Этот дождь решает всё - Валерия Савельева

– Кака-ая идиллия, – раздался крик над нашими головами.

Я с неохотой оторвалась от губ Стаса и выглянула из-под навеса. На лестнице, вся мокрая и хмурая, сжимая в руках памятный красный зонт, стояла Катюша. Влажные волосы щупальцами облепляли ее щеки и шею, а зеленое платье стало почти черным под струями дождя.

– Уважаемый Грей, не соизволите ли вы забрать у меня свой мобильный, ботинки и сменную одежду, чтобы не менее уважаемая Екатерина могла спокойно пойти домой, а вас оставить здесь простывать и миловаться в гордом одиночестве? Меня, в отличие от вас, любовь не греет! – продолжала возмущаться она. – Я, черт побери, в тепло хочу! Чтоб еще раз влезть в подобные альтруистические затеи…

– Сейчас заберу, – уверил ее Соломинцев. – Энжи, пойдем домой? У меня есть для тебя сюрприз. Тот самый, про который ты подслушала, неправильно поняла и обиделась.

Я недоуменно нахмурилась. Он о многом успел написать в сообщениях, когда извинялся, но точно не о каком-то сюрпризе. Разговор был с отцом, темы касались меня, работы, переезда и… что я еще не поняла?

– Ооо! – Снова раздалось сверху, Катя едва не перевалилась через парапет, ожидая нас. – Этот сюрприз тебе точно понравится. Без сомнений.

Что ж, раз так…

* * *

– Мисси? Это и есть Мисси?

Единственное, на что меня хватило, – это скинуть мокрую одежду, укутаться в теплый халат Стаса и грохнуться на пол рядом с восхитительной кошечкой. Еще такой крошечной, не больше четырех месяцев. Пушистой, игривой и невероятно красивой. Пухлая мордашка, прелестные щечки. Мур-р…

– Ага. – Соломинцев усмехнулся, присаживаясь рядом со мной. Котейка смерила его скептическим взглядом и отстранилась, перекатываясь поближе ко мне. – Та самая «мелкая вредная девчонка», из-за которой ты психанула. Видишь, действительно вредная. – Он протянул к кошке руку, та предупреждающе махнула когтистой лапой. – Как так? Тебя, Ромку и даже подругу твою она просто обожает. Любовь с первого взгляда. Не удивлюсь, что и с отцом моим этот мелкий котенок согласится сидеть день и ночь. Но чем, блин, я не удался?

Я фыркнула. Во-первых, британцы и так не жалуют сидеть на руках, у моей бабушки по маме были два британских кота, которые всегда находились рядом, но никогда – слишком близко. А во-вторых, скорее всего, кошке не нравится исходящий от Стаса запах лимона. Сказать или нет? Я искоса взглянула на надувшегося Соломинцева. Не-е, позже расскажу.

– Чувствует настоящего монстра рядом. И ведет себя, как того требуют инстинкты.

– Значит, монстра? – Стас хищно улыбнулся, подползая ко мне. – А почему же его не боится тиранша?

– Потому что она ворует у него халаты. – Я показала Соломинцеву язык. – И любит его.

– Именно, – пробормотал он, прижимая меня к себе и крепко целуя.

Мисси, почувствовав, что лимонный аромат переметнулся и на меня, зашипела и юркнула под диван.

– Только ты не бойся. Папа на самом деле добрый, просто немного пугающий.

Примерно так наставлял меня Стас, когда уезжал забирать отца из аэропорта в Адлере. Оказывается, у Соломинцевых была общая машина, которой Стас пользовался редко, предпочитая передвигаться пешком, зато отец его – почти постоянно. Не представляю, почему он так боялся нас знакомить, но факт оставался фактом: даже перед сдачей проекта Соломинцев не впадал в такую панику, как перед приездом отца. Мне пришлось целых три дня терпеть его рассказы о том, что «папа хороший». Отлично, верю! Что теперь?

А теперь я бродила по квартире, как неупокоенный призрак, ожидая их приезда. Мисси немного скрашивала жизнь, но и она, предательница, нашла занятие интересней – кошка в последнее время полюбила валяться на самом верху высоченного холодильника, с которого ее невозможно было достать. Взирала на свое царство с самого удобного места. Кстати, запрыгивала она туда, словно турборакета, отталкиваясь от пола и от края стола. Как? Как?!

– Я встречать гостей, а ты так и лежи тут, вредина, – пробурчала я, показывая кошке язык, когда, наконец, раздался звонок в дверь. Вредина только вытянулась поудобней и свесила вниз одну лапу.

С трудом разобравшись с заедающим замком, я распахнула дверь и… обомлела. Потому что Стаса там не было. Зато на пороге стоял внушительного вида мужчина в деловом костюме. Темноволосый, темноглазый и гигантский – чтобы пройти внутрь, ему пришлось пригнуться.

– Здравствуйте, Андрей Петрович, – пролепетала я, когда он оказался в квартире. Не от страха, скорее от восхищения.

– Просто Андрей, – приятным гулким баритоном отозвался Соломинцев-старший. – Ангелина, насколько я понимаю?

– Можно просто Энжи, – улыбнулась я и пояснила в ответ на удивленный взгляд: – Не очень люблю свое полное имя.

– Ну, Энжи, значит, Энжи, – согласился он. – А сын где?

Я стушевалась. Как где? Разве не с ним?

– Поехал вас встречать в аэропорту, – протянула я в ответ.

– И сообщения, как обычно, заранее не проверил. – Андрей Петрович вздохнул и, скидывая ботинки, прошел сразу в комнату сына. – Кто здесь айтишник, я спрашиваю?

– Как вариант, я, – усмехнулась я в ответ. – Правда, еще недоученный.

– Ооо, ну хоть ты научи моего сынка вовремя читать сообщения. – Смех отца Стаса приятным рокотом разнесся по квартире. – Сейчас переоденусь во что-нибудь адекватное, и мы еще поболтаем.

Подмигнув мне, он закрылся в комнате и, судя по звукам, принялся потрошить шкаф Стаса. Ох, вот же педантичный в плане одежды Соломинцев-младший побесится, когда увидит, что стало с его гардеробом.

* * *

Когда через несколько часов злющий Стас приехал из аэропорта, он застал дома просто идиллию.

Его громадный отец в рваных джинсах, плотно обтягивающих ноги, и молодежной толстовке с капюшоном сидел в кресле, нежно поглаживая за ушком мурчащую от удовольствия кошечку – предварительно им же снятую с холодильника, – и попивал чай с еще теплым песочным печеньем. А что? Нам нечего было делать, а Соломинцев-старший, как оказалось, идеально готовит!

Стас замер на пороге, сверля нас взглядом, покачал головой и выдал:

– Нет, я, конечно, рад, что вы все поладили, но можно было хотя бы позвонить, пап? Какого черта писать в этот гребаный WhatsApp, если знаешь, что я не всегда его проверяю?

– Папа сказал, нужно привыкать, – назидательно произнесла я.

– О, уже даже папа! – фыркнул мой монстр. – И вот так, оказывается, адаптируется человек, который сотню раз просил предупредить несчастную девушку, чтобы «его не пугалась»?

Андрей Петрович пожал плечами, делая очередной большой глоток чая. Кажется, его крики сына не беспокоили. Впрочем, что я удивляюсь? У Соломинцевых всегда все не как у людей.

– Вот ты и предупредил. Девушка отлично встретила и даже в обморок не упала.