Подруга моей дочери - Тиана Тесса

— Я в парке, — отвечает девушка, запнувшись, добавляет. — Не могу дома сидеть.

— Давай подъеду туда, — киваю, выворачивая на проспект.

До парка еду в раздумьях. Внутри как-то неспокойно, тяжело, впрочем, понятно, почему. Между нами с Соней повисла «правда», которую выкрикнула Женя вчера в клубе. А из-за нее повисла недосказанность. И так все было неопределенно, а теперь… А теперь, кажется, приходит время определяться.

Я иду по главной дороге парка среди пестрой толпы и уже хочу набрать Соню, когда вижу ее впереди на скамейке. Девушка сидит, закрыв глаза и откинув голову на спинку. Торможу, разглядывая ее, и внутри снова поднимается странное беспокойство.

Рядом со мной продают мороженое, взяв несколько шариков в вафельном стаканчике, подхожу к скамейке. Соня открывает глаза и утыкается взглядом в мороженое. Недоуменно поморгав, смотрит выше. Поймав мой взгляд, на мгновенье замирает, как будто пытаясь высмотреть мои мысли. Я улыбаюсь, и она отвечает тем же. Только улыбка у нее выходит какая-то грустная.

— Спасибо, — девушка встает, взяв мороженое, снова поднимает на меня глаза.

— Прогуляемся? — предлагаю ей.

Соня кивает, и мы неспешно идем в глубь парка по тропинке. Напряжение между нами напоминает магнитное поле. Словно бы мы хотим притянуться друг к другу, но поле держит нас на расстоянии. Соня молчит, глядя себе под ноги. Я беру ее за руку, крепко сжимая своей, ощущая, как девушка на мгновенье напрягается всем телом. Напряжение уходит постепенно. Наконец я чувствую, как ее пальцы сжимают в ответ мою руку, нерешительно, словно пробуя, а не будет ли последствий? А мне просто хорошо идти рядом, чувствовать ее тепло. И вот это, блядь, вообще не нормально.

Мы идем в молчании минут пять, потом Соня спрашивает:

— Как Женя? Я звонила ей, но она недоступна.

Я вздыхаю.

— Вчера разговора не вышло, сегодня она с утра уехала. Ей нужно время, Сонь.

Девушка кивает, я вижу, что она хочет еще о чем-то спросить, но в последний момент передумывает. И словно слышу этот вопрос: что будет потом?

Я даже рад, что она не спрашивает. Потому что у меня нет ответа. Я не знаю, что будет потом. Но ловлю себя на мысли, что хочу, чтобы что-то да было.

Только вот девушке этого не говорю. Мы спускаемся на лужайку, садимся друг напротив друга. Рассматриваем, словно до этого никогда не видели. И снова между нами виснет напряжение, которое расширяется, разводя нас дальше друг от друга. Соня вдруг садится на колени и подползает ко мне, оказываясь между моих ног. Смотрит взволнованно, так что ее карие глаза становятся совсем темными, тягучими. Я почти хочу, чтобы она что-то уже сказала, но вместо этого девушка берет мое лицо в ладони и легонько целует. Невесомо, почти незаметно. А я тут же обнимаю ее, продолжая поцелуй. И напряжение уходит, преграды между нами рушатся, пока мы вместе.

— Антон, — отрывается Соня, — на нас же смотрят.

— И пусть, — шепчу ей в губы. — Какая нам разница?

И снова она смотрит, слегка сощурившись, ищет в моих глазах и словах ответы на свои вопросы, которые так и не решается задать.

Я обнимаю ее, утыкаясь носом в плечо. Соня зарывается рукой в мои волосы и легко водит пальцами. Блядь, почему так сложно все? Слишком рано Женя ворвалась в наш с Соней дурман. Слишком все неопределенно между нами.

Отстранившись, смотрю на нее и спрашиваю:

— На чертовом колесе каталась?

Соня в удивлении распахивает глаза, качая головой.



— Пошли прокатимся, — поднявшись, тяну ее за руку.

Она явно не уверена, что стоит, но молча топает за мной. Мы покупаем билет и пока стоим в очереди, Соня, закусив губу, смотрит на колесо. И только когда уже стоим в кабинке, она нервно выдыхает, произнося:

— Я высоты боюсь. До ужаса.

— А что же ты молчала? — спрашиваю ее. Соня пожимает плечами, пряча взгляд.

— Я просто… Просто не хотела все испортить.

Я все же улыбаюсь. Маленькая глупенькая девчонка. Прижимаю ее спиной к своей груди и чувствую, как она хватается своими руками за мои. Сильно сжимает, а сердце колотится так, что, кажется, сейчас выпрыгнет.

— Иногда надо преодолевать свои страхи, Сонь, — шепчу ей на ухо. — Все будет хорошо, ты мне веришь?

Она поворачивает ко мне лицо и, внимательно посмотрев, кивает. А я прижимаю ее сильнее. И мне кажется, мы оба понимаем, что эти слова вовсе не о чертовом колесе.

По дороге домой Соня дремлет, а я кидаю на нее взгляды, гоня от себя прочь разные мысли. Нам ведь хорошо вместе. Очень хорошо. Пусть все началось черте как. Я был большим мудаком, спору нет. Но сейчас между нами равновесие, и только в наших силах удержать его. Потому что из этого равновесия может выйти… что-то большее.

— Я в душ схожу, — говорит Соня, когда мы оказываемся в квартире.

— Меня с собой возьмешь? — спрашиваю, тут же наблюдая смущение.

— Да, конечно, — выдыхает она.

Мы проходим вместе в небольшую ванную, и Сонино смущение становится почти осязаемым. Подойдя к ней, целую, обхватив лицо руками. А отстранившись, медленно веду пальцами вниз по плечам, стягивая вниз лямки сарафана. Соня стоит, не двигаясь, только смотрит своим обжигающим взглядом. Когда сарафан оказывается у нее на талии, я снова целую ее губы, потом спускаюсь ниже, вставая на колени. Целую живот, обвожу языком впадину пупка, чувствуя, как Сонино дыхание сбивается. Девушка хватается за мои волосы, опуская голову и закрывая глаза. Аккуратно стягиваю сарафан вниз, оставляя ее в одном нижнем белье. И снова веду дорожку поцелуев по ее телу, теперь снизу вверх.

Смотрю в глаза и говорю:

— Ты очень красивая, Соня.

Возбуждение мешается с новой волной смущения, ее губы трогает легкая улыбка, а взгляд становится темным, затягивающим.

Снова веду пальцами по ее плечам, завожу свои руки за спину и расстегиваю застежку бюстгальтера, чувствуя, как вместе с этим движением Соня резко выдыхает. Предмет гардероба летит к ее ногам. А я обвожу пальцами ее грудь, потом соски, вырывая тяжелые вздохи. Соня подается навстречу моим рукам, но вместо этого я веду пальцы вниз по ее талии и, зацепив трусики, снова опускаюсь на колени, стягивая оставшийся барьер между мной и телом девушки.

Соня перешагивает через трусики, не сводя с меня взгляда. Я целую ее ноги, продвигаясь выше, низ живота, ложбинку между грудей и снова губы, чувствуя, как девушка дрожит в нетерпении.

— Антон, — шепчет тем самым тоном, который сводит меня с ума.

— Разденешь меня? — отрываюсь от нее. Она, глядя затуманенным взглядом, кивает.

— Только я не буду такой терпеливой, — бросает мне, и член на ее слова дергается, а я рвано выдыхаю.