The Mitford murders. Загадочные убийства - Джессика Феллоуз

— Да? — отозвался мужской голос.

Салливан вошел в служебную комнату. Человек, сидевший на деревянном стуле рядом с беспорядочно заваленным столом, залпом осушил кружку. При виде Гая он и не подумал встать, а просто поднял на него взгляд.

— Чем могу помочь?

Этот мужчина показался Салливану знакомым, хотя молодой человек не сразу вспомнил, где его видел. Именно он, вроде бы, поддерживал Мейбл во время первого дознания.

— Я хотел бы видеть здешнюю сестру-хозяйку, мисс Мейбл Роджерс, — сказал Гай.

Консьерж поставил кружку.

— По какому делу? — поинтересовался он.

— По личному.

— Она знает о вашем визите? — Мужчина поднял брови, окинув взглядом униформу Гая.

Полицейский подумал, что этот человек ведет себя грубовато, но если именно он поддерживал ее на дознании, то, вероятно, они с мисс Роджерс дружили. Возможно, после смерти мисс Шор к ее подруге пытались прорваться нежеланные посетители, охочие до скандальных событий.

— Нет, — признался Салливан, — но я задержу ее всего на несколько минут.

— Ладно, я провожу вас, — смилостивился консьерж.

Он провел Гая по коридору и громко постучал в одну из дверей.

— Входите, входите! — послышался из-за нее голос.

Войдя, они увидели сидевшую за письменным столом Мейбл, которая озабоченно рылась в одном из его ящиков.

— Погодите минутку, — приглушенно произнесла она, — никак не могу найти… Ах, вот же они… — Выпрямившись, женщина торжествующе подняла пару ножниц для ткани, и выражение ее лица тут же изменилось. — Кто вы?

— Извините, если напугал вас, мисс Роджерс, — смущенно произнес Гай. — Меня зовут Гай Салливан. Я служу в лондонской железнодорожной полиции Южнобережной Брайтонской линии.

Комната выглядела непритязательной и чистой. На каминной полке стоял небольшой горшок с фуксиями, а на полу лежал выцветший ковер. Сама Мейбл странно контрастировала с этой обстановкой: унылое платье висело на ее тощей фигуре, как на вешалке, а тонкие волосы, стянутые на затылке в строгий пучок, подчеркивали удлиненные черты осунувшегося лица, лишенного, казалось, малейших надежд на какие-либо жизненные удовольствия.

— Вы можете идти, Джим, — сказала она консьержу, и тот, кивнув, удалился с явно неохотным видом, хотя и оставил дверь приоткрытой.

— Итак, чем я могу вам помочь? — спросила мисс Роджерс.

Гай опустился на стул, стоявший перед ее столом. Возможно, ему показалось или стул действительно был низковат — в любом случае под пристальным взглядом Мейбл ее гость почувствовал себя каким-то маленьким.

— Гм, в общем… на самом деле, мисс Роджерс, мне не нужна никакая помощь, — начал Салливан, не в первый раз пожалев, что не продумал заранее ход разговора. — Напротив, я пришел выразить вам соболезнование по поводу кончины Флоренс Шор. Понятно, что прошло уже некоторое время, но… — Его голос сошел на нет, когда он осознал, что его слова звучали весьма неуместно.

Мейбл взглянула в сторону сада, видневшегося за открытыми балконными дверями. Две курицы что-то выклевывали в траве.

— Я думаю о Фло ежедневно, — печально произнесла она. — Мы обе не успокоимся, пока не узнаем, что случилось.

— Разумеется, — согласился Гай и умолк, раздумывая, как бы потактичнее выразиться. — Я знаю, что вы с ней давно дружили…

— Больше четверти века, — уточнила Роджерс.

— Я хотел сказать вам, что хотя официальное следствие пока, видимо, зашло в тупик, я продолжаю искать новые зацепки.

— Неужели? Если вы пришли допросить меня, то, должна сказать, что мне на самом деле больше ничего…

— Нет-нет, — поспешил полицейский успокоить пожилую женщину, — вовсе нет. Я знаю, что вы всё уже рассказали в суде. Хотя мне интересно, не слышали ли вы когда-нибудь о человеке по имени Роланд Лакнор?

— Надо признаться, мистер Салливан, что я сама прошла через две последних войны, но смерть моей дорогой подруги подействовала на меня более сокрушительно, чем все, что мне довелось пережить в Африке или во Франции, — сказала Мейбл, вставая из-за стола. — А сейчас, извините, я должна попросить вас уйти.

Гай пришел в ужас, осознав, что она едва не плачет.

— Я лишь хотел выразить вам сочувствие, — смущенно ответил он, — по-дружески. Дать вам понять, что мисс Шор не забыта. Я намерен отыскать преступника.

— Тот преступник убил не только Фло, — на миг прикрыв глаза, заявила мисс Роджерс. — Он убил и меня тоже. Мне больше нечего ждать от этой жизни. Спасибо вам, мистер Салливан, за вашу доброту. Она многое значит для такой старой дамы, как я.

Возможность разузнать нечто новое о Роланде, как оказалось, появилась у Луизы скорее, чем она ожидала. Вскоре после возвращения Митфордов и их слуг из Франции скончался отец леди Редесдейл, Тэп Боулз. Даже Нэнси расстроилась из-за его смерти.

— Мы редко виделись с ним, но он был на редкость забавным, — сказала она. — И теперь, раз он умер в Марокко, его, наверное, там и похоронят, поэтому никакие очередные похороны нам не грозят.

Леди Редесдейл должное время отходила в трауре, но никто особо ничего не обсуждал, за исключением того, что денежное положение семьи несколько улучшилось.

— Полагаю, им привалило щедрое наследство, — радостно сообщила миссис Стоби. — Меня просили заказывать у мясника лишь первоклассную вырезку и посылать заказы в «Хэрродс» на доставку изысканных деликатесов.

Даже на лице миссис Виндзор появилось подобие улыбки, что нянюшка отнесла на счет закупки нового постельного белья.

Вскоре после того, как дало о себе знать улучшение финансового положения, до Луизы дошла новость о том, что в свете предстоящего большого приема Роланд собирается погостить у них несколько дней. Очередное приятное доказательство пользительного свойства денег, с усмешкой заметила миссис Стоби. Кэннон же, скорее, обеспокоило то, что принятие Лакнором приглашения весьма очевидно было связано с увеличением фамильного состояния Митфордов. Если он намеревался получить какие-то выгоды, ей придется разочаровать его. Хотя она не представляла, как это сделать.

Нэнси между тем затрепетала от одной мысли о встрече с Роландом.

— Какая бы ссора ни произошла между ним и Пав, она осталась в прошлом, — заявила девушка. — Разумеется, ни один из них ничего мне не скажет.

— Да, наверное, — согласилась Луиза, хотя и подозревала, что причина ссоры таилась либо в деньгах — ведь Нэнси сама говорила, что деньги вечно провоцируют конфликты, — либо в чем-то более зловещем, как-то связанным с Флоренс Шор. Но не мог же лорд Редесдейл иметь к этому хоть какое-то отношение! Поэтому второе предположение девушка решительно отбросила.

Естественно, когда Роланд прибыл, помощница няни видела его лишь мельком — перед тем, как он, переодевшись к ужину, присоединился к лорду и леди Редесдейл и остальным приглашенным в гостиной. Нэнси тоже пригласили на ужин, и она с воодушевлением восприняла приглашение как знак того, что ее родители не только подозревают, что между ней и Лакнором сложились отношения романтического характера, но даже одобряют их.