После полной остановки дверцы отъехали в стороны, и гель, сворачиваясь нитевидными сухими хлопьями, начал потихонечку высыпаться наружу.

И надо отдать должное Рино Слунсу. Из всех троих он единственный не растерялся. Выбравшись из геля, огляделся по сторонам и, убедившись в том, что вокруг нет ни души (мимо летели какие-то машины, но никому, разумеется, не было дела до чужой аварии), Рино взял командование на себя.