Мировые войны и мировые элиты - Дмитрий Перетолчин

В октябре 1903 года в газете «Искра» В. Ленин довольно точно определил сложившуюся ситуацию: «Еврейский вопрос стоит именно так: ассимиляция или обособленность?» [11]. Возникновение такой политической силы как сионизм развивается как противостояние со стороны «еврейского капитала» интеграции евреев в европейское общество, подаваемой им на фоне теряемого влияния как угроза еврейству вообще. Зеев (Владимир) Жаботинский ситуацию видел так: «После потери естественного изолирующего средства — национальной территории еврейство заставило искусственно оградить себя от слияния с другими народами стеной религиозных догматов; теперь… искусственная стена, ограждающая еврейство от растворения в чужой среде, пала — импульс национального самосохранения побуждает еврейство стремиться к восстановлению естественного изолирующего средства, т. е. автономной рациональной территории» [12].

Так как те, кого Дизраэли называл «хозяева истории» мыслили глобальными категориями, то таким же задуман и проект «мирового гетто». Как пишет Фредерик Мортон о бароне Эдмонде де Ротшильде: «Он стал главной движущей силой колонизации Палестины еще задолго до возникновения сионизма». Процесс колонизации Электронная еврейская библиотека описывает так: «Ротшильд с самого начала согласился взять поселенцев под свое покровительство лишь при условии строгой дисциплины и беспрекословного послушания». Управление поселенцами осуществляли «администраторы, эксперты и специалисты-инструкторы, отбираемые им самим», при этом «жесткому регламентированию подвергались не только их работа, но и быт, и частная жизнь», которой «предписывался скромный, без каких-либо излишеств, образ жизни». Такая ситуация, по словам Мортона, сложилась потому что «палестинские евреи для барона были не политической силой, а семьей, любимой, но порой непокорной, которая… должна была любить и почитать своего отца и благодетеля». Читая эти панегирики, хочется тоже проявить непокорность и назвать вещи своими именами — Эдмонд де Ротшильд построил первый еврейский концлагерь. Ничего удивительного, что там не прекращались «акты коллективного неповиновения администрации» в 1886 и с 1888 по 1892 гг. [13]. В качестве новой родины Палестину, разумеется, выбирало меньшинство эмигрантов евреев, большинство же предпочитало направляться в другие страны, в основном в США [14]. К началу Первой мировой войны в Палестине жило всего 85 тыс., включая постоянное население, из которых к сельскохозяйственному труду Эдмонд Ротшильд сумел приучить аж 1200 человек [15].

Политика Третьего рейха гораздо более прагматична, чем принято думать. Популяризация идеи, что им руководили помешанные на пустом метафизическом пафосе фанатики (хотя и это имело место), надежно укрывает рациональные побуждения тех, кто стоял в одной шеренге с Третьим рейхом, направляя и координируя его политику и не позволяет выделить реальные цели и задачи, в том числе и такие как подталкивание евреев к переселению на земли британской Палестины. Стремление еврейских мыслителей нового времени (таких как автор одноименной пьесы, родившей термин «плавильный котел наций» Израиль Зангвилль) к созданию еврейского государства, вызвано осознанием того факта, что с разрушением системы гетто «евреи могут в течение одного века утратить свою индивидуальность и национальность» [1].

Перспектива уехать в «мировое гетто», имея в Германии по состоянию на 1933 год собственности на сумму 12 миллиардов золотых марок [6], была не самой заманчивой. В конце 20-х годов выходцы из еврейской среды контролировали 62 % общего оборота торговли одеждой и 79 % оборота универмагов, но согласно ноябрьским предписаниям 1938 года ремесленная и торговая сферы должны были быть очищены от евреев до 31 декабря того же года. В результате было закрыто 3050 из 3750 берлинских магазинов розничной торговли, принадлежавших евреям. «Ариизация» сопровождалась демонстративной дискриминацией в отношении евреев, в частности в школах их отсадили за особые парты, запретив общение с «арийскими» сверстниками, встал вопрос об отдельных школах [16]. В марте 1933 года сын Макса Варбурга, Эрих прислал двоюродному брату Фредерику телеграмму с просьбой остановить антинацистскую деятельность, включая «ужасные новости и враждебную пропаганду в зарубежной прессе», в ответ тот сообщил, что требуют бойкота германских товаров только «экзальтированные индивидуумы». New York Times Сульцбергеров и Американо-еврейский комитет опубликовали официальное совместное заявление, в котором рекомендовалось «не поощрять ни один бойкот против Германии», а также давался совет «не проводить больше массовых митингов и не устраивать других подобных форм агитации» [17].

Для переселения из Германии в Палестину в 1933 году в Берлине утверждается соответствующий план. Создается Палестинское бюро сионистских трестов «Керен гаесод» и «Керен гасмет де Израель» по колонизации Палестины, в котором, в частности, работал один из будущих создателей государства Израиль Леви Эшкол. Пока одни искореняли в себе еврейские начала, другие избавлялись от немецких: в Берлине и ряде других крупных городов Германии организуются «лагеря перевоспитания», в которых молодые евреи проходили сионистскую «учебу» и готовились для использования в сионистских поселениях Палестины [18]. Осенью 1934 года Леопольд Эдлер фон Мильденштейн, ставший потом унтершарфюрером СС, опубликовал в нацистском органе «Ангриф» статью о перспективах еврейского государства в Палестине. Мильденштейн предусматривал своим планом «диссимиляцию» ассимилированных евреев и превращение их в сионистов. По приказу Гиммлера он организовал «Еврейский сектор» для стимулирования эмиграции [14].

В сотрудничестве с нацистскими властями сионистские организации создали по всей стране примерно 40 лагерей и сельскохозяйственных центров, в которых обучались те, кто намеревался переселиться в «землю обетованную». Над всеми этими центрами и лагерями гордо развевались бело-голубые флаги со звездой Давида. Будущий глава Американского еврейского конгресса, берлинский раввин Иоахим Принд в 1934 году пишет книгу «Мы, евреи», в которой приветствует национал-социалистическую революцию, «благодаря которой покончено с ассимиляцией и евреи снова станут евреями». «Сионистская деятельность достигла в Германии невиданного размаха», — удовлетворенно отмечала американская «Еврейская энциклопедия». Когда в 1935 году Конгресс НСДАП и Рейхстаг приняли и одобрили Нюрнбергские расовые законы, то и «Юдише рундшау» поспешила поддержать их: «Интересы Германии совпадают с целями всемирного сионистского конгресса… Новые законы предоставляют еврейскому меньшинству свою культурную и национальную жизнь… Германия дает нам счастливую возможность быть самими собой и предлагает государственную защиту для отдельной жизни еврейского меньшинства» [6]. К этому году все несионистские еврейские организации были ликвидированы так же, как ликвидированы все альтернативы NSDAP. Оставался лишь «Сионистский союз Германии», который был реорганизован в «Имперский союз евреев Германии» [12]. Туристическое агентство «Трудового фронта» «Крафт дурьх Фройде» («Сила через радость») предлагало автобусные экскурсионные туры в варшавское гетто [16], где можно было ознакомиться с бытом ожидающих отъезда в Палестину.