Приключения магов - Елена Владимировна Панкова

позднее убила своего новорожденного ребёнка, потому что этого потребовал её любовник. Оставь я тогда всё, как есть, этого не произошло бы.

– Но ведь убивая, ты не знаешь наверняка, станет ли этот человек злодеем потом или не станет. Очень многие проживают всю жизнь, не причиняя зла никому.

– Просто так сложились обстоятельства. Ведь и ты… Разве тебе не доводилось лишать жизни человека?

– Доводилось, – чело Маргариты омрачилось. – Я не хотела этого. У меня не было выбора.

– Так говорит каждый. Но что это меняет?

– Ты прав. И всё же…– Маргарита на мгновение запнулась. – Я не хочу идти этой тропой.

– Но ты идёшь ею.

Леон быстрым движением вынул из спрятанных под одеждой ножен кинжал, коленями и свободной рукой прижал Маргариту к креслу и поднёс лезвие к самому её горлу.

– Разве ты не убила бы меня сейчас, если б смогла?

– Нет. Я не хочу никого убивать. Я бы предпочла убедить тебя, что мы можем разойтись миром.

– И наверно поставишь свои условия? Я не думаю, что Орден, какой он есть, устраивает тебя своим существованием.

– Ты прав. Я хотела бы, чтобы его не существовало. Но убивать…Это не обязательно. Есть и другие способы.

– Нет. Боюсь, в нашем случае так не получится. Два испытания ты прошла. Осталось третье – последнее, помнишь? Испытание смертью. Кто-то из нас должен умереть. Сейчас ты в моих руках. И если этот шанс я упущу, другого может и не быть. Чем больше пройдёт времени, тем больше будет вероятность того, что ты убьёшь меня.

– Значит ты твёрдо намерен убить меня? А ты отказался бы, если бы я попросила тебя об одном одолжении?

– О каком?

– Ты мог бы меня поцеловать?

– Зачем это тебе?

– Это было бы моей маленькой местью. Убив меня после этого, ты, возможно, пожалел бы о том, что сделал.

– Думаешь, я такой сентиментальный? Я глава Ордена, не забыла? И всё-таки я поцелую тебя. Ты увидишь, что я не боюсь тебя. И твоей мести.

Он слегка отодвинул нож и придвинулся к ней ещё ближе.

– Вот я и убила тебя, Леон. На моих губах печать смерти. Этот поцелуй стал бы для тебя последним.

Маргарита улыбнулась. Глаза её светились странным чёрным светом. Это был огонь страсти. Какой-то неестественной потусторонней всепоглощающей страсти. Заглянувший в эти глаза лишался собственной воли, растворялся и полностью отдавался тому, кому эти глаза принадлежат. Леон почувствовал страх. Не отдавая себе отчёта, он сделал движение рукой, в которой был нож. Послышался тихий вздох. Глаза закрылись. Внезапно Леон осознал, что произошло. С громким криком он отшатнулся. Предначертанное свершилось. Ведь он сам хотел этого. Так от чего же он чувствует себя так, словно эту рану он нанёс себе, а не ей? Отчего же слёзы обжигают глаза и никак не могут пролиться? До самого конца он так и не увидел ненависти в её глазах. Она смотрела на него так, как недавно он сам смотрел на неё: с пониманием и сочувствием. «Ты снова поступил так, как было угодно судьбе, – ясно прозвучала в его голове неожиданная мысль. – Ты снова совершил ошибку». Он не понял, была ли это её мысль или он сам так подумал. Правда медленно начала доходить до него. Эта женщина одна из немногих, а может быть единственная в мире, готовая принять его в любой ипостаси, и как человека, и как главу Ордена. Возможно, они и не стали бы любовниками, но уж друзьями-то наверняка бы стали. Её не отвратило даже то, что он сам в себе принимал с трудом – что когда-то он был жертвой. А он собственной рукой убил её только потому, что кто-то когда-то сказал, будто это судьба. Но кто и когда это предрешил? Откуда он знал? И как мог быть уверен, что за столетия ничего не изменится? А она-то… Ведь могла и не остановить.

Леон метался по комнате. Его разум твердил ему, что он поступил правильно, обязанность каждого человека – защищать себя. Но сердце говорило другое. Это ошибка, ошибка! Он ошибся, совершив это убийство. Всё могло быть иначе. Она могла бы стать его другом. Возможно, она бы даже полюбила его, дай он ей такую возможность. Они могли бы быть вместе, они могли бы быть счастливы. И даже если предсказание верно, прошло бы немало лет, прежде чем между ними снова возникла бы эта проблема. И он сам своей собственной рукой лишил себя этого. Если бы это можно было исправить!

Вдруг он остановился. Ведь он, Леон, не просто маг – он глава Ордена. Да, раньше ему не приходилось возвращать жизнь кому-либо, но он знал, как это делается. И сейчас самое время попробовать.

Леон готовился тщательно. Он не хотел допустить какую-либо ошибку. Она, эта женщина, нужна была ему такой, какой была, а не просто бездумным телом, способным только к подчинению. Выждав время с точностью до секунды, маг начал обряд. Он старался не отступать от предписаний, но, как это обычно бывает, то и дело что-то случалось, мешая ему. И всё же он упрямо вёл церемонию дальше. Наконец Леон простёр руку над бездыханным телом и приказал:

– Восстань!

Ничего не произошло.

– Не может быть! Древние обряды никогда не подводят, – пробормотал Леон и попробовал снова. И опять безрезультатно.

– Но почему! – в отчаянии воскликнул он. – Я же всё сделал правильно.

Ответ пришёл сразу же, просто прозвучал в его голове:

– Её нельзя вернуть в этот мир, потому, что она уже возвратилась сама. Без тела, являясь какой-то иной сущностью. Она пришла в этот мир, и отныне вернуться в прежнее тело не сможет никогда.

Маргарита знала, что умерла. Этот лес, эти цветы и лианы она уже видела. И то, что за спиной у неё большие ажурные крылья, ей было известно ещё до того, как она это проверила. Так, вероятно, было и с Артёмом. Он должен быть где-то здесь. Ему здесь хорошо. У него здесь любовь. Но что делать ей?

Леон вряд ли захочет вернуть её. Григорий ещё долго не узнает о том, что произошло. А когда узнает, будет поздно. Силена… Что, если попытаться призвать её? Но как? Быть может жертва поможет ей услышать призыв?

Маргарита нашла острую ветку и попыталась вонзить её себе в руку. Ветка прошла насквозь, не причиняя никакой боли. Ни капли крови не показалось из раны. В досаде она силой выдернула ветку обратно и осмотрела руку. Не осталось ни малейшего следа. Да, это не человеческое тело